Сидус. Вида своего первый (СИ) - Сугралинов Данияр

Вдоль стен располагались лавки торговцев, мигали голографические панели, стрекотали, ревели, свистели неизвестные животные, выставленные на продажу. Отовсюду шли ароматы и вонь, клубился разноцветный дым, и пол под ногами дребезжал и вибрировал.

Жизнь кипела — равно как и нежизнь, если вспомнить о роботизированных существах.

— Что за зоопарк? — проворчала Хоуп и вдруг завизжала: — Ой, мамочки! Мальчики, смотрите, это же единорожек!!! Крисси, смотри!

При виде миниатюрного радужного единорога размером с кошку, обе девушки пришли в дикий восторг.

Малыш, улыбаясь, подошел к рапторианцу Йонка’Паудха, продающему желеобразное существо. Склонив голову, рассмотрел неведомую форму жизни и воскликнул:

— Вот это да! Надо же, как похож на Лизуна! Ну, помните, было такое привидение в «Истинных охотниках на привидений»?

Рапторанец принял позу дружелюбия, выпустил бурое облачко, и его мод-переводчик воспроизвел:

— Четыре по четыре кебаха, хомо Шакир Огунсания! Радостно видеть истинного ценителя! Плюньте кислотой в того, кто скажет, что существуют питомцы лучше, чем равлики-мимикранты!

— Равлик! Мимикрант! — обрадовался Шак так, словно всю жизнь мечтал о собственном равлике. — А что это за хрень?

— О, юный хомо, это редчайший представитель равликов-мимикрантов! — Продавец легонько толкнул массу, и существо мгновенно приняло форму его руки. — Помимо эстетической пользы, он выделяет бесценный фермент, улучшающий настроение, повышающий силу и бодрость. Вы не рапторианец, вам не оценить, но поверьте, этот равлик повысит кислотный урон вырабатываемой слюны вдвое!

— Ох нифига себе! — обрадовался Малыш. — У меня типа слюна будет урон наносить? Я буду кислотой плевать?

Рапторианец Йонка’Паудха высунул раздвоенный язык и провел по подобию своей руки.

— Сами убедитесь, хомо Шакир Огунсания! Лизнуть — всего один фемто!

— Фемто? — не понял Шак.

— Это одна квадриллионная часть монеты Сидуса, Малыш, забей, — пришла на помощь Крисси. — А погладить единорожка?

— Если вы, хомо Кристина ван де Вивер, говорите о йенхоарне, то не рекомендую это делать даже бесплатно. Погладите — останетесь без руки.

Крисси и Хоуп отпрянули от витрины, недоверчиво глядя на очаровательную животину, которую минуту назад чуть не облизывать рвались. А единорожек, возбужденный вниманием, вдруг взвыл и изменил цвет на черный.

— Йенхоарны существуют в шести измерениях, — сказал торговец. — При касании искорежит плоть так, что даже Разум Сидуса ее не восстановит. Необратимые изменения на генном уровне повлекут цепную реакцию и непредсказуемые мутации.

— Кому нужен такой злой питомец? — скептически поинтересовался Ирвин.

— О, много кому! — воскликнул рапторианец Йонка’Паудха. — Профессиональные селекционеры и заводчики любят экспериментировать. Вам это, наверное, пока неактуально, но для таких новичков, как вы, у меня есть кое-что поинтереснее! Яйца жабокрыла!

Он хлопнул в ладоши, и витрина перед ним провернулась, выставив на всеобщее обозрение два ряда бугристых металлических шаров с фигурными наростами. То, что это металл, я понял по характерному блеску и переливам, вот только яйца оказались разноцветными, а значит, и материал скорлупы был разным. Размером все были примерно одинаковы, с два кулака.

Я сфокусировался на серебристом. Всплыла подсказка:

Серебряное яйцо жабокрыла

Редкость: обычная.

Жабокрылы широко распространены на Сарисуру, родной планете рапторианцев. Их разводят в качестве боевых питомцев.

Взрослый жабокрыл способен оказывать поддержку в бою: в зависимости от генетической линии, усиливать или исцелять владельца и его союзников, наносить урон по противнику.

Эффективность питомца зависит от редкости яйца, из которого он вылупился.

Стоимость: 0,51 монеты Сидуса.

Владелец: рапторианец Йонка’Паудха.

У других яиц описание было почти таким же, менялись лишь редкость и стоимость. Самое дорогое, красное, стоило почти сотню монет!

То, что Разум подсунул мне название рапторианского животного, близкое к человеческому, нисколько не смутило — понятно, что переводной интерфейс подтягивает названия и определения из разума других людей. Видимо, Пилот, Навигатор и Лингвист, впервые увидев жабокрыла, назвали его именно так. Наверняка этот питомец — что-то вроде жабы с крыльями.

— А как выглядит жабокрыл? — поинтересовался я у торговца, решив проверить свою версию.

— К сожалению, вылупившихся питомцев у меня нет, — выдохнул рапторианец Йонка’Паудха. — Импринтинг после вылупления навсегда привязывает жабокрыла к тому, кого тот увидел первым. Однако…

Он ткнул пальцем в гаджет на руке, и перед нами появилась голограмма.

«И вовсе не жаба!» — промелькнуло в голове. Размером питомец был, как крупная птица вроде орла, а вот походил скорее на дракончика, только не злого, а какого-то мультяшного: пузатенький, с крупной головой и выдающейся нижней челюстью. Его розовые крылышки ломали все мои представления об аэродинамике, в развернутом виде не превышая половины длины тела. Голову украшал тройной голубовато-розовый гребешок, а из пасти свешивался длинный язык, каким удобно, наверное, ловить рапторианских мух на лету.

— Получить во владение яйцо — полдела, — начал рассказывать торговец питомцами. — О нем нужно заботиться, держать в тепле и подкармливать соками плодов дерева тиру. Если понадобится, могу посоветовать хорошего продавца, он специализируется на них. Дерево тиру, кстати, можно купить и поставить дома, оно неприхотливое. За счет плодов окупится меньше чем за полмегатика.

— Всего-то? — восхитился Шак.

— Половина мегатика — это примерно четырнадцать лет, Малыш, — сказала Крисси. — А почему яйца разноцветные, рапторианец Йонка’Паудха?

— Зависит от породы. Наши селекционеры за тысячелетия вывели множество генетических линий, но на Сидусе наиболее популярны те, что на витрине. Чем прочнее металл скорлупы, тем сложнее жабокрылу вылупиться. Поэтому самыми ценными породами считаются те, чьи малыши вылупляются из иридиевого или вольфрамового яйца. Ходят легенды о бриллиантовых и плазменных яйцах, но я таких не видел, так что сочинять не буду. Что касается реальных из того же вольфрама и иридия, то они очень-очень редкие, и просто так на Рынке их не купить.

— А я бы золотое взяла, — брякнула Хоуп и подмигнула мне. — Если вы понимаете, что я имею в виду, кэп. И стоит вроде недорого, меньше монеты, а золота там несколько килограммов…

— Слышал, на вашей родной планете ценятся такие металлы, как золото или платина, — понимающе ответил продавец. — У нас они имеют куда меньшую ценность. К тому же вылупившийся жабокрыл съедает скорлупу, так что нет смысла покупать яйцо ради нее.

Поняв, что покупать мы ничего не собираемся, он задвинул витрину с яйцами и посмотрел на клетку в руках Малыша.

— Вижу, при вас редкий питомец! — воскликнул он. — Никогда такого не видел. Гкхом’миакк’тигурр… Хм… Первый экземпляр на Сидусе? — Рапторианец посмотрел на меня, побуравил взглядом. — А вы, хомо Картер Райли, владелец? Желаю приобрести вашего гкхом’миакк’тигурра за пять пико. Продадите?

— Пико — одна триллионная монеты, — выдала Крисси.

Мысленно усмехнувшись «щедрости» рапторианца, я вежливо отказался:

— Не продается. У меня эмоциональная привязанность к гкхом’миакк’тигурру.

На этом разочарованный продавец потерял к нам интерес.

Мы отошли, а Юто осторожно поинтересовался, что за бредовое название Разум дал хомяку.

— Не в ходу у чужих некоторые наши звуки, — ответил я. — Язык не поворачивается произнести.

— И языки есть не у всех, — кивнул Юто. — Понятно. То-то приветствующий называл меня хомо Иуторендой.

— Идемте, хомо Иуторендо, а то отстанем от наших.

Я потянул старика за собой, вслед за Хоуп, Малышом и Ирвином.

— Вы ведь знаете об Арене? — спросил Горовиц. — Вот мне интересно, насколько законно лизать равлика перед боем?