Образы любви - Александра Кирк

Закутавшись в гигантское махровое полотенце, Мелоди вернулась в комнату. Брэда в ней не было, однако чемодан уже стоял возле кровати.

Она быстренько натянула кремового цвета изысканный комплект, состоящий их трусиков и лифчика, украшенных тонким кружевом. Такое белье всегда создавало у Мелоди особое острое ощущение своей женственности и легкого озорства.

Затем она отвергла идею надеть джинсы и свитер, хотя ей и хотелось этого. Она выбрала облегающее фигуру трикотажное платье, что еще больше подняло ее настроение, когда Мелоди разглядывала себя в большое зеркало в ванной.

Она как раз заканчивала подкрашивать ресницы, когда стук в дверь возвестил, что вернулся Брэд. Открыв дверь, девушка прочла в его глазах очень характерное, чисто мужское выражение восторженного одобрения. Глаза их встретились. Взгляд девушки красноречиво говорил, что она благодарна не только за проявление деликатной заботы с его стороны, но и за нечто большее… В ответ Уэйнрайт привлек Мелоди к себе и, нежно обняв, запечатлел на ее губах нежный, но настойчивый поцелуй. Его язык раздвинул ее губы и сладко-вызывающим движением проник внутрь, словно шмель, который ищет драгоценные капли нектара в сокровенной глубине цветка.

По мере того, как крепло объятие Брэда, Мелоди все явственнее ощущала стальную твердость его бедер, сильнее и сильнее прижимавшихся к ее телу, по которому стала разливаться приятная теплота. Это произошло внезапно, словно их обоих одновременно охватил жар, который грозил в любой момент превратиться в неуправляемое пламя. То, что Брэд желает ее, одновременно и радовало, и пугало Мелоди. Страх был порожден сознанием того, что этот странный, противоречивый и непредсказуемый мужчина обладает над нею необыкновенной властью.

Губы Брэда неохотно оторвались от ее рта.

— По-моему, у нас есть два выбора, — с улыбкой прошептал он. — Мы можем сейчас прерваться и пойти пообедать или…

— Или что? — вкрадчиво спросила Мелоди.

— Или можем остаться здесь и удовлетворить голод несколько иного рода…

Голос Брэда звучал хрипло и прерывисто от переполнявшего его желания, а губы медленно коснулись нежной кожи на шее девушки там, где билась голубоватая жилка.

В этот момент Мелоди ничего так не хотелось, как пойти навстречу его желанию, однако она понимала, что это будет решающий миг, после которого пути к отступлению будут отрезаны. А она еще не чувствовала себя готовой к подобному шагу.

— Думаю, что безопаснее будет пойти пообедать, — дрожащим от волнения голосом предложила она в тайной надежде, что Брэд станет настаивать на своем.

Но он лишь кивнул в знак согласия и повел ее к двери.

Держась за руки, они покинули гостиницу и пошли пешком по извилистым булыжным мостовым Ротенберга, все еще влажным после недавней грозы. Бесцельно бродя в поисках подходящего местечка, где можно было бы перекусить, они набрели в конце концов, на маленький уютный ресторанчик, казалось, созданный специально для них.

Усевшись за уединенный столик и сделав заказ, Брэд с Мелоди наконец-то получили возможность спокойно поговорить. Но, как ни странно, именно теперь Мелоди не могла подобрать подходящих слов, чтобы задать те вопросы, которые терзали ее со времени их внезапного расставания в Мюнхене. Пока она мысленно прикидывала, с чего бы начать, Брэд сам начал разговор. — Что же все-таки заставило тебя приехать?

Совершенно неожиданно для себя Мелоди не нашлась, что ответить. Она больше не была убеждена, что единственное, что привело ее в Ротенберг, — это желание спасти свою карьеру. Теперь, когда она была уже здесь, мотивы ее приезда представлялись в несколько ином свете: она чувствовала, что ею двигало непреодолимое желание снова увидеть Брэда, ощутить его прикосновения и попробовать еще раз растопить лед в его небесно-голубых глазах, сверкающих как два холодных алмаза. Но признаться в этом она не могла.

Вместо этого она сказала:

— Ты угрожал моей карьере фотографа. Или забыл свой шантаж накануне?

— Нет. Не забыл, — виновато ответил Брэд. — Но мне нужны были гарантии, что ты приедешь. И другого выхода я не видел…

— А не проще ли было попросить по-человечески? — поинтересовалась Мелоди.

— Я пробовал, с самого начала. Но ты отказалась. Скажи мне правду… В общем, только ли страх за свою карьеру заставил тебя приехать?

Сердце Мелоди бешено забилось в ответ на многозначительное сияние его глаз, но девушка постаралась ответить, как ей казалось, вполне беззаботным тоном:

— А что же еще могло привести меня сюда?

Голос Брэда упал до хриплого шепота:

— А я надеялся, что ты хотела увидеть меня так же сильно, как я — тебя.

О, как желала бы Мелоди вообще не отвечать на эту фразу, но она изначально знала, что отмолчаться ей не удастся.

— Да, я скучала по тебе, — призналась она, наконец, и глаза ее засияли от радости, когда Брэд протянул руку через стол и крепко сжал ее ладонь.

— Но тогда почему ты так сердито разговаривала со мной по телефону?

— Ну… это теперь не важно…

— Знаешь, если это чуть было не разлучило нас — то очень важно… очень! — настойчиво требовал ответа Брэд.

Мелоди набрала в легкие побольше воздуха, словно готовилась произнести гневную тираду. Разумеется, она предпочла бы замять эту тему, но Брэд никогда не оставит ни одного заинтересовавшего его вопроса не выясненным до конца, не успокоится, пока Мелоди не получит все нужные ему ответы.

Не в силах встречаться с ним взглядом, Мелоди заставила себя произнести:

— Ты и Лесли собираетесь снова пожениться?

Молчание, с каким был встречен ее вопрос, казалось, длилось целую вечность, пока не почувствовала, что больше она его не вынесет. Но тут Брэд медленно заговорил:

— Как ты узнала?

— Из газет… — пролепетала Мелоди, и голос ее сорвался.

— Этого следовало ожидать! Что ж, газеты врут. Мы не женимся, — спокойно сказал Брэд.

Мелоди мысленно уже вознесла было благодарственную молитву Господу, но тут ее прервал голос Брэда:

— Есть еще одно обстоятельство…

— О чем ты? Какое еще обстоятельство?

— Прежде чем продолжать наш разговор, позволь мне задать тебе всего один вопрос: какие отношения у вас с Хансом?

— С Хансом? — опешила Мелоди. — При чем здесь Ханс?! Он мой приятель, не более. Мне казалось, что ты это прекрасно понимаешь.

— Возможно, для тебя он не более чем приятель. Но он-то влюблен в тебя. И я видел это с самого начала. Когда я наблюдал за вами тогда, в Этеле, мне показалось, что ты отвечаешь ему взаимностью. Не хочешь ли ты теперь сказать, что не любила его?