Русский адат - Сергей Самаров

– Может быть… – согласился Алексей. – А я все думаю, что они до последней минуты, до секунды последней ждали от меня помощи… От отца и мужа, офицера спецназа… И не поняли даже, что с ними случилось…

– Все! – жестко скомандовал Виктор. – Прекратить самоистязание! Не раскисать… Выключай свет, выходи и смотри… Времени у нас мало. Они уедут…

Алексей крепко, чуть не до судороги в челюстях, сжал рот, выключил в бане свет и вышел на крыльцо. Ночь была не слишком темной, тем не менее силуэт недалекой горы виден был плохо.

– Включение тепловизора под большим пальцем… – объяснил Арефьев. – Дальномер включается автоматически, цифры в правом нижнем углу, но он нам сейчас не нужен. Левой рукой можешь включить электронную регулировку фокуса. Под указательным пальцем колесико. Ближе – дальше… Ищи их…

Старший лейтенант поднял бинокль.

– Сделай сначала крупный план. Светящиеся пятна увидишь сразу… Наведи точнее и приближай… Бинокль хороший, изображение почти четкое…

Алексей все указания выполнил.

– Нашел… Они в машину садятся…

Два зеленых ярко светящихся силуэта было видно отчетливо. Первый, что сел за руль, машину завел. И сразу стал ярко светиться двигатель. Да и весь контур машины тоже был хорошо, хотя и не так ярко, как люди, виден. Должно быть, машина на солнце за день прогрелась и сейчас источала в ночь тепло. Тепловизор это тепло легко улавливал.

– Едем… – скомандовал отставной майор решительно.

Самым медленным в дальнейших действиях было движение Алексея от бани до машины. Нога мешала. За рулем она, конечно, тоже мешала, но передвигаться на четырех колесах все же можно было быстрее. Из деревни выехали не на ту дорогу, что вела в полукилометровый лесок, а на соседнюю.

Отставной майор Арефьев на заднее сиденье устроился, сразу стекло в дверце опустил и поднял свой бинокль, хотя бинокль и не был нужен. С дороги, поднимающейся на два с лишним метра над полем, хорошо был виден свет фар. Машина спускалась с горы и не желала бампер расколоть о какой-нибудь пень или камень. Но спускалась и с фарами медленно.

– Здесь тормози. Свет выключай…

Алексей повиновался молча.

– Здесь они спустились, здесь, думаю, и подниматься будут.

Вышли из машины, чтобы посмотреть.

– Здесь и для «Хаммера» подъем не в радость… – заметил Пашкованцев. – На «Санта Фе» не влезут…

– Но пробовать будут… Как работаем?

– Ждем? Не смогут – один выберется посмотреть… Смогут подняться, стреляем сразу… Лучше по ногам, чтобы можно было допросить…

– Годится… – согласился Арефьев, однако тут же высказал и возражение: – Но оставлять их живыми нельзя… Чтобы оружие не показывать… Ты после допроса будешь расстреливать?

– Они мою дочь расстреляли… – даже в темноте потемнели глаза Алексея.

– Все… Решено… Значит, оставляем это дело на тебе…

Пашкованцев думал несколько секунд. Видимо, мысленно проигрывал процесс расстрела раненых. И головой замотал.

– Стреляем сразу… Кого допросить, мы найдем… Их здесь до черта понаехало…

– Тоже правильно, – и с этим согласился Арефьев, никак не показывая своего приятия или неприятия такого решения. – Все равно мы узнаем, что они смогли рассмотреть и кому докладывали, если докладывали… А то ведь могли и сейчас для доклада отправиться…

– Больше, чем мы знаем, они все равно увидеть не могли… А как узнавать собираешься?

– Я же говорил, что у меня в группе специалисты самого широкого профиля. В том числе и два очень опытных хакера… Этих мы особо бережем… В прошлом году был случай, когда хакера даже своим телом прикрыли…

– Кто такой самоотверженный?

– Я…

Ждать пришлось недолго, но для встречи пришлось пробежать метров пятьдесят – со стороны это выглядело, наверное, даже забавно, потому что бегал Алексей, по сути дела, на одной ноге, тем не менее переместиться было необходимо, потому что внедорожник ехал по полю напрямую, а не по своим следам, и намеревался выбраться с дороги там, где придется. Однако там, куда направлялись фары, и подъем был не таким высоким и не слишком крутым. Можно было не только на внедорожнике, на любой машине взобраться.

С перебежкой старший лейтенант Пашкованцев все же справился. Для встречи дополнительно отошли на другую сторону дороги и даже спустились чуть-чуть на насыпь, чтобы можно было сразу стрелять из положения с колена. Место выбрали с тем расчетом, чтобы фары выезжающей машины не ослепили их. И заняли позицию, учитывая, что машина, когда водитель будет убит, еще некоторое время будет сохранять инерцию и двигаться. Желания попасть под колеса ни тот, ни другой не испытывали…

– Твой – водитель, мой – пассажир… Пассажир на заднем сиденье… – отставной майор Арефьев и это рассмотреть успел. Не зря, видимо, прикладывал к глазам бинокль во время движения. Тепловизору было доступно и то, что внутри машины происходило…

В последний момент не стало видно света фар – дорожная насыпь скрыла, потом свет столбами кверху поднялся, и внедорожник вылетел на дорогу. Почти беззвучные очереди, заглушаемые в дополнение ко всему ревущим на низких оборотах двигателем, были почти не слышны. Но «Хенде Санта Фе», начав выворачивать на дорогу, не вывернула до конца, а перескочила полотно наискосок и с грохотом свалилась с противоположного откоса. Двигатель и после аварии продолжал урчать.

– Странно… – сказал Арефьев. – У этих машин стоит аварийный отсекатель топлива. После удара машина должна была бы заглохнуть… Видимо, ничего не поделаешь – наша отечественная сборка…

Виктор у машины оказался первым. Сначала выключил зажигание и только после этого стал проверять пассажиров. Очереди были точными, после таких не живут. Добычей стали два мобильника, документы и пистолет Макарова. Больше отставной майор ничего проверять не стал. И даже бумажник, из которого вытащил документы, бросил на сиденье, хотя там была довольно солидная пачка денег.

– Уходим…

Но перед уходом Виктор бросил на заднее сиденье, поближе к бензобаку, осветительную гранату. Машина ярко осветилась изнутри, и, не предупрежденный вовремя, Алексей едва успел отвернуться, чтобы не ослепнуть на несколько минут в самый неподходящий момент.

Они отошли на двадцать метров, когда машина уже загорелась. Магниевые брызги гранаты легко подожгли обшивку сидений и салона.

– Это только начало… – непонятно кому сказал Алексей. – Жалко, что не живьем горят…

С дороги они выезжали медленно, потому что Алексей не стал включать габаритные огни. Но небо было ясным, и дорога за стеклом просматривалась хорошо. Из двора с пожарищем горящую в паре километров машину было видно отчетливо, но так же, как за день до этого люди бежали к горящему дому, никто не бежал к горящей машине. Впечатление складывалось такое, что жители знали о произошедшем.

В бане все было спокойно. Не теряя времени, Виктор набрал с трубки одного из наблюдателей номер.

– Сережа! Работа по тому самому поводу… Сам не сможешь, подключай коллегу… Проверить через спутник все звонки с номера… Этот вот номер… Я с трубки звоню… И номера абонентов проверить… Сейчас позвоню со второй трубки… Тоже надо проверить… Жду результата… Постарайся сделать быстрее… Еще, разговор, видимо, будет не на русском…Сразу включай в работу Завгата. Можешь его даже к себе вызвать… Все. Жди второго звонка…

Убрав одну трубку, Арефьев сразу набрал тот же номер со второй.

– Сережа… Номер есть? Нормально… Работай… Все сегодняшние разговоры проверить… Можно и вчерашние… Да, лучше за два дня… Справитесь? Постарайтесь…

Убрав трубки в карманы, отставной майор повернулся к Алексею.

– Чувствуешь удовлетворение?

– Нет… Не чувствую… Скорее, какую-то брезгливость…

– Нормальное явление. Значит, ты не конченый человек… Теперь слушай меня внимательно. Я скоро уйду, – сказал Арефьев. – Тебя из-за этой машины наверняка трясти начнут… Потому автомат я у тебя заберу… Бинокль можешь пока оставить… На него внимания не обратят, к тому же иметь бинокли с тепловизором никому не запрещается. Тебе лучше бы как-то сообразить себе алиби…

– Я не хочу алиби… Ваха устроил себе алиби, когда горели Людмила с Анастасией… Я не хочу… Я по-своему сделаю…

– Как?

– Я пьяного разыграю… Следователь уверен, что я пью… Просто рот самогонкой прополощу, и этого хватит…

– Волосы намочи… Волосы до завтра будут запах держать… И ложись спать…

– Да… Мне кажется, я даже заснуть сегодня смогу… Что ты за проверку устроил?… С трубками… Мне, наверное, это нужно знать…

– Нужно… – согласился Арефьев. – Если ты знаешь систему, то поймешь… Все разговоры с мобильников проходят цифровую запись у оператора. Эти записи в автоматическом режиме хранятся что-то около двух недель, потом записываются новые разговоры. Нужно знать номер, нужно знать оператора связи и его электронные адреса и пароли. Если не знаешь пароли, их можно взломать… Все это сделают мои хакеры. И перепишут разговоры с трубок за два последних дня. У меня есть чечен-переводчик, он все переведет. Таким образом, мы получим какие-то доказательства. Как только будут данные, я сразу звоню тебе. Номер у меня есть…