Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня - Игорь Станиславович Прокопенко

1930-х годов в США на фоне Великой депрессии происходит настоящая гуманитарная катастрофа. Более 20 млн американцев оказываются безработными[53], что для того времени означает просто неизбежную голодную смерть.

Вы видите фотографии голодающего Поволжья. А ниже – голодающая Америка.

Согласно американской статистике, 2,5 млн американцев в 1930–1933 годах, оставив жилье, пошли побираться по стране в поисках еды. Вот письмо американского мальчика по имени Джек Гриффин, которое хранится в одном из архивов Соединенных Штатов Америки. Читаем:

«Вместо капусты мы использовали листья кустарников, ели лягушек. В течение месяца умерли моя мама и моя старшая сестра»[54].

Страшные строки, не правда ли? И страшные цифры американской статистики, по которой, оказывается, около 5 млн уже американских фермеров, чьи земли банки изымали за долги, были отправлены в трудовые лагеря. Если эту цифру – 5 млн – историки еще могут оспорить, то согласно официальной статистике с 1933 по 1939 год под руководством Администрации общественных работ через этот американский аналог ГУЛАГа – прошло 8,5 млн американцев[55]. Сколько их них умерло от голода и нечеловеческих условий жизни – общепризнанных цифр на сегодня нет. Нам, конечно, нет дела до американской истории. Эти примеры американской трагедии мы привели совсем не для того, чтоб оправдать сталинские жертвы. Однако при оценке трагедий 1930-х годов нужно помнить: в отличие от сегодняшнего дня в ту суровую и трагическую эпоху жизнь человеческая имела, увы, совсем иную шкалу ценности не только в России, но и в Европе, и в Америке. И то, что нам сегодня кажется бесчеловечным, тогда было реальностью.

Так что, если бы сегодня, набравшись храбрости, мы спросили бы Сталина:

Прав ли был Сталин, покупая за хлеб станки?

Сталин, наверное, этого вопроса просто не понял бы.

Поэтому когда встал вопрос о том, как поступать с основными производителями зерна в Советской России – кулаками, которые не хотели в колхозы и не хотели жертвовать свое зерно на нужды модернизации страны, а хотели продавать его тому, кто больше платит, – Сталин с этими российскими кулаками поступил точно так же, как Рузвельт поступит с американскими фермерами.

Рис. 101.

Голодающие дети Саратова, фото 1921–1922 годов.

Рис. 102.

США, 30-е. Разорившаяся семья фермера уходит со своей земли куда глаза глядят.

Фото: Franklin D. Roosevelt Library.

Как Сталин приказал решить кулацкую проблему?

Ответ на этот вопрос Сталин дает письменно:

№ 47, рассекречено. Постановление политбюро ЦК ВКПБ о мероприятии по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации от 30 января 1930 г.

«Контрреволюционный кулацкий актив немедленно ликвидировать путем заключения в концлагеря, не останавливаясь в отношении организаторов террористических актов, контрреволюционных выступлений и повстанческих организаций перед применением высшей меры репрессии».

Этот текст Постановления Политбюро о мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации Сталин напишет собственноручно. Но какова же была подоплека этих процессов?

Как Сталину пришла в голову идея провести индустриализацию за счет крестьян?

Сегодня выясняется, что автором этой идеи был совсем не Сталин. «Видным экономистом» Сталин еще станет, но позже, а пока, в этот период, Сталин еще пользуется наработками экономистов европейской школы.

Это придумал Евгений Преображенский – правая рука товарища Троцкого. Талантливый экономист, который в 1924 году опубликовал статью в журнале «Вестник Коммунистической академии» под названием: «Основной закон социалистического накопления»[56]. В ней он предложил изымать налогами у нэпманов – максимум, у крестьян тоже – максимум, и на эти деньги проводить индустриализацию.

Такова была цена модернизации советской промышленности в условиях международных санкций, изоляции, нехватки валюты и колоссальных человеческих потерь. Однако уже первые годы этой грандиозной перестройки промышленности покажут, что западные технологии, которые ценой многих жертв покупали за эту валюту на Западе, были не единственным условием успеха. Кто-то всем этим должен был руководить. И тут в хозяйстве Сталина неожиданно вскрываются очень большие проблемы.

Рис. 103.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». 30 января 1930 г.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 346. Л. 11. Подлинник, машинописный текст. Правка – автограф В. М. Молотова.

Как у Сталина обстояло дело с исполнением его, сталинских, поручений?

Если бы мы задали этот вопрос Сталину, он бы честно нам ответил: плохо. Да, в это трудно поверить, но, листая страницы его личной переписки с подчиненными, мы находим здесь и ругань, и отчаяние, и призывы к совести, и прямые угрозы. Читаем:

«Узнал из бумаг, что техническая помощь по цветному литью еще не куплена. Считаю это преступлением против партии и рабочего класса!» (рис. 94)

Это письмо Сталина от 7 июня 1932 года адресовано тем, кто в Кремле отвечал за импортозамещение: Молотову, Орджоникидзе, Кагановичу. И содержание этого письма мы сегодня, в XXI веке, понимаем без переводчика. Во-первых, по раздраженному сталинскому тону понятно: задачу (купить на Западе технологию цветного литья) Сталин лично ставил своим капитанам промышленности. А во-вторых, понятно, что эту задачу капитаны советской экономики благополучно провалили. Возможно, кого-то сейчас терзают смутные аналогии с сегодняшним днем. Аналогии правдивы, но к тому времени неприменимы. Потому что, в отличие от сегодняшнего дня, Сталин невыполнение задач по импортозамещению приравнивает, как видите, к преступлению.

«Считаю это преступлением против партии и рабочего класса!»

В этом принципиальное отличие 1932 года. А слово «преступление» из уст Сталина звучит страшно. В архивах НКВД хранятся тысячи уголовных дел на хозяйственников, обвиненных во вредительстве. Вопреки сложившемуся стереотипу, в эти годы в лагерную пыль превращаются не только шпионы и недобитые буржуи. По этапу идут представители первого поколения советской номенклатуры: ответственные работники министерств, директора заводов, начальники цехов. Еще вчера награждаемые за заслуги в революционной борьбе первыми советскими орденами и красными революционными шароварами, сегодня они – уже предатели интересов трудового народа. Почему? Чем провинились они перед советским режимом? Да ничем. Просто, когда вчерашних героев гражданской войны поставили рулить экономикой, проводить импортозамещение, модернизировать промышленность, выяснилось, что большая часть из них не умеет делать ничего из этого. И для страны, которая собралась строить коммунизм в одной отдельно взятой стране, это была новая и неожиданная реальность.

В 1917 году к власти пришли профессиональные революционеры. Сколько среди них было инженеров? Можно таковым назвать разве что Красина.

Что они умели? По сути, ничего они не умели. Старые спецы разбежались по заграницам, а новых-то пока не было, разве только отдельные молодые самородки. О том, насколько острая была нехватка реальных специалистов, способных заниматься модернизацией экономики, управлением, отраслями и территориями, свидетельствует