Скаут (СИ) - Башибузук Александр

— Ну что, отодвинули тебя? — Плакса толкнул Тима плечом. — Обидно, да?

— Таков путь, — хмыкнул Тимофей. — А теперь подумай, кого будут драть, если что-то пойдет не так? С меня что взять, я штабная крыса, наблюдатель и координатор. Всегда могу свалить все на других. Только попробуй налажай, сразу сдам тебя и сразу станет ясно, из-за кого провалился мой великолепный и надежный план. Так что веди себя примерно, как гимназистка из приюта Святой Елены.

— Хитрый ты ублюдок, Медведь… — хохотнул Риччи. — Русские все такие хитрые?

— Я из них самый тупой.

— Врешь, небось, — Плакса протянул руку к винтовке Тимофея. — Что это за хрень? Зачем нормальное оружие изуродовал?

— Скоро сам с таким будешь ходить.

Прошедшие два с половиной месяца Тим не только планировал массовые убийства, он еще воплотил в жизнь проект модернизации немецкой штурмовой винтовки. Новый дульный тормоз-компенсатор, цевье с планками Пикатинни и рукояткой, вдобавок регулируемый приклад с интегрированным подщечником. Получилось необычно, но гораздо удобней, чем было. А если точнее, гораздо привычней для Тимофея. Повезло, что директор государственного оружейного предприятия, с серьезными производственными мощностями, проникся идеей. Неделя для доводки чертежей, неделя для изготовления, неделя на устранение ошибок, пара дней на отстрел — и все получилось.

Тим даже успел показать девайсы генералу Уоллесу, который пообещал в самое ближайшее время устроить общевойсковые испытания.

— Смотри… — рассказывал Тим. — Сюда или сюда, можно подвесить на специальном креплении фонарик. С вот этой тактической ручкой и таким ДТК, гораздо удобней стрелять очередями. Сам знаешь, эта штука брыкается как антилопа Гну из за патрона. Материал — авиационный алюминий, то есть, тяжелей стало совсем ненамного. Но это еще не все, будет больше, я просто не успел все что хотел.

— Ты меня удивляешь, Медведь, — Риччи удивленно покачал головой. — Странно на тебя контузия сказалась. А фонарик-то зачем?

— Так-то в буше он нам не нужен, а представь, если ты входишь в темное помещение? Ты все видишь, а противник от луча света сразу ослепнет.

Скаутам в кузове идея тоже понравилась, впрочем, очень скоро колонна подошла к границе и все сосредоточились совсем на другом.

Границу с Замбией охраняли фактически только с родезийской стороны, несколько замбийских пограничных застав все-таки присутствовало, но они были разбросаны на очень большом расстоянии. Шанс наткнуться на противника был довольно мал, но он все равно существовал.

Тим шарил взглядом по расплывающимся в сумерках зарослям вдоль дороги и не мог отделаться от мерзкого чувства, что за ним кто-то пристально наблюдает.

Похоже, такое чувство испытывал не один он, Нгуба, чернокожий скаут из другой группы, вертелся со спаренными «Браунингами» на турели, как юла, остальные тоже вели себя очень нервно — тыкали стволами по сторонам.

— Это Умутва, — заговорщицким тоном шепнул Тиму Чомба. — Духи предков. Они просто заставляют себя бояться, но есть надежное средство, — Сесил сунул Тимофею флягу. — Остальные пусть трясутся…

— Ты охренел, чернозадый козел⁈ — зашипел Куус, такой же чернокожий скаут, как Мукобо. — И нам давай!

Плакса просто показал Чомбе кулак.

Фляжка пошла по рукам. И действительно, после первых глотков, сразу стало легче.

Скоро начало светать, темп продвижения ускорился. Никого и ничего по пути не встречалось — буш, буш, сплошной буш.

Тима снова начало потряхивать, причем с каждым километром нервозность становилось все сильнее. Дело в том, что он досконально проработал операцию, но только до того момента, как сводная группа подойдет к тренировочному лагерю повстанцев. А вот дальше планировалось поступать по обстоятельствам.

«А какие они будут, эти обстоятельства? — угрюмо думал Тимофей. — А хрен его знает. Понятное дело, лагерь надо уничтожать, но как?..»

Впрочем, он быстро прогнал из себя неуверенность, но ощущение чего-то нехорошего все-таки где-то глубоко внутри осталось.

Час, второй, время тянулось резиной, наконец, из «Феррета» высунулся по пояс капитан Каррахан и снова замахал рукой.

Машины встали, командиры групп и Тимофей подбежали к командирскому броневику.

— Осталось полторы мили! — сурово заявил ирландец, зачем-то выпучив глаза. — У вас парни всего пять минут: приготовились и оправились. Дальше будет некогда. Если случатся на подходе проблемы — не останавливаемся и берем лагерь с хода. Если проблем не будет, приказ — делай как я! Понятно?

Лично Тиму ничего не было понятно, но ни от него, ни от других, возражений не поступило.

Ровно через пять минут колонна двинулась дальше.

Лагерь повстанцев появился неожиданно. Дорога вильнула вокруг болотца, и сразу показался КПП со шлагбаумом и навесом из пальмовых веток.

На посту торчали два худющих чернокожих парня в форме замбийских вооруженных сил. В руках они держали…

Автоматы Калашникова, но…

Деревянные!

Грубо выстроганные из досок макеты.

— Да ну нахрен… — восхитился Куус. — Это что за детский сад? Мы туда попали?

За контрольно пропускным постом просматривался большой лагерь.

— Эгей, чернозадые! — на головной «Феррет» вылезли два чернокожих скаута и, приплясывая, загорланили. — Мы привезли вам оружие! Хватит вам свои задницы отсиживать! Война, война! Война — это много еды! Смерть белым тварям!

— Быстро открывайте ворота! — грозно рявкнул в мегафон главный сержант Франсуа Убанего, тоже чернокожий командир одной из самых успешных групп скаутов Селуса. — Вам что, не сообщили, что мы должны прибыть? Живо, живо, беременные козлы!

Один из постовых бросился к шлагбауму, а второй стремглав унесся внутрь.

Колонна начала втягиваться в лагерь.

Тим быстро закрутил головой.

Редкие вышки по периметру, длинные глинобитные бараки, примитивная полоса препятствий, навесы и столы столовой и несколько полевых кухонь советского образца, импровизированный плац и толпы, огромные толпы людей.

— Да здравствует Левин! Да здравствует революция! Смерть белым колонизаторам! — надсаживались переодетые скауты, бешено кривляясь и пританцовывая на «Феррете».

— Ленин, мать вашу! — машинально поправил Тимофей. — Ленин, дуралеи!

Доморощенные актеры безбожно переигрывали, но скверное лицедейство все равно отлично работало.

Со всего лагеря к машинам с радостными воплями выбегали целые толпы разномастно одетых черных людей.

— Твою мать… — ахнул Плакса. — Да сколько же их?

— Да у нас на них патронов не хватит! — Чомба протер глаза, словно не верил сам себе.

И Тимофея тоже едва челюсть не отвалилась. По разведданным здесь должно было находиться около трех сотен человек, но сейчас их просматривалось не меньше тысячи, а может даже больше.

Но среди них вооруженных повстанцев было очень мало, едва ли пара-тройка десятков человек.

Машины проехали вдоль периметра и остановились полукругом, так, чтобы пулеметы и пушки могли прочесывать перекрестным огнем весь лагерь.

— Строиться! — заревел в микрофон Франсуа. — Старших ко мне! Строиться!

Несколько повстанцев, видимо местные сержанты или инструкторы, активно заработали палками. Порядок восстанавливался плохо, но постепенно толпа скучивалась на плацу, прямо перед стволами пулеметов.

Тим продолжал внимательно осматривать лагерь и заметил поодаль, возле более-менее приличного дома, со стоявшими возле него двумя внедорожниками, еще одну маленькую группу людей, которые не спешили подходить к колоне.

Тим взялся за бинокль, как вдруг кто-то пронзительно завопил.

— Это же белые! Белые! Вы ослепли, братья! Беда! Тревога!

Кричал совсем молодой черный парнишка, тыкая рукой прямо в братьев Донован, которые, сидя в кабине «Унимога», зачем-то стащили с себя повязки.

Сухо треснул выстрел. Парень опрокинулся в грязь и судорожно засучил ногами.

Над лагерем повисла мертвая тишина, которую нарушила резкая команда капитана Каррахана.