Захваченная - Эрика Стивенс

— Что ты здесь делаешь, Калеб? — спросил Принц, услышав слабый щелчок закрывающейся двери за Арианной. После того как она ушла, он уже не мог видеть отчётливо, но смутно замечал своего брата. Калеб спокойно пожал плечами, прошёл в комнату и сел на один из диванов. Брэйс был жутко взбешён, но решил не реагировать на хамские замашки своего братца.

— Отец решил провести банкет сегодня вечером.

— По какому поводу?

Калеб положил руку на спинку дивана, и вытянул свои длинные ноги.

— Джерико вернулся.

Брэйс напрягся, Киган сразу оказался у ног хозяина, почувствовав, как тот занервничал.

— И ты знаешь, что означает возвращение нашего младшего брата домой?

— Мы возобновим войну, — ответил Брэйс, бросив взгляд на закрытую дверь своей комнаты. Он не хотел, чтобы Арианна узнала это, по крайней мере, не сейчас.

— Да, — согласился Калеб. — Интересно, что он о них узнал?

Брэйс промолчал. Было бесполезно сейчас размышлять над тем, что удалось узнать Джерику в течении столь долгого отсутствия. Он был против внедрения Джерика в ряды повстанцев лично. Его младший брат был молодым и безрассудным. Брэйс считал, что отправлять Джерика на вражескую территорию, одного, слишком опасно, но тот настоял на своём. Джерико хотел сделать всё сам, и тем самым доказать, что он не просто самый младший из сыновей. А их отец был очень рад, загоревшись идеей узнать о повстанцах изнутри, и совсем не переживал за то, что может потерять своего младшего ребёнка. У него всё ещё оставались двое других, в конце концов.

Джерико был единственным, из семьи, с кем у Брэйса было хоть что-то отдалённо похожее на чувства привязанности и родства. Он не хотел терять его. Но когда Брэйс начал доказывать, что если повстанцы захватят Джерико, то будут использовать его против них, то его слова не произвели никакого эффекта. Его отец чётко дал понять, что, если что-то пойдёт не так, он палец о палец не ударит чтобы вытащить своего сына.

Теперь Джерико вернулся, а если вернулся то с какой-то находкой, например с планом победы над повстанцами и с планом их полного истребления. И Брэйс не был уверен, что хочет их знать.

Брэйс находился в покоях своего отца, его рука крепко обхватила трость, которую он держал перед собой. Прошло много лет, с тех пор как он последний раз был в апартаментах Короля. Он не мог увидеть, но точно знал, что за это время в комнатах появилось много новых вещей и также антиквариата. Киган крепко прижался к ноге Принца, не желая находиться возле Короля, впрочем, это было взаимное желание.

— Твой брат вернулся.

— Мне это уже рассказали.

Брэйс, даже без зрения, прекрасно знал, что его отец был крупный и внушительный вампир. А ещё он был садистом. Его отец предпочитал держать всех в жестких рукавицах, не давал никому свободу слова или выбора, а тот, кто смел, противится ему, был убит без суда и следствия. Тело жертв могли быть выброшены или могли стать одним из трофеев в покоях Короля. Отступников всегда долго мучили разными зверскими способами, о которых даже думать страшно, и они долго страдали перед своей нелегкой смертью. Так Король показывал всем, что ему лучше не прекословить. Он вселял в людей страх и благодаря этому одержал победу в войне. Вампиры уважал его, и поклонялись ему по тем же причинам.

Брэйс знал, что и он должен уважать Короля, хотя бы как своего отца, ведь он преуспел там, где другие пали. Но Принц не питал к нему добрых чувств, а только с каждым днём ненавидел всё сильнее. Побои были нормальной частью взросления Брэйса, а будучи ещё и первенцём, он получал вдвойне, Джерико тоже доставалось не мало, а вот Калебу часто удавалось ускользать от жестоких наказаний. Он был, своего рода, любимчиком, отец питал особые надежды по поводу него, король обожал своего среднего сына.

Когда родился Джерико, Брэйс уже был достаточно взрослым и его оставили в покое, а всю свою отцовскую «заботу» Король отдал своему младшему чаду. Это была одна из причин, почему Брэйс и Джерико были ближе друг к другу, он всегда заботился о своём младшем брате, и поэтому когда того решили отправить прямо во вражеский тыл, то был категорически против этого. Отец же, наоборот, с восторгом отнёсся к этой идее, зная, что в любом случаи особой потери для себя не понесет.

Когда Брэйс потерял своё зрение, то был крайне удивлён, что отец не убил его. Но ему было поставлено одно условие. Он должен был жить так с этим изъяном, чтобы никто в обычной жизни не придавал этому значения. Принц настолько отточил все остальные органы чувств, что мог сражаться без единого отличия от себя прежнего, с тем только исключением, что теперь он стал ещё безжалостней. Хотя ему ещё было далеко до его отца и Калеба. Брэйс не получал удовольствия от насилия, ему не нравилось всегда и во всем быть злым и жестоким. Он убивал, когда это было нужно. Он не смаковал каждую секунду, и не наслаждался страданиями людей и в особенности детей, как это делала часть его семьи.

— Твой младший брат достал для нас достаточно занимательную информацию.

— Он прейдет сюда?

— Да, я пригласил его и Калеба составить нам компанию.

— То есть, пировать возвращение Джерико мы не будем.

— Нет, я позвал вас не для этого.

Брэйс старался быть безмятежным. Ему не хотелось, чтобы отец узнал, насколько заинтересован он сейчас. Принц повернулся, когда услышал хлопок входной двери, он слышал быстрые шаги, которые отбивали дрожь по мраморному полу. Брэйс распознал грубые, тяжелые шаги Калеба и более лёгкие, Джерико. Калеб прошёл мимо, а вот Джерико остановился прямо перед Брэйсом. Рука брата обхватил руку Брэйса, и он крепок пожал её в знак приветствия. Когда его младший брат уехал, его руки были слабыми как у подростка, кем он тогда и был, но сейчас в них чувствовалась сила и хватка. Теперь эта хватка была как в стальных тисках.

— Ты вырос.

Брэйс почти увидел улыбку Джерико, от его брата исходило чувство веселья. Он всегда был самым беззаботным из них, почти не тронутый их жестоким миром, его брат всегда оставался собой. Но, несмотря на это Брэйс понял, что его брат изменился и стал более зрелым за шесть лет после своего отъезда. Они держали друг друга за руки довольно долго. Брэйс пытался понять Джерико стоящего перед ним, ему казалось, что с его братом произошло много, чего он не знал и, может, никогда не узнает.

— Я наконец-то стал взрослым.

Брэйс тихо засмеялся, хотя и шутки то не было. Джерико и Брэйс всегда между собой считали, что будь младшему хоть семьсот, в душе ему будет неизменно семнадцать, и поступать он будет так же. Брэйс всегда думал, что так оно и будет, но ошибался, за последние шесть лет Джерико очень изменился, изменился внутренне. Брэйс был огорчён этим. Они упустили ту крепкую связь, которая, могла быть только между родными братьями, и вряд ли смогут это вернуть.