Легионеры. Вирус Контакта. Путь в тысячу ли - Степан Вартанов

Парой минут позже посторонний наблюдатель мог видеть необычную картину – по шоссе летел дымящийся и теряющий куски обшивки «крайслер-полет», исполненный в варианте «кабриолет без двери, лобового стекла, бампера и крышки капота», а за ним, завывая сиренами, мчались машины службы «скорой помощи». Оставшиеся без средств передвижения полицейские выкинули врачей из машин и бросились в погоню…

– Двигатель горит. Предлагаю покинуть машину.

– Согласен.

«Крайслер» вильнул последний раз, и кусок столба, который Боб выпустил наконец-то из своих объятий, покатился под колеса первому из четырех автомобилей «скорой помощи». Тот вильнул и врезался в то самое дерево на берегу озера, где чуть раньше погибла гнавшаяся за «зазнайкой» полицейская машина. С обрубком столба столкнулась вторая машина и пошла юзом, а третья, пытаясь избежать столкновения, ушла с шоссе и врезалась в первую. Четвертая «скорая помощь» финишировала в кювете без повреждений.

– Прыгаю.

«Крайслер» взлетел с трамплина, повторяя знакомую по первой поездке траекторию, и рухнул в озеро.

– Сработал воздушный мешок.

Мешок опал, вспоротый лазерным лучом, и началась последняя фаза спасательной операции. Стоящие на берегу полицейские наблюдали, как из тонущей машины выплыл со скоростью добрых двадцать километров в час Боб Браун (прикрытый чехлом от сиденья, чтобы затруднить опознание) и ногами вперед заскользил к дальнему берегу озера, оставляя за собой пенистый бурун. Притаившийся на горном склоне Мак был готов сбивать пули и вообще – сражаться, но полицейские не стали открывать огня. Теперь, когда «крайслер» затонул и смолк наконец грохот классической музыки, они вертели головами, пытаясь понять, откуда доносится флейта.

Книга вторая

Легионеры

Глава 1

– Слушаю, – буркнул Боб, отрываясь от своего занятия – он читал очередное сочинение Мака, он же номер второй. Мак уже уяснил, что быть писателем сложнее, чем быть бронированной боевой машиной на гусеницах, но сдаваться не желал. Все были согласны, что у этого Эй-Ай есть литературная жилка.

События с наркотиками нисколько не испортили отношения Боба и его подопечных, как-никак именно они спасли от террористов Линду. Да и как вообще можно было сердиться на эти неугомонные существа?!

Киберпанк вздохнул. С того памятного дня, две недели назад, он трижды пытался поговорить с Линдой и дважды с женой. Тщетно. Кому нужен неудачник?

– За нами опять следят.

– Билли?

– Он самый.

Боб приподнял бровь и усмехнулся. Его питомцы продолжали осваивать слова и выражения, не входившие изначально в их армейский словарь. Иногда приходилось принимать меры, скажем, когда они открыли для себя мир ненормативной лексики. За компанию отучили и Гарика. Владимир, «корейский русский», переучиваться не пожелал, хотя и принимал в воспитательном процессе самое живое участие.

– Мне можно, – говорил он. – Вам – нет.

Уильям следил за участком давно – с «того самого дня». Сначала он заподозрил, что запах скунса в прихожей неслучаен и что Боб работает на окопавшихся в поселке и уже почти совершенно утративших свой «аромат» Молли и Палмера. К чести старого полицейского, он достаточно быстро отказался от этого предположения.

Сейчас он просто следил. Это было плохо. Впрочем, следил он один, не привлекая к работе других полицейских. Либо Уильям не хотел выставлять себя выжившим из ума фантазером, либо – что тоже возможно – не хотел подставлять Боба, с которым они как-никак выросли в одном поселке. В любом случае это было не страшно: Эй-Ай, когда они использовали режим невидимости, можно было заметить, только зная, куда смотреть и чего ожидать.

– Он что-то затевает, – заговорщицки предположил Люк. – Ограбление?

– Начитался детективов, – буркнул Боб. – Что он может у меня украсть?

– Не знаю, – честно признался Эй-Ай. – Он точно не боится петухов?

Боб нахмурился. Уильям не мог инкриминировать ему ни говорящие тележки, ни даже этого андроида, который если чем и отличался от ржавеющей на участке техники, так это совершенным дизайном и несвойственной Бобовым произведениям работоспособностью. Подумаешь – на двух ногах! Гарик – просто так, для маскировки – соорудил двух сверкающих фальшивым никелем страусов и одного покрытого чешуей гиббона. Отрабатывал узлы и детали. Страусы и гиббон бродили по участку, с ними охотно играли Алек и компания. Так что за то, что полиция обнаружит андроидов, Боб не боялся. Другое дело – петух, бойцовый петух, выращиваемый на продажу иммигрантам с Филиппин. Попади Уильям в сарай, и Бобу обеспечены большие неприятности. Очень большие.

– К сожалению, не боится, – вздохнул киберпанк. Они с Люком помолчали.

– Стало лучше, – заметил Боб, переворачивая последнюю страницу шедевра, впрочем, без особой уверенности в голосе. – Но Мак опять пишет монографию. И потом, ты уверен, что это – не юмористическое произведение?

– Да. – Голова Эй-Ай повернулась, провожая взглядом пролетающую в вышине ворону, затем Люк совсем по-человечески вздохнул. – Мы знаем, что это плохо, не надо нас утешать.

– Это не плохо, – возразил Боб. – Мне интересно это читать. Только я воспринимаю это не так, как, кажется, вы воспринимаете. Это та самая негуманоидная…

Тут киберпанк замер и уставился на размытое облако, именно так выглядел его собеседник.

– Вот это да! – выдохнул он. – То есть Мак про вас написал?

– Ты понял, – кивнул Люк. – Это хорошо.

Он попытался стряхнуть с пластикового плеча гусеницу и ненароком ее раздавил. Расстроился. Руки плохо слушались Эй-Ай, но Гарик, создавший эти тела, обещал, что еще несколько дней, и он привыкнет. Гарику верили – то, что он сотворил, трудно было определить иначе как «чудо», странное чудо из металла и пластика. Пока что «чудо» было в единственном экземпляре, но продолжение должно было появиться буквально на днях.

– Владимиру показывали? – осторожно спросил Боб.

– Владимир спит.

– Да, точно…

– Я все-таки не понимаю, почему полиция должна обязательно сдать нас обратно на полигон, – перевел разговор на другую тему Люк. – Ведь вы сами говорили, что Билли – мужик ничего. Это даже интересно – подружиться с полицейским… – Он подумал и добавил: – Классно.

– Так-то оно так, – с сомнением протянул Боб, теребя бороду. – Но я бы не рисковал. Последит – успокоится. Подай-ка мне банку… ага, вот эту…

– В таком случае – вопрос, – сказал вдруг Люк. – Правда ли, что человек не любит, когда его секреты выставляют напоказ?

– Ты это откуда взял? – Двумя неделями раньше Боб спросил бы, почему Люк задал этот вопрос. Но то было раньше. Ответы – детальные и подробные – отличались логикой и ясностью изложения, свойственной шизофреникам, и главное, в какой-то момент Боб осознал, что начинает мыслить как его воспитанники. С тех пор он задавал более нейтральные вопросы. Взвешенные.

– Из Интернета. Библиотека Конгресса.

– И что, это имеет какое-то отношение к Билли?

– У нас есть план.

– У вас?

– У меня с Гиком.

– Это что-то новое, – удивился Боб. – До сих пор вы предлагали ваши глупости все вчетвером.

– Кира занята, она учится играть в «салочки», – пояснил Люк. – Правила игры модифицированы детьми так, что ее процессоры загружены на сто процентов.

– Это с вашей-то подвижностью?

– Да. Как я сказал…

– Ладно, а Мак?

– Мак пишет сказку.

– Что-о?!!

– Что-то не так? – поинтересовался Люк.

– Сказку? А… А почему – сказку?

– Сказки – это то, что присуще людям и не присуще машинам. Мы же хотим быть людьми.

– Ага… – Боб опять подергал себя за бороду и решился наконец на прямой вопрос: – Скажи, Люк… а вы уверены, что это не слишком рано? Я имею в виду – сказки? Помнишь ту, первую?

Первая сказка базировалась на работах Шарля Перро и очень понравилась детям, да и не только им. Файл мигом разошелся по Интернету… «Тут пришли дровосеки, распороли они брюхо Красной Шапочке, и выскочили оттуда Серый Волк и Бабушка, целые и невредимые…» Сказка была хороша, вот только Мак не задумывал ее пародией. Он писал всерьез.

– Это будет бета-версия, – успокоил его Эй-Ай. – Мы испытаем ее на детях и начнем вводить поправки.

– А, ну тогда конечно. – Услышав, что дети возьмут на себя критику, Боб сразу успокоился. Прежде чем удариться в литературу, его подопечные сочиняли музыку. Кира – музыкой в группе увлекалась она, быть девочке артисткой, не иначе – с блеском исполнила тогда сонату Бетховена. На вопрос аудитории, а что же они сочинили, она охотно повторила концерт. Довольно долго пришлось убеждать изумленных киберов, что сочинить сонату Бетховена может только Бетховен. Так, кажется, и не убедили.