Мистическое путешествие мирного воина - Дэн Миллмэн

Остальные подростки окружили меня, и Пивное Брюхо поинтересовался:

— Может, ты тоже хочешь его поносить?

— Нет, — сказал другой мерзавец, — вряд ли он «голубой». Думаю, она его подружка. — Он махнул в сторону Сачи, которая явно смутилась, но теперь была испугана.

— Давай сюда цветок! — приказал я. Это было ошибкой. Пивное Брюхо двинулся вперед и пихнул меня в грудь:

— Так ты попробуй, отбери, хаоле, — процедил он, сощурив глаза.

Я схватил его за запястье и попытался вырвать цветок. Он отбросил его в сторону и размахнулся.

Я отпрянул, и его кулак скользнул по моему виску. Мне не хотелось драться с этим парнем. Больше "всего меня волновала Сачи. Я изо всех сил толкнул его, он попятился назад, споткнулся о пустую банку из-под пива и неуклюже упал на спину. Один из его приятелей засмеялся, и это заставило Пивное Брюхо рассвирепеть. Теперь он достаточно обезумел и был готов убить меня. В этот момент на улицу выбежал хозяин магазина, и это спасло мою шкуру.

— Эй! Вы что? — закричал он на подростков. Судя по всему, они были знакомы. — Никаких драк, ясно вам?

Пивное Брюхо остановился, глянул на хозяина магазина, потом перевел злобный взгляд на меня. Его палец пронзил воздух, как лезвие ножа, и уткнулся мне в грудь:

— Еще встретимся, братишка. Считай, что ты труп! Подростки неторопливо отправились вверх по улице.

— Ты нажил себе скверного врага, — посочувствовал хозяин лавки. — Из-за чего сцепились?

— Из-за этого, — сказал я, поднимая с тротуара цветок и сдувая с него пыль. — Спасибо, что разогнали их.

Он ничего не ответил и вернулся в магазин, покачивая головой и бормоча:

— Глупые туристы…

Сачи робко коснулась моей руки, и я понял, что все еще дрожу.

— Все в порядке? — участливо спросила она.

— Да, конечно, — ответил я, прекрасно понимая, что это не так. Мое Сознательное Я оставалось спокойным, но Базовое содрогалось от страха. С самого раннего детства моя мама, воспитанная на высоких идеалах, твердила мне: «Никаких драк! Никаких драк!», но мир оказался не таким уж идеальным. У меня не было братьев, и я просто не знал, что делать при угрозе

физических столкновений. Я жалел, что Сократус не научил меня приемам рукопашного боя.

— Все в порядке, — повторил я. — Как ты?

— Вроде, нормально, — сказала Сачи. Я протянул ей цветок:

— Держи. Почти как новенький.

— Спасибо, — улыбнулась она, но ее улыбка растаяла, когда она вновь посмотрела на удаляющуюся банду подростков. — Я их и раньше встречала. Просто хулиганы. Пойдем внутрь, посмотрим, что там делает Мама Чиа.

Я отнес покупки в грузовик, осмотрелся вокруг, опасаясь, что хулиганы где-то рядом, и решил обязательно научиться защищать себя и других. Подобные случаи могли повториться. Иногда мир становится довольно опасным местом, не все люди добры — и не только уличные хулиганы. Я не мог оставить без внимания эту часть своей жизни. Что было бы, если бы хозяин лавки не помог нам?.. Я поклялся, что никогда больше не позволю застать себя врасплох.

— Как провели время? — поинтересовалась Мама Чиа, когда мы разместились в грузовике.

— Отлично, — сказал я, переглядываясь с Сачи. — Успели даже завести новых друзей.

— Хорошо, — улыбнулась Мама Чиа. — Отвезем домой пакеты, а потом я кое с кем тебя познакомлю. Очень необычные люди.

— Здорово, — ответил я, гадая, кто бы это мог быть.

После обеда мы покончили со всеми делами и вернули грузовик Фуджи. Сачи выскочила из машины, крикнула нам: «Пока!» и побежала вверх по раскисшей от дождя дороге.

— Ключи в машине! — крикнула Мама Чиа Сею, стоящему на крыльце, помахала ему рукой, и мы направились по тропе к ее хижине. Я настоял на том, что буду нести большую часть покупок — три огромных пакета, — и оставил Маме Чиа лишь одну небольшую сумку.

— А почему это я должна нести эту сумку? — шутливо заворчала она. — В конце концов, я — важная персона, дипломированный шаман-кахуна, к тому же я старше тебя. Неужели не можешь понести эту сумку в зубах или под мышкой?

— Нет уж, я слишком ленив, — признался я, — но я уверен, вы это быстро исправите.

— Ленивый Воин, — провозгласила Мама Чиа. — Неплохо звучит!

Я помог ей распаковать покупки и направился к двери. Мама Чиа крикнула мне вслед:

— Встретимся у твоей хижины через час.

Глава 17

Отвага отверженных

Если я сам не сделаю себя, то кто сделает меня?

И если я буду делать себя, то кто я?

И если не сейчас, то когда?

Эта прогулка оказалась почти такой же долгой, как и предыдущая, но отправились мы в противоположном направлении. Часть пути мы прошли по длинной грязной дороге, проложенной фермерами Молокаи, поднялись почти на самый гребень горы, некоторое время спускались по крутой тропе, а потом опять начали взбираться вверх.

Каждый раз, когда Мама Чиа начинала тяжело дышать, я спрашивал, как она себя чувствует. После четвертого или пятого такого вопроса она обернулась. Я никогда еще не видел ее раздраженной до такой степени:

— Если ты еще раз спросишь, как я себя чувствую, я дам тебе пинка и отправлю домой. Понятно?

Когда мы начали последний подъем, уже смеркалось. Мама Чиа резко остановилась и придержала меня за плечо. Если бы не ее рука, я наверняка совершил бы продолжительный и последний в моей жизни полет — прямо у наших ног открывалось ущелье не меньше трехсот метров в глубину. Картина была фантастической и головокружительной: над сине-зеленым океаном ползли облака, а далеко под нами, над пенистым прибоем скользил альбатрос. Я следил за его полетом, пока не заметил что-то вроде деревушки, окруженной высокими пальмами.

— Калаупапа, — сказала Мама Чиа.

— Как же мы спустимся?

— Здесь есть лифт.

Мама Чиа взяла меня за руку, повернулась вправо и ступила вперед, в какую-то яму. Она потянула меня за собой, и мы оказались в чем-то вроде потайного, лестничного колодца, опускающегося вдоль стены пропасти. Лестница была очень крутой и темной. Мы молчали, и все наше внимание сосредоточилось на том, чтобы удержаться на узких ступенях.

Мы спускались вниз, и меня ослепила игра танцующих лучиков солнца, пробивающихся сквозь многочисленные дыры в стене пропасти. Наконец мы вышли на свет и спустились еще немного. Здесь, снаружи, в стене были сделаны специальные поручни, позволяющие избежать гибельной ошибки и падения на острые скалы внизу.

— Этой лестницей пользуются совсем немногие, — сказала Мама Чиа.

— Вполне понятно почему. Как вы себя… Она метнула в меня свирепый взгляд и оборвала мой вопрос:

— Здесь есть тропа, по которой можно спуститься даже на мулах, но на ней двадцать шесть поворотов. Спускаться по этой лестнице намного быстрее.

Она не произнесла больше ни слова. Спуск прекратился, тропа выровнялась, и, повернув за скалу, мы вышли в широкую долину, зажатую между высокими вершинами, ущельями и океаном. Селение впереди было с одной стороны ограждено буйной растительностью и рядами высоких деревьев, а с другой — песком и водой. Деревня представляла собой ровные ряды домиков, просторно рассыпанных по долине, простых, как бараки, а также несколько небольших коттеджей, выстроенных неподалеку от берега в тени пальм. Несмотря на укромное расположение и прекрасную природу вокруг, деревня была скорее спартанской, чем роскошной и больше напоминала военный лагерь, чем место отдыха в отпускной сезон.

Когда мы подошли ближе, я увидел рядом с домами людей. Несколько пожилых женщин работали на огородах. Мужчина, тоже пожилой, сидел на крыльце с каким-то устройством, похожим на ручную мельницу, — издалека его трудно было рассмотреть.

Мы вошли в деревню, и люди улыбались, заметив нас. Их лица выглядели очень дружелюбными, но почти у всех были обезображены шрамами. Большинство людей приветливо кивало Маме Чиа — по-видимому, здесь ее хорошо знали. Некоторые не отвлекались от своих занятий.

— Это поселок прокаженных острова Молокаи, — тихо прошептала Мама Чиа, и меня передернуло то ли от этих слов, то ли от капель заморосившего теплого дождя. — Испуганные и невежественные люди начали ссылать их сюда еще в 1866 году, оставляя здесь на произвол судьбы. В 1873 году на остров приехал Отец Дэмьен, основал эту колонию и помогал прокаженным, пока не умер шестьдесят лет спустя от этой же болезни.

— От проказы? Так она заразна?

— Да, но заразиться ею не так уж просто, так что можешь об этом не беспокоиться.

Несмотря на это утешение, я все-таки очень забеспокоился. Прокаженные! До сих пор я видел их только в фильмах на библейские сюжеты, в которых Христос являл на примере этой болезни чудесные исцеления. Вот Он мог позволить себе не беспокоиться о ее заразности, но Он был Сыном Божьим, а я — обыкновенный человек.