Семь смертей Лешего - Андрей Салов

Пролежавшая на пыльном деревянном столе десятки лет библия, куда-то исчезла, выброшенная за ненадобностью новым господином. На смену одной-единственной книги божественного содержания, пришла добрая сотня свитков, книг и трактатов на тему, весьма далекую от божественной. Эта тема стала делом жизни помещика Лешиева, ей он отдался целиком после смерти супруги. Его увлечением стала химия, та ее часть, которую официальная наука считала шарлатанством, а церковь проклинала, как ересь и безбожие. Он увлекся алхимией, поэтому потайная комната была завалена горой литературы, как по химии, так и по смежной с ней области химических изысканий.

Он решил не размениваться на мелочи, исполнить заветную мечту, зародившуюся еще в детстве, сделать род богатым и могущественным. Стать таковым можно только при наличии золотых монет, с помощью которых можно править миром. Еще в детстве, получая во многом отказ из-за этих презренных монет, он поклялся в том, что положит жизнь на то, чтобы его дети не знали ни в чем отказа. И если в детстве обретение родового благополучия он видел в государственной службе на важной должности, или в ношении генеральского мундира, то позже, вынужден был признать, искать благополучие рода нужно в чем-то другом.

С мыслью о государственной службе, как и военной, пришлось проститься, хотя, если честно, не смотря на желание осчастливить семью, к подобной службе пристрастия не питал. По древним законам поместье, принадлежавшее роду Лешиевых, наследовалось на правах майората, а значит, не допускалось разделов и дробления поместья. Хотя и дробить его было некуда. Имение в три сотни крепостных по нынешним меркам хоть и не считалось бедным, но и особенного богатства не приносило. Поместье, крестьяне, и все что находилось в нем, по закону наследовались старшим в семье ребенком мужского пола. Всем остальным выделялась определенная сумма, необходимая для начала военной, или государственной службы. Более ни на что младший из наследников не претендовал, и мог рассчитывать только на самого себя. Наследнице женского пола выделялась денежная сумма в качестве приданного, и дальнейшую заботу о ней нес супруг. Им не возбранялось навещать родной дом и жить в нем, но только на правах гостей.

В случае смерти хозяина имения, его права переходили к старшему сыну, за неимением наследника мужского пола, к младшему брату. Наследницы женского пола в расчет не принимались, судьба их при дяде, такая же, что и при отце, - выйти замуж за кого-нибудь из уездных дворян, нарожать кучу детей, посвятив себя продолжению рода. Младшие редко становились наследниками имения и связанных с ним имущественных прав. К моменту смерти старшего брата, тот, как правило, успевал обзавестись отпрысками, которым все и доставалось. Брат мог только претендовать на роль опекуна, пока старший из наследников не достигнет совершеннолетия, и не возьмет бразды правления имением в свои руки.

Но, иногда случаются исключения, как с нынешним хозяином поместья. У него был старший брат, который и должен был стать владельцем имения, продолжателем дела отца. Он был не просто старшим братом, но и лучшим другом в играх, делах и начинаниях двух проказливых, деревенских мальчишек 13 и 10 лет от роду. Это была пора беззаботного детства, когда в голову и мыслей не приходило о будущей, взрослой жизни.

Старший брат так и остался в безоблачном детстве, не суждено ему было вкусить прелестей юности, не менее заманчивых и привлекательных. Однажды осенью, поддавшись на уговоры деревенских мальчишек искупаться в студеной воде реки, они с братом бросились в воду. Вода своей студеностью обожгла распаренные, разгоряченные возней тела, но вскоре они привыкли, и весело барахтались в реке, не чувствуя леденящего холода по-осеннему стылой воды. Вдоволь накупавшись и доказав деревенским наглецам, что они ничуть не хуже их по части покорения холодных вод, братья вернулись домой, в сопровождении шумной мальчишеской ватаги.

Но хотя ребята плескались и резвились в реке на равных, было одно, существенное различие. Крестьянские дети, привычные к суровой сельской жизни, начинающейся до восхода солнца и заканчивающейся далеко заполночь, без оглядки на дождь, жару, и пронизывающий холод, со шкурой продубленной ветрами, имели более крепкие организмы, нежели барчуки. Купание в ледяной воде осенней реки было ничтожным испытанием из тех, что постоянно выпадали на их долю. С барчуками дело обстояло несколько иначе.

К утру следующего дня, они чувствовали себя так плохо, что не смогли подняться с постелей. На все попытки отца с матерью дознаться о причинах внезапной хвори, отвечали молчанием, не желая выдавать приятелей по детским играм. Не помогли ни угрозы, ни уговоры и посулы. Братья хранили упорное молчание по поводу событий предшествовавших болезни.

И тогда отец переключился на сельских пацанов, с которыми целыми днями играли наследники. Напуганные угрозами, страшась нахмуренных физиономий родителей, ребята во всем честно признались барину, перемежая рассказ горючими слезами.

Когда из ближайшего города прибыл вызванный Лешиевыми врач, хозяин усадьбы точно знал, что за недуг сразил сорванцов, и, используя народные средства, начал лечение. Прибывший доктор подтвердил правильность поставленного диагноза, назначил необходимые для лечения микстуры и порошки, и благосклонно принял предложение пожить в барском доме на время лечения отпрысков. В городке особых дел не было, а с тем, что имелось, справятся его помощники. Здесь же был тяжелый случай, требующий неусыпного внимания. То, что доктор говорит правду, видно было по тому, с каким сосредоточенным лицом он слушал больных, мерил температуру, проводил необходимые медицинские манипуляции.

Студеная осенняя вода, покарала барчуков за самонадеянность. Привыкшим жить в тепличных условиях общение с рекой не прошло даром, как сельской ребятне, отделавшейся кашлем и насморком. Братья Лешиевы заболели всерьез и не какой-нибудь банальной простудой. Воспаление легких, - таков был неутешительный диагноз земского врача.

Две недели жил доктор в имении Лешиевых, ведя отчаянное сражение с коварным недугом. И чем настойчивее был врач в стремлении сохранить жизни ребят, тем упорнее стремилась болезнь помешать ему. По истечении двух недель, незримая глазу смертельная схватка, завершилась ничьей. Не смотря на старание земского врача вырвать обоих братьев из лап смерти, сделать этого ему так и не удалось. Младший остался жить, а старший умер.

Таким образом, десяти лет от роду, нежданно-негаданно, младший Лешиев стал наследником имения и всего имущества рода. Он был слишком мал, чтобы в смерти брата искать для себя выгоду. Он искренне любил брата и не хотел, чтобы тот умирал, оставляя его без дружеской поддержки. И он молил небеса о том, чтобы они вернули брата. Днем и ночью молился всевышнему, надеясь, что небеса вернут ему брата.