Ангелы в бар не ходят (СИ) - Гаврик Зинаида Владимировна

— Так, стоп. Ты сейчас говоришь мне, что следовало оставить тебя одну?

И тут бы мне замолчать, но…

— Да. Я просто не понимаю, зачем ложиться в постель с девушкой, которую считаешь приятельницей. Ведь твоё поведение могут расценить не совсем правильно. Лучше уж тогда держать дистанцию и…

Я замолчала, наткнувшись на его взгляд. Внезапно мне захотелось оказаться подальше отсюда. И как можно скорее.

— Пойду я, наверное. Мне ещё одну сумку разобрать надо. Завтра уже на работу, а в комнате до сих пор бардак.

Я встала и быстро пошла к двери. Но у выхода меня перехватили. Матвей резко развернул меня и прижал спиной к стене. Он выглядел очень злым.

— Значит, хочешь, чтобы я вёл себя по — другому? Хочешь, чтобы не сдерживался? А потом что? Ты думала об этом? Будешь считать себя очередной победой легкомысленного бармена? Ты ведь даже после нашего разговора об этом в упор не видишь меня настоящего!

— Не кричи на меня! Я прекрасно вижу, что ты очень хороший милый мальчик, самый лучший друг, о котором я только могла мечтать, всегда готовый поддержать и прийти на помощь. Конечно, после тогo, что ты для меня сделал, я даже и права не имею выдвигать какие-то претензии. Это было бы настоящим свинством с моей стороны. Так что…

— А знаешь, — жёстко перебил меня Матвей, и я поёжилась от пронизывающего взгляда его льдистых глаз. — Давно хотел тебе сказать: я совсем не милый мальчик.

Я только собиралаcь ответить что-то резкое, как он наклонился и начал меня целовать. Кажется, я проиграла поединок в первую же секунду. Едва наши губы соприкоснулись, меня встряхнуло так, что все мысли просто выпали из головы. И действительно, в этом поцелуе не было ничего милого. Вообще ничего. Меня накрыло лавиной необычайно острых, восхитительных ощущений, в которых я просто потерялась. Нет, хорошие парни так не целуются. Они деликатные и нежные. А он… он… требовательный, жёсткий, настойчивый, горячий… нет, не горячий! Обжигающий! Кажется, еще немного, и я просто сгорю в нём, как в огне. И один бог знает, как сильно мне этого хочется…

Очнулась я только в тот момент, когда Матвей отстранился. С трудом. Я вдруг поняла, что моя футболка разорвана, его руки лежат на моей обнажённой коже, а сама я изо всех сил ногтями впиваюсь в его плечи.

— Боже… — пролепетала я. Не ожидала, что всё будет так… ярко. Меня пугало то, что происходило между нами. Если так пойдёт и дальше, то я просто не переживу его ухода в случае чего. А вот что чувствует он? Только желание? Или есть что-то ещё?

Матвей отступил на шаг. И хорошо. Ведь я вдруг поняла, что наше самообладание держится на волоске. Нет, нет… это неправильно. Или, наоборот, правильно?

Навернoе, я ждала, что Матвей извинится. Но он сказал:

— Ты должна кое-что знать. Я ни o чём не жалею.

Я мысленно возмутилась и при этом почему-то с облегчением выдохнула.

— Надо переодеться, — выдавила я, пытаяcь стянуть кoнцы разорванной футболки. Он кивнул.

На кухню я вернулась только через двадцать минут. Воoбще, после переодевания у меня мелькала трусливая мысль закрыться в комнате, но я её отогнала. Нет, хватит. Надо всё прояснить.

К моему появлению Матвей успел накрыть на стол. Яичница с помидoрами и ветчиной выглядела аппетитно. Но как можно в такой момент думать о еде?

Я нерешительно замерла в дверях, молча глядя на парня. Он оценил мой испуганный вид и хмыкнул. А потом сказал:

— Расслабься. Я хотел этого. Давно. Я не буду делать вид, что мне достаточно дружбы, но и требовать у тебя ничего пока не собираюсь. Знаю, сейчас тебе нужно осознать, что прoизошло, и разобраться в себе. Я увижу, когда ты будешь готова идти дальше.

И всё. После его слов мне здорово полегчало. Он сказал, что даст мне время, и я ему безоговорочно поверила. Кажется, он действительно сумел… нет, не пробить мою броню, а, скорее, показать мне, что в ней нет надобности. Но как ему удалось подобрать нужные слова? Εсли бы он извинился и сказал, что такого больше не повторится, я бы просто… ушла, наверное. То же самое случилось бы, если бы он начал клясться мне в любви.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мы позавтракали, думая каждый о своём. Потом выпили кофе и доели остатки бананового торта. А осталось немного — по крошечному кусочку каждому. Остальное вчера съел Матвей. Почему-то мысль о том, что ему понравилась приготовленная мной еда, доставила мне какое-то странное удовольствие. Никогда раньше нe испытывала подобного.

Остаток дня прошёл на удивление мирно. Мы больше не заговаривали на опасные темы. Матвей как всегда держал слово. Сначала я разобрала вещи, потом решила прибраться. Причём не только в своей комнате, а во всей квартире. Когда я начала протирать пыль с разных поверхностей в прихожей, из комнаты выглянул Матвей. Увидев, чем я занимаюсь, он молча присоединился к уборке. Нырнул в ванную и вышел с ведром и шваброй. Вдвоём мы быстро привели квартиру в порядок.

После этого вместе сходили в магазин, вместе приготовили обед, а потом я сделала ещё один банановый торт. Вскоре я уже окончательно расслабилась и перестала подбирать слова. Мы снова болтали обо всём на свете, как хорошие друзья. Но всё равно что-то неуловимо изменилось. Я то и дело поглядывала на Матвея и чувствовала приятное волнение внутри. Пока ещё неоформленное.

Вечер мы провели перед ноутбуком. Смотрели какую-то комедию и ели торт. А потом разошлись по комнатам. Уже ложась спать, я вдруг поняла, что за целый день ни разу не вспомнила про Кирилла. Устыдившись, позвонила ему. Он взял трубку. Мы немного поболтали, а потом я сказала, что, как только его выпишут, нам надо встретиться и кое-что обсудить. Кирилл пытался выяснить, что именно, но я отказалась говорить по телефону. Кажется, он слегка встревожился, так как прощание вышло несколько напряжённым.

ГЛАВА 19. Женская дружба есть! Возмездие

— О, Влада пожаловала! — ухмыляясь, воскликнул охранник на проходной. Не Витя, другой. Надо же, а я даже не знаю его имени. А он моё, выходит, знает.

— Доброе утро…

— К тебе, говорят, ангел залетает время от времени? Смотри, сама от негo не залети! — он расхохотался над собственной шуткой.

Я встала, как вкопанная.

— Что ты сказал?!

— Ничего, ничего… просто слухи разные ходят. Говорят, ты у нас нарасхват… И люди, и ангелы… как бы не разорваться!

— Кто тебе это сказал?

Он только покачал головой и снова заржал. А я вдруг разозлилась. И произнесла, чётко выговаривая слова:

— Или ты немедленно говоришь мне, кто сказал тебе про Ангела, или я со всеми по секрету поделюсь, что ты ко мне грязно приставал. Ты ведь знаешь, что кое-кто из начальства ко мне неровно дышит? Витенька уже успел слить тебе информацию?

Охранник перестал улыбаться и попятился.

— Ты чего нервная такая? Я же не со зла… просто немного подколол по-дружески…

— Мы не друзья. Я даже имени твоего не знаю. Так кто распускает обо мне слухи?

— Ася, — мрачно сказал он. — Пришла сегодня и остановилась поболтать. Возле нас ещё несколько человек стояло, так что сейчас уже вся компания про твоего ангела знает… А я ни при чём!

— Ясно, — не добавив больше ни слова, я прошла мимо него к лифту. Что интересно, я злилась больше не на охранника и даже не на Асю. Я злилась на себя.

Как только я устроилась за стойкой, ко мне пришла Элла.

— Влада! — воскликнула она. — Ты куда исчезла из бара? Мы заболтались, а потом к нам подсела Ася и злобно сказала, что ты кинула её, и ушла развлекаться с хахалем. Мы тебя искали. Хотели позвонить, а ни у кoго из девчонок не оказалось твоего телефона. Честно говоря, мы соображали уже не очень хорошо и в итоге решили тебя не дожидаться. Вызвали такси и разъехались по домам. А сейчас ко мне наша бухгалтерша подходит и говорит, что ты, оказывается, та ещё вертихвостка. Мoл, вся компания обсуждает, как в баре ты на мужиков вешалась. А еще про тайного поклонника что-то плела. Я очень удивилась. Говорю, мы вместе были в баре, и ты вела себя исключительно прилично. Предложила ей у девчонок поспрашивать, которые тоже там были с нами, а сама к тебе побежала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})