Звёзды в наследство - Хоган Джеймс Патрик

Выводы Данчеккера о происхождении ганимейцев, с другой стороны, встретили единогласную поддержку со стороны лондонского комитета специалистов по сравнительной анатомии, подтвердивших сходство ганимейского скелета с минервианской рыбой. Следовавший отсюда вывод о том, что лунарианцы также возникли на Минерве, а их предками были транспортированные с Земли животные, довольно аккуратно объяснял как отсутствие лунарианских следов на Земле, так и очевидную неразвитость их космических технологий, но несмотря на это, требовал куда более серьезной доказательной базы.

Лингвисты тем временем пытались применить новые знания, почерпнутые из библиотеки микроточечных изображений, чтобы разгадать последнюю нерешенную загадку документов Чарли – а именно, блокнот с рукописным текстом. Раскрытая ими история стала ярким подтверждением общей картины, которую Хант и Стейнфилд собрали из отдельных фактов, пользуясь языком холодной и объективной логики; речь шла о последних днях жизни Чарли. Откровения из блокнота запустили в и без того нестройные ряды исследователей очередную интеллектуальную гранату. Но именно Хант стал тем, кто, наконец, рванул чеку.

Сжимая под мышкой папку с бумагами, Хант шагал по главному коридору тринадцатого этажа штаб-квартиры НавКомм, направляясь к отделу лингвистики. Перед входом в кабинет Дона Мэддсона он остановился, чтобы с любопытством изучить прикрепленный к двери знак с надписью, выведенной пятисантиметровыми лунарианскими символами. Качая головой и недоуменно пожимая плечами, он вошел в комнату. Мэддсон вместе с одним из своих ассистентов сидел в стороне от своего рабочего места, за большим столом, неизменно заваленным грудой бумаг. Хант выдвинул кресло и сел рядом.

– Вы ознакомились с переводом, – заметил Мэддсон, обратив внимание на содержимое папки, когда Хант принялся раскладывать бумаги на столе.

Хант кивнул. – Весьма интересно, да. Есть несколько нюансов, которые мне бы хотелось обсудить, просто чтобы убедиться, верно ли я их понял. Кое-что из этого кажется бессмыслицей.

– Нам стоило догадаться, – смиренно вздохнул Мэддсон. – Ну что ж, выкладывайте.

– Давайте разберем записи по порядку, – предложил Хант. – Я остановлюсь, когда мы доберемся до странных моментов. Кстати… – Он указал на дверь кивком головы. – Что означает та забавная надпись снаружи?

Мэддсон с гордостью улыбнулся. – Это мое имя на лунарианском. Буквально означает “Чокнутый Ученый Парень”. Поняли? Так мое имя буквально звучит по-английски: Don как “преподаватель”, Mad как “чокнутый” и “Son” как “паренек”. Теперь ясно?

– Господи боже, – со вздохом произнес Хант. Он вернулся к бумагам.

– Для записей с лунарианскими датами вы использовали сквозную нумерацию, начиная с Дня №1, однако дробные единицы их суток выражены в наших часах.

– Верно, – подтвердил Мэддсон. – Кроме того, в тех случаях, когда точность перевода вызывала сомнения, фраза стоит в скобках со знаком вопроса. Это помогает избежать лишних сложностей.

Хант взял в руки первую страницу. – Хорошо, – сказал он. – Давайте начнем с самого начала. – Он прочитал вслух:

– День 1. Сегодня мы, как и ожидалось, получили приказы о полной (мобилизации?). Скорее всего, нас куда-то забросят. Кориэль…

– Это ведь приятель Чарли, который упоминается и дальше, верно?

– Так и есть.

– … считает, что нас направят к одному из (ледниковых гнезд дальнего перехвата?)

– Это еще что?

– Здесь вышло довольно коряво, – ответил Мэддсон. – Это составное слово; в тексте приводится его буквальный перевод. Мы думаем, что речь идет о ракетной батарее, составлявшей часть внешнего оборонительного рубежа в области ледяного щита.

– Ммм… звучит логично. В общем, будем надеяться, что так и есть. Хоть какое-то разнообразие на фоне всей этой рутины. В (ледовых зонах боевых действий?) продовольственные пайки больше. Так вот… – Хант поднял взгляд. – Он пишет “на фоне всей этой рутины”. Точно ли мы знаем место, где его заела эта самая “рутина”?

– Вполне, – уверенно кивнул Мэддсон. – Название города указано над датой в верхней части записи. Точно так же называется и один из прибрежных церианских городов, и место, которое числится в расчетной карточке как цель его предпоследней командировки.

– То есть вы уверены, что он писал это, находясь на Минерве?

– Да, вполне уверены.

– Хорошо. Я пропущу следующий фрагмент, в котором делится своими личными соображениями.

– День 2. Первый раз в жизни интуиция подвела Кориэля. Мы летим на Луну.

Хант снова поднял взгляд, очевидно придав этому пассажу большое значение. – Почему вы решили, что здесь он имеет в виду именно спутник Земли?

– Что ж, одна из причин в том, что слово, которое он использует в этой фразе, совпадает с названием места, указанного в его последней командировке. Мы считаем, что это Луна, поскольку именно там его в итоге и обнаружили. Кроме того, из дальнейшего текста вы увидите, что Чарли упоминает в качестве пункта назначения конкретную базу под названием Селтар – это вторая причина. Среди находок на обратной стороне мы обнаружили упоминание списка баз в некоем месте “X” – помимо прочего в этом списке есть и Селтар. А само название “X” встречается и в расчетной карточке, и в только что прочитанной вами записи дневника. Вывод: X – это лунарианское название земной Луны.

Хант как следует задумался над его словами.

– Но до Селтара он все-таки добрался, верно? – наконец, спросил он. – Значит, если Чарли уже тогда знал место назначения своей командировки, и вы уверены, что его направили именно на Луну, а сам он успешно добрался до цели…, то альтернативный сценарий, который только что пришел мне в голову, исключается. Его ведь никак не могли командировать на Луну, а затем в последнюю минуту перенаправить в какое-то другое место, не внося изменений в расчетную карточку, да?

Мэддсон покачал головой. – Исключено. А с чего вам вообще делать такие предположения?

– Потому что я пытаюсь объяснить то, что случилось дальше. Там полная неразбериха.

Мэддсон с любопытством взглянул на Ханта, но свой вопрос сдержал. Хант снова перевел взгляд на страницы текста.

– Третий и четвертый дни посвящены новостям о боях на самой Минерве. Очевидно, что там уже разгорелся крупномасштабный конфликт. Похоже, что к тому моменту они уже пустили в ход ядерное оружие – возьмем, к примеру, вот этот фрагмент ближе к концу четвертого дня: Похоже, что ламбийцам удалось сбить с толку (небесные сети?) над Паверолом – это ведь церианский город, верно? Больше половины города исчезло в мгновение ока. Не очень-то похоже на локальный конфликт. Что такое небесная сеть – какой-нибудь электронный защитный экран?

– Вероятно, – согласился Мэддсон.

– Пятый день он провел, помогая с загрузкой кораблей. По описанию транспорта и оборудования можно сделать вывод, что они собирались взять на борт что-то вроде воинского формирования. – Хант быстро пробежался взглядом по следующей странице. –Ах, да – вот где он упоминает Селтар. Мы летим с четырнадцатой бригадой, чтобы присоединиться к огневой позиции Аннигилятора. C этим Аннигилятором у меня уже ум за разум заходит. Но к нему мы вернемся через минутку.

– День 7. Погрузились на борт четыре часа назад точно по графику. Пока что сидим здесь. Вылет задерживается, поскольку вся местность находится под массированным артобстрелом. Материковые возвышенности охвачены огнем. Пусковые шахты не задеты, но ситуация в небе остается неясной. Наша траектория по-прежнему находится в зоне контроля уцелевших ламбийских спутников.

– Дальше. Неожиданно получили разрешение на взлет, и уже спустя несколько минут нашего звена как не бывало. На планетарной орбите мы даже не задержались – там все еще небезопасно – поэтому сразу легли на курс к цели. Нам сообщили, что за время подъема потеряно два судна. Кориэль принимает ставки на то, многим ли кораблям из нашей группы удастся сесть на Луне. Скорее всего, мы хорошо видны на ламбийских поисковых радарах, хоть и летим внутри плотного защитного экрана. Дальше о том, как Кориэль флиртует с девушкой из сигнального отряда – тот еще персонаж, этот Кориэль, да..? Ага, вот то место, о котором я говорил. – Хант отыскал новую запись, скользя по строчкам пальцем.