Менеджмент по-Суворовски. Наука побеждать - Вячеслав Владимирович Летуновский

песня о любви», и там звучат такие слова: «Никто, кроме него, так не называл ее по имени». Но только ли об обращении по имени идет речь, когда мы говорим о Суворове? Имя – есть то, что имею, мои таланты, моя миссия, мой потенциал. Он умел пробуждать в людях лучшее, на что они способны. В условиях того, в общем-то жестокого времени Суворов создавал для них такую среду, где они в полном смысле этого слова могли состояться как люди.

В его присутствии солдаты и офицеры чувствовали себя героями, богатырями, и не просто чувствовали, а реально ими были. Солдаты во главе с Суворовым не знают поражений и творят на поле боя настоящие чудеса, не объяснимые военной наукой, и те же самые солдаты, но уже без Суворова, всего лишь через пять лет терпят позорнейшее поражение от Наполеона под Аустерлицем. Конечно, есть за что любить Суворова.

Данное объяснение, однако, не снимает базового вопроса: «А как ему удавалось внушить к себе такую любовь?» Отчасти мы ответили на этот вопрос в предыдущей главе, посвященной культивированию победы и поддержанию высокого морального духа в войсках. Еще хотелось бы отметить, что Суворову как никому другому удалось поднять личное достоинство русского солдата. «Солдат для отечества превыше всего», – любил повторять полководец. Мы уже упоминали о том, что в суворовских войсках было несколько полковников, дослужившихся до этого высокого чина из рядовых, т. е. из крепостных. Представляете, какой карьерный взлет?

Необходимо отметить еще несколько важных моментов. Суворову удалось максимально сократить дистанцию между собой и солдатами. Этому способствовал, во-первых, приличный опыт его пребывания в нижних чинах (более 10 лет), а во-вторых, удивительно простой стиль общения, в то же время не допускавший неуместной фамильярности. Эта простота была характерна для Суворова в отношениях не только с солдатами, но и с царственными особами. Известно, например, что к Екатерине он обращался на «ты» и называл матушкой, Багратиона называл Петра, Петенька, Кутузова – Мишенька, а своих стариков – кавалеров Святого Георгия – не иначе как Платоныч, Авдеич. Почти всех ветеранов Александр Васильевич знал по имени и всегда использовал любую возможность для того, чтобы лично к ним обратиться и подбодрить, вспоминая их заслуги во время прошлых военных кампаний. Так он относился не только к русским солдатам, но даже к иностранцам. Вспоминается случай, как во время Итальянской кампании Суворов обратился к старому австрийскому солдату по-немецки: «Ну что, старик, побьем мы француза?» – «С вами побьем!» – ответил солдат. Суворов спал в такой же палатке, как и все, причем на простыне, наброшенной на сено. Разделял с солдатами их еду. У Суворова был заведен такой обычай: обедать с наиболее отличившимися в бою подразделениями. Эта простота снимала дистанцию между ним и людьми, тем самым открывая пути к безграничному влиянию, которое он на них оказывал.

Признание. В умении хвалить отличившихся, признавая их заслуги, Суворову опять же не было равных среди наших военачальников. Какими только эпитетами он не награждал своих подчиненных: «Чудо-богатыри, герои, слава вам!», «Богатыри, неприятель от нас дрожит!», «Хват, орел!», «Спасибо за героя, Платоныч», «Кавалерии русской слава!», «Господа офицеры, какой восторг!» В фильме Пудовкина «Суворов» очень трогателен момент прощания Суворова с солдатами и офицерами перед своей отставкой и ссылкой в родовое имение Кончанское. Полководец перечисляет сражения и ордена, которые он за них получил. Затем снимает их, кладет на стол и говорит: «С вами заслужил, вам и оставляю!»

Звезда ордена св. Георгия, принадлежавшая А. В. Суворову. Государственный Исторический музей

Опыт взаимодействия руководителей и сотрудников в современных российских компаниях говорит о том, что последним очень не хватает позитивной обратной связи. «Да мне и денег не надо, лишь бы начальник хоть раз слово хорошее сказал», – сетуют они. Таким образом, умению выражать признание подчиненным за достигнутые успехи наши руководители могут поучиться у нашего великого полководца.

Следующий важнейший момент – забота Суворова о солдате. Самая главная его цель, конечно же, – сохранить их жизни. Сражения войск под командованием Суворова характеризуются самыми низкими потерями людей за всю историю русского оружия. Другой опаснейший враг солдата – инфекционные заболевания. В суворовские времена потери личного состава от болезней, которые довольно быстро распространялись, едва ли не превышали боевые. Суворов взял здоровье солдата под свой самый строжайший контроль. Первое, что он делал по приезде в часть, – проверял столовую. Если на дне медных котлов, в которых тогда варили пищу, обнаруживалась зелень, поварам и фуражирам доставалось по первое число. Вторым шагом было посещение казарм и наведение там порядка. Третьим – обход лазаретов, которые он большей частью закрывал, поскольку они в то время обычно и были главным рассадником заразных болезней. В летнее время Суворов переводил инфекционных больных в палатки, для того чтобы они не контактировали с другими пациентами. Во время смотров и разводов всегда проверялись опрятность и состояние личной гигиены солдат. Унтер-офицеры, допустившие заболевание своих подчиненных, строго наказывались. В своей книге «Наука побеждать» Суворов писал: «Кто не бережет людей – офицеру арест, унтер-офицеру и ефрейтору палочки, да и самому палочки, кто себя не бережет».

Один из наиболее распространенных упреков в адрес Суворова связан с большим числом травм, которые солдаты и офицеры получали во время тренировок. Некоторые тенденциозные источники (обычно польские) даже говорят о большом количестве смертей. Мне лично не попадалось на глаза ни одного документального подтверждения подобных фактов, за исключением упоминания отдельных случаев переломов рук и ног во время тренировки «сквозной атаки». Суворов любил и жалел солдата, а его феноменальная предусмотрительность, помноженная на продуманность каждого действия, исключала возможность напрасной гибели людей. Сам факт огромной любви и популярности полководца среди солдат в корне противоречит подобным утверждениям.

Известно также, что Суворов был первым и единственным военачальником, который создал в своих подразделениях на постоянной основе институт ротных фельдшеров. Из солдат, имевших отношение к целительству до службы, отбиралось по два человека из роты, которые командировались в распоряжение штабного лейб-лекаря. После обучения более способный назначался фельдшером, а второй – его помощником. Лейб-лекарь обязан был обучить их, как обрабатывать раны, какие меры принимать при возникновении инфекций, что делать при отравлениях и т. д. Понятно, что после всех этих мероприятий смертность в суворовских войсках была на порядок ниже, чем в других подразделениях – как отечественных, так и зарубежных.

Однако Суворов проявлял заботу не только о жизни и здоровье подчиненных. Вместе с Г. А. Потемкиным он разработал и ввел новую, удобную форму одежды, не стеснявшую движений (как говорил Суворов, «чтобы встал и пошел»). К сожалению, этот проект был на корню загублен Павлом