Клинок Гармонии (СИ) - Илья Кишин

Можно долго судить о правильности поступков всего народа Гармонии, осуждать за бездействие обычных людей, винить «Спектр» в поднятии бунта носителей, а «Юстицию» и «Юнити» в поддержке государственного переворота, клеветать короля деспотом и говорить, в какой упадок пришла родина за срок его правления. Можно сбросить все грехи на одинокого генерала, который в своем стремлении к мечте не задумывался, как много зла приносит в обычный мир, и как много еще принес бы в дальнейшем, но факт остается налицо — виноваты все, и притом никто не виноват. Многие спросят — что же стало с главным зачинщиком конфликта? Ему досталось больше всех прочих, ведь за этот долгий тернистый путь, сотканный из слез и страданий, Ашидо Такаги сумел выиграть Гармонии шанс на искупление, но сам он ничего взамен не получил.

Ашидо мечтал о семье и друзьях, и он даже сделал весомые и размашистые шаги навстречу мечте, но в глубине души юноша понимал, что так и не подступился к ней ни на шаг. Своими руками он убил родного отца, своей волей и желанием жить по своим правилам он довел родную мать до сумасшествия, своим мечом он сразил собственного брата, коли слова того были правдивыми, а в заключение под давлением собственной слабости и неподдельного страха, парень оставил позади свою единственную любовь, и она была не единственной, кого постигла та же участь. Многие друзья, вложившие в орден душу и тело, теперь навеки останутся под землей, и этот факт заставляет прокручивать в голове один единственный вопрос. Разве друзья обрекают друзей на погибель?

Сейчас, когда ситуация наконец утихла и бойня сошла на нет, многие участники сражения обоих сторон окружили своим присутствием полевой лагерь, выискивая возможность расслабиться за разговорами, и лишь один Ашидо сидел в полном одиночестве между полевых палаток, скрывшись от любых любопытных глаз. Смерть Эдварда послужила спусковым крючком для того, чтобы герой задумался обо всем, что за это время произошло, и мысли эти были, отнюдь, не самыми лучшими.

— Ашидо! — послышался женский голос вблизи, в котором можно было распознать Солен, лишь оторвав притупленный в пол взгляд. — Мы тебя обыскались! Что ты тут делаешь?

— Уходи, Солен, — отчужденно и бесчувственно произнес Ашидо.

— Ах, вот оно что, — склонив голову, промямлила девушка. — Должно быть, это тяжело…

— Покуда тебе знать, — столь же натянуто пробормотал Такаги, уставившись в пол. — Я уже в курсе, что ты неожиданно для всех оказалась роботом. Откуда в тебе может быть сострадание?

— Сейчас я могла бы тебя ударить, и это было бы очень больно, — с улыбкой на лице прорычала Солен, усевшись на корточки рядом, — но делать этого не буду, потому что ты — мой друг.

— Разве это имеет какой-то смысл? — неизменно в своей отстраненности продолжал бормотать Такаги.

— Если бы ты умер, мне было бы тяжело принять потерю друга, — не стягивая улыбки, продолжила девушка. — Пойми, Ашидо, все мы однажды кого-то потеряем, и этот момент неизбежно наступит. Мне тоже тяжело осознавать, скольких людей за сегодня не стало, но некоторые дорогие нам люди все еще живы. Твои друзья все еще нуждаются в тебе, Ашидо.

— Что я им скажу? — с намокшими глазами от подступившейся скорби промямлил юноша. — Простите, что отправил вас на верную смерть ради своего собственного блага? Простите, что эта авантюра обернулась ничем для меня и смертью для вас?

— Они сами выбрали этот путь, — внезапно раздался очередной женский голос из-за спины Солен, — и смогут понять.

Это была Луна, которая вкупе со своим высоким ростом загородила единственные одинокие лучики солнца, проникающие в темную щель меж палаток. На лице ее сияла улыбка, которая с каждой секундой все больше пропитывала своим добродушием.

— Все мы сами выбрали свой путь, как это сделал ты, — продолжила Луна. — Не нужно винить себя за то, что заставил людей поверить в себя и сделать шаг. Для тебя, конечно, это воспринимается как предательство, как тяжкий груз вины за невозможность защитить всех и сразу, но для них все произошедшее было тропой становления и обретения себя. Многие умерли с улыбкой на лице, поняв свое счастье просто показаться этому миру в самом ярком обличии на последнем этапе жизненного пути. Думаешь, они сейчас жалеют о случившемся или винят тебя в чем-то, смотря на нас свысока? Отнюдь, их имена навсегда останутся на первых страницах истории Гармонии, и все это благодаря тебе, Ашидо.

— Я могу принять себя, Луна, — заспорил Ашидо. — Сегодня я наконец понял, что мне была уготована роль убийцы и пешки, идущей впереди остальных. Я уже принял свое естество, но не могу смириться с последствиями.

— Они могут быть еще хуже, если ты продолжишь сидеть здесь, — в знак одобрения собственных слов кивнула Луна.

— Она права, Ашидо, — подхватила Солен. — Не время лить слезы по ушедшим — еще ничего не кончено.

— Хорнет была очень рада услышать, что ты жив, — вклинилась Луна. — Она очень хотела бы поговорить с тобой, пока еще может.

Слова девушек задели Ашидо за живое, и в один скользкий момент тот осознал, что поступит поистине предательски, если станет пренебрегать чувствами раненых товарищей, которые рискнули жизнью в бою за общее дело, или, скорее, эгоистичную цель героя, сумев выжить в кровопролитном бою. Прийти к ним и выразить благодарность в самых теплых из возможных известных слов — это меньшее, что он мог для них сделать.

— Наверное, вы правы, — нехотя кивнул Ашидо. — Нельзя оставлять друзей в одиночестве после всего, что между нами произошло.

Решимости хватало разве что на попытку подняться и выйти на свет, но в душе героя по-прежнему царил беспорядок. Девушки же пристально сопровождали взглядами каждое движение, пока Ашидо наконец не вышел из тени, оказавшись на длинной полосе полевых палаток, забитой людьми на каждом углу. В глаза сразу кинулась весьма цепляющая взгляд парочка близнецов, которые внимательно уткнулись в блокнот, лежащий в руках старшего, пока наконец восстановившаяся рука бегло заполняла строками бумагу шариковой ручкой. Едва завидев героя, оба переключили свое внимание и жестом подозвали поближе, на что Ашидо нехотя откликнулся.

— Подсчет жертв? — вопросил юноша, сблизившись с близнецами и заприметив большие черные мешки для тел.

— Здесь только самые дорогие тебе люди, как сказал Илия, — подметил Бартон.

— Подойди, Ашидо, помяни друзей и отдай им дань уважения за то, что они для нас сделали, — подсказал Илия.

Прислушавшись к совету, Такаги аккуратно сблизился с ближайшим к себе мешком, слабо ухватившись за молнию на самом его верху, после чего расстегнул его до торса. Перед