Осторожно, яд! - Джорджетт Хейер

– Да, гарантий нет, – любезно подтвердил Рэндол. – Но поскольку вы не располагаете интересующими меня сведениями, то и беспокоиться не о чем.

Рэндол закрыл бумажник, намереваясь убрать его во внутренний карман. Мистер Браун снова стрельнул глазами в сторону двери и после недолгого колебания наклонился через прилавок и торопливо зашептал:

– Могу кое-что сообщить о его бумагах, только вам это без толку. Я ведь честно предупреждаю.

Рэндол снова извлек на свет бумажник.

– И где же они находятся?

– Там, куда до них никому не добраться. Я и сам толком не знаю, да и Хайд мог их уже забрать с собой.

– Ничего, я готов рискнуть.

– Он хранит документы в одной из сейфовых ячеек, – с неохотой сообщил мистер Браун.

– Весьма логично! – заметил Рэндол. – Только в какой именно?

– Не могу сказать. Хайд никогда не говорил, а я не спрашивал. Я же предупреждал, вам это не поможет.

– А где он хранил ключ?

– На цепочке от часов. Никогда не снимал. Я часто видел этот ключ. Вот все, что мне известно, и если вы не удовлетворены, я не виноват. Ведь предупреждал же.

– На цепочке от часов, – повторил Рэндол, и улыбка сползла с его лица.

Мистер Браун, наблюдая за молодым человеком, решил, что такая перемена не предвещает ничего хорошего, и не на шутку забеспокоился.

– Если вас это не устраивает, я не виноват. Я сказал правду, так и вы помогите мне. Ведь я сделал все что мог, хотя и не должен был с вами откровенничать. А сколько стоит мое молчание? Чтобы я не рассказал то же самое полиции?

– Вряд ли вам захочется вести доверительные беседы с полицией. Но ваша информация для меня важна, и я заплачу сумму, которую обещал.

Мистер Браун с жадностью протянул руку за купюрой. По его некрасивому лицу пробежала улыбка:

– Ведь вам очень была нужна эта информация, верно? Надеюсь, вы довольны.

– Абсолютно, – подтвердил Рэндол и сунул деньги Брауну в руку.

Быстро проверив купюру, Браун запихал ее в карман и с озадаченным видом следил, как Рэндол кладет в карман бумажник и натягивает на руку перчатку.

– Ведь мы раньше не встречались, верно? – неожиданно поинтересовался он.

– Это маловероятно, – согласился Рэндол.

– Вот забавно. – Мистер Браун почесал подбородок. – Но как только вы зашли в магазин, у меня возникло чувство, что мы уже где-то виделись.

Рука Рэндола, протянутая за лежавшей на прилавке тростью из ротанга, на мгновение задержалась в воздухе. Он повернулся лицом к собеседнику:

– Смотрите внимательно, – любезно предложил он. – А теперь скажите, видели ли вы меня прежде.

Под ясным пристальным взглядом гостя мистер Браун опустил глаза.

– Не знаю, что и сказать, – неуверенно пробормотал он. – Не уверен. Что-то в вашем лице показалось знакомым, вот и все. Только без обид!

– Ничего страшного, – успокоил Рэндол продавца, забирая с прилавка трость. – Уверяю вас, мистер Браун, вы никогда прежде меня не видели и вряд ли увидите снова.

Браун одарил его понимающей ухмылкой.

– Не беспокойтесь, я умею держать язык за зубами! – пообещал он.

Губы Рэндола скривились в улыбке, и она понравилась Брауну еще меньше, чем неприятное выражение лица, которое он наблюдал у гостя несколько минут назад.

– Я не стану беспокоиться, не сомневайтесь, – заверил Рэндол на прощание и покинул магазин, демонстрируя полную изящества уверенную походку.

Детектив Пил, следивший за Рэндолом с противоположной стороны улицы, решил пройтись за ним следом, соблюдая почтительную дистанцию.

Отчет, который он представил Ханнасайду в конце дня, очень заинтересовал суперинтенданта.

– Мистер Рэндол Мэтьюс, – задумчиво повторил он. – Да, вы поступили правильно, решив пойти следом. Сколько времени он провел в магазине?

– Около двадцати пяти минут. Идет себе как ни в чем не бывало, будто наплевать на весь мир.

– Да, похоже на мистера Мэтьюса, – заметил Ханнасайд. – Возможно, он не заметил, что за магазином ведется наблюдение. – Он постучал по столу карандашом. – За мистером Мэтьюсом нужно установить слежку. Вы, конечно, не слышали, о чем шел разговор в магазине?

– К сожалению, нет, суперинтендант. Нелегко толкаться у входа, когда вокруг столько людей, – посетовал Пил извиняющимся тоном.

– Понятно, – кивнул Ханнасайд. – Да это и не важно. Но меня интересуют дальнейшие действия мистера Рэндола Мэтьюса.

Однако дальнейшие действия Рэндола Мэтьюса не вызвали никаких нареканий. На следующий день он прибыл в Гринли-Хит на похороны дяди в нанятом по этому случаю лимузине. Он был одет в строгую элегантную визитку, а на голове красовался лихо сдвинутый набекрень глянцевый цилиндр, соперничающий блеском с напомаженными черными волосами.

Отпевание, на котором присутствовало совсем мало народа, проходило в приходской церкви. Помимо родственников покойного пришли только супруги Рамболд, доктор Филдинг и партнер Гая по бизнесу Найджел Брук. Найджел Брук, высокий молодой человек с золотистыми волосами, имел обыкновение демонстрировать миру свой профиль, так как однажды кто-то по неосмотрительности ввел юношу в заблуждение, сказав, что он похож на греческую статую. В данный момент Брук доверительным тоном объяснял доктору Филдингу, что пришел на похороны ради соблюдения приличий.

– С моей точки зрения, – разглагольствовал Найджел, – церемония похорон представляет собой пережиток варварства. Смею надеяться, вы испытываете те же чувства.

– Никогда не считал нужным задумываться над этим вопросом, – заметил Филдинг.

Его ответ не вдохновлял на продолжение разговора, однако мистер Брук не унимался:

– Лично я склоняюсь к мысли, что такое отношение к похоронам является характерной чертой эпохи. Так сказать, в полном соответствии с духом времени.

– Ничего удивительного, – без энтузиазма откликнулся Филдинг.

– И кажется, старина Гай придерживается на сей счет того же мнения, – ухватился за новую тему Брук.

– И здесь нечему удивляться.

Мистер Брук склонил голову набок:

– Это можно скорее приписать врожденному артистическому темпераменту, а не чувству глубокой скорби по поводу кончины дядюшки.

– Ну, в общем-то так.

– В конце концов, старик Мэтьюс был довольно-таки мерзким типом, ведь верно? – заявил Брук, мгновенно отбросив в сторону жеманные манеры.

Доктор промолчал, и после недолгой паузы Найджел разразился очередной тирадой:

– Здесь присутствует одна женщина, вся обстановка в доме которой должна быть выполнена из конского волоса и трубчатой стали.

– Что?

– А, я так и думал, вы находите это решение слишком дерзким. – Мистер Брук наградил собеседника улыбкой превосходства. – Никогда не нужно бояться контрастов. Я усвоил этот урок на заре своей карьеры, и поверьте, часто использовал самые невероятные анахронизмы и получал на удивление удачные результаты.

– Понятия не имею, о чем вы говорите, – недоумевал доктор Филдинг.

Мистер Брук устремил мечтательный взгляд в сторону миссис Лэптон, которая как раз собиралась сесть в машину.

– Эта женщина. Неужели вы не чувствуете? Трудно удержаться от соблазна использовать красный бархат. Да, несомненно, именно красный бархат.

Доктор смерил его неприязненным взглядом и отошел в сторону. Члены семейства Мэтьюс покидали кладбище и направлялись к своим машинам. Оуэн Крю изо всех сил старался с помощью выразительных гримас намекнуть жене, что не имеет желания сопровождать ее в родительский дом на чайную церемонию.

К несчастью, Агнесс не воспринимала посылы, передаваемые подобным образом, и вместо того чтобы выразить горячее желание немедленно вернуться в город, приняла приглашение миссис Лэптон. Да еще заявила, что Оуэн будет счастлив навестить родственников.

Угрюмый вид Оуэна в ответ на превратное толкование его желаний не мог остаться незамеченным, даже будь его супруга слепой.

– Ты ведь не против, дорогой? – защебетала Агнесс. – Сам же сказал, что хочешь сегодня отдохнуть и не работать, правда?

– Хочу поскорее снять эту одежду, – раздраженно заявил Оуэн с видом человека, которого силой приволокли на маскарад.

– Но тебе так идет этот костюм! – проникновенным голосом пропела жена.

– Не путай меня со своим женоподобным кузеном Рэндолом. В этом облачении я чувствую себя полным дураком! – возмутился Оуэн Крю.

Рэндол к тому времени успел вывести из себя и миссис Лэптон, и мисс Мэтьюс. Подойдя к тетушке Зои, он с чувством пожал ей руку и с тревогой в голосе выразил опасение, что печальное событие, коим являются похороны, может пагубно отразиться на ее слабых нервах. После чего направился к чете Рамболд, поджидающей машину.

– Приветствую вас. Впечатляющее зрелище, не правда ли?

– Что вы имеете в виду? – осведомился мистер Рамболд, который высоко ценил острый ум молодого человека, и приготовился выслушать очередную шутку.