Кольцо - Даниэла Стил

Шли дни, недели. Ариану регулярно водили в кабинет к капитану, который каждый раз повторял одно и то же: о фон Готхарде и его сыне известий нет. К концу третьей недели Ариана уже была едва жива от усталости, голода, грязи. Она терялась в догадках, не могла понять, почему отец за ней не вернулся. Может быть, фон Райнхардт все-таки лжет? Что, если он скрывает от нее, что Герхард и отец тоже арестованы? Единственный вариант, о котором Ариана отказывалась даже думать, был слишком ужасен: а что, если отец и Герхард погибли?..

Однажды – это было ровно через три недели после ареста – назад в камеру Ариану сопровождал Гильдебранд. Чаще бывало, что в роли конвоира оказывался офицер со шрамом; пару раз за Арианой присылали других офицеров.

Но сегодня, к несчастью, Гильдебранд оказался на месте и сам тащил пленницу по лестницам. Ариана настолько ослабла, что несколько раз чуть не упала. Ее давно не мытые, спутанные волосы падали на лицо космами, то и дело приходилось отбрасывать их назад. Это непроизвольное движение по-прежнему сохраняло былую изящность, но ногти на тонких пальцах сломались, а от волос давно уже не пахло духами. Одежда Арианы выглядела просто кошмарно: кашемировый свитер, единственная защита от холода, висел мешком; юбка и блузка изорвались, а чулки Ариана выкинула еще в самом начале заточения. Гильдебранд поглядывал на нее с холодным любопытством, словно приценивался к овце или корове. В самом низу лестницы они столкнулись с обер-лейтенантом фон Триппом. Тот кивнул Гильдебранду, а на Ариану даже не взглянул. Он вообще избегал смотреть на свою пленницу, которая, казалось, была ему совершенно безразлична.

– Привет, Манфред, – с несколько непривычной фамильярностью поздоровался Гильдебранд.

Фон Трипп небрежно отсалютовал и бросил:

– Здравствуй.

Не удержавшись, он обернулся и посмотрел им вслед. Ариана, еле передвигавшая ноги от усталости, не заметила этого, но Гильдебранд ухмыльнулся и подмигнул сослуживцу.

Фон Трипп вернулся на рабочее место, сел за стол, но в душе у него все клокотало. Что-то Гильдебранд слишком долго задерживается. Прошло уже почти двадцать минут. Чем он там занимается? Неужели… Вот идиот! Нашел к кому приставать со своими домогательствами! Он что, не понимает, что эта девушка из другого теста, из другого мира? Она немка, барышня из хорошей семьи. Совершенно не важно, что там натворил ее отец. Гильдебранду сходило с рук, когда он позволял себе вольности с обычными арестованными, но Ариана фон Готхард – это уже чересчур. Впрочем, повадки лейтенанта Гильдебранда вызывали у фон Триппа отвращение и раньше. Теперь же чаша его терпения переполнилась. Манфред поспешно вышел из комнаты и бегом спустился по лестнице. На самом деле его возмутило даже не то, что отец девушки был солидным банкиром. Главное, что Ариана фон Готхард была почти ребенком. Фон Трипп боялся только одного – что опоздает.

Он выхватил у тюремщицы связку с ключами, а когда она хотела последовать за ним, рявкнул:

– Не нужно. Сидите здесь.

Бросив на нее суровый взгляд, он спросил:

– Гильдебранд там?

Охранница кивнула, и Манфред бросился вниз, к камерам, стуча каблуками по ступенькам.

По крикам он сразу понял, что Гильдебранд у нее в камере. Не теряя ни секунды, Манфред открыл дверь и увидел их обоих. Нагота Арианы была едва прикрыта обрывками одежды; по лицу сбегали струйки крови. Гильдебранд с раскрасневшимся лицом и свирепо выпученными глазами размахивал хлыстом, другой рукой держа Ариану за волосы. И все же по ярости, горевшей в ее глазах, по тому, что на ее бедрах каким-то чудом еще удерживались клочья юбки, фон Трипп понял – он не опоздал. Слава Богу!

– Марш отсюда! – рявкнул он.

– Тебе-то что? – возмутился Гильдебранд. – Эта девка – наша собственность.

– Она собственность рейха. Как и мы с тобой.

– Черта с два! Мы с тобой на свободе, а она в тюрьме.

– Значит, ее можно насиловать?

Мужчины с такой ненавистью смотрели друг на друга, что забившейся в угол Ариане показалось: еще миг, и лейтенант набросится с хлыстом на старшего по званию. Но у Гильдебранда все же хватило благоразумия сдержаться. Фон Трипп процедил:

– Марш отсюда, я сказал. Поговорим наверху.

Оскалившись, лейтенант бросился вон из камеры. Манфред и Ариана молча смотрели друг на друга.

Наскоро вытерев слезы и откинув с лица растрепавшиеся волосы, девушка попыталась хоть как-то прикрыть наготу. Манфред отвел взгляд. Дав ей время немного прийти в себя, он снова посмотрел на нее – прямо в пронзительно синие глаза.

– Фрейлейн фон Готхард… Приношу свои извинения… Мне следовало сообразить раньше… Я позабочусь о том, чтобы это никогда не повторилось. – Немного помолчав, Манфред добавил: – Поверьте, не все мы такие, как он. Я крайне сожалею о случившемся.

Фон Трипп говорил правду. Когда-то у него была младшая сестра, почти такого же возраста, как сейчас Ариана. Сам Манфред был гораздо старше – ему исполнилось тридцать девять.

– С вами все в порядке?

В приоткрытую дверь проникал свет, рассеивая царивший в камере полумрак.

Ариана кивнула и взяла у него платок, чтобы утереть стекавшую по лицу кровь.

– Да, кажется, я в порядке. Спасибо.

Фон Трипп даже не представлял, до какой степени она ему благодарна. Когда Гильдебранд на нее набросился, Ариана сначала решила, что он хочет ее убить, а поняв, в чем дело, испугалась еще больше – лучше убил бы.

Манфред долго смотрел на нее молча, потом глубоко вздохнул. Было время, когда он верил в эту войну, но теперь она вызывала в нем только ненависть. Из-за нее он лишился всего, что любил, чем дорожил. Он часто думал, что с таким же чувством наблюдал бы, как женщина, которую ты боготворишь, у тебя на глазах превращается в шлюху.

– Могу ли я для вас что-нибудь сделать?

Она улыбнулась ему, пытаясь привести в порядок изорванный свитер. Глаза у нее были огромные и печальные, как у несчастного, всеми покинутого ребенка.

– Вы и так сделали что могли. Если бы вы еще помогли мне связаться с отцом… – Собравшись с духом, Ариана задала вопрос, мучивший ее больше всего: – Может быть, он где-то здесь, в рейхе?

Манфред медленно покачал головой:

– Нет, нам ничего о нем неизвестно. Возможно, он еще объявится. Не отчаивайтесь, фрейлейн. Ни в коем случае не теряйте надежды.

– Хорошо, не буду. В особенности после случившегося.

Она снова улыбнулась, а он грустно посмотрел на нее, кивнул на прощание и вышел, заперев дверь. Ариана медленно опустилась на пол, все еще переживая случившееся. Само Провидение послало ей спасителя в лице этого обер-лейтенанта. Она сама не знала, какое чувство сейчас говорит в ней сильнее – ненависть к Гильдебранду или благодарность к фон Триппу. Странные они какие-то, эти нацисты. Попробуй-ка разберись в них.