Генерал-коммандант - Башибузук Александр

— Конечно, Майкл. Кстати, вы не откажетесь принять группу наших кадетов для обучения вашим методам войны?

— С удовольствием. Правда, у нас несколько своеобразная система. Все начинают с низов, простыми солдатами. Впрочем, я что-нибудь придумаю. Создадим специальное учебное подразделение. Но пусть потом не жалуются.

— Пусть только попробуют, — усмехнулся Рузвельт. — Итак, идем дальше…

— Кстати, будет ответная просьба. Насколько мне известно, в честь окончания мирной конференции планируется устроить большой благотворительный прием с немалым числом приглашенных. Не могли бы вы устроить мне приглашение, скажем, на имя американского промышленника Джеймса Бонда с супругой, Клеопатрой Бонд?

— Ха-ха… — Рузвельт рассмеялся. — Вы хотите… представляю лица британцев!.. Хорошо, я устрою это. Но только никаких этих ваших штучек!

— Обещаю!

Разговор с американским президентом закончился чуть ли не под утро. Переговоры получились трудные, но в отличие от бесед с кайзером и царем я остался уверенным, что Америка поможет нам. Конечно, не в том объеме, какой я запрашивал, но и этого хватит, чтобы заставить умыться кровью Британию. Черт побери, достучался наконец!

— Мистер Игл… — В коридоре меня снова встретил Артур О’Брайн. — Прошу следовать за мной.

Но вместо выхода он привел меня в небольшой кабинет.

— Мистер Игл, — суровая рожа ирландца вдруг расплылась в улыбке, — простите великодушно за задержку, но я не могу не выразить вам свое восхищение.

«Здрасте… — ухмыльнулся я про себя. — Надо же, еще одним поклонником обзавелся. Ну что же, и такое случается. Даже самые суровые люди имеют право на маленькие слабости. В моей прошлой жизни один из моих сослуживцев, настоящий брутальный и профессиональный убивец, дико фанател от одного из попсовых певцов. Того, что румынских кровей. И когда заполучил его автограф, чуть ли не плясал от радости… Но какого хрена этот рыжий меня сюда притащил?»

Но задавать этот вопрос не стал и просто вежливо улыбнулся в ответ.

— Я ваш искренний поклонник! — Начальник охраны вцепился мне в руку и несколько раз тряхнул ее. — Не могли бы вы… — Он смущенно запнулся.

— Смелее, мистер О’Брайн… — подбодрил я ирландца.

— Артур! Можете называть меня просто Артуром! — воскликнул начальник охраны. — Не могли бы вы мне написать что-нибудь на память? Или какой-нибудь… сувенир…

Я сразу насторожился, но после короткого раздумья решил не усложнять. Почему бы не осчастливить человека…

Снял с пальца перстень и положил ему в ладонь.

— Держите, Артур. На память.

— Мистер Игл!!! — Ирландец вытаращил на меня глаза. — Святой Патрик! Я буду хранить его как… как… — Он вдруг сунул руку во внутренний карман своего пиджака и вытащил массивную серебряную флягу. — А это вам! Еще дедушкина! Внутри настоящее ирландское пойло! Не то что остальная дрянь, которую по ошибке называют виски. Клянусь святым Патриком!

Расстались мы с ним совершеннейшими друзьями.

Американцы на расстоянии сопроводили меня почти к самому берегу Женевского озера. Впрочем, предосторожности оказались излишними — ничего из ряда вон выходящего во время прогулки по ночным улочкам Монтрё не случилось.

Настроение просто зашкаливало. Миссия практически закончилась, да еще и успешно, почему же не порадоваться? Правда, остались некоторые мелочи, но и с ними в скором времени будет покончено. Хватит шляться по Европам, домой надо, делами заниматься.

Отвязал лодку от причала, на мгновение залюбовался гладью воды, покрытой легким налетом тумана, но тут внезапно позади раздался легкий шорох.

Я резко развернулся и успел увидеть среди деревьев едва заметную в сумерках фигуру с вытянутой в мою сторону рукой.

А еще через мгновение раздался сухой треск выстрела…

ГЛАВА 16

Швейцарская Ривьера. Монтрё. Женевское озеро

29 июня 1903 года. 04:00

Сухо щелкнул выстрел.

Пуля со странным гулким звуком ударила в грудь, разом выбив из легких весь воздух. Меня сразу развернуло кругом и сбросило с причальных мостков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда падал, в голове проскочила спокойная мысль:

«Вот и все, Мишаня, отбегался…»

Но, ударившись щекой о мокрый твердый песок, неожиданно понял, что почему-то пока не умер.

Левую сторону груди разрывала тупая тянущая боль, в ушах грохотал оглушительный колокольный звон, но, черт побери, я все еще оставался живым.

Откуда ни возьмись появились силы — я перекатился, выдрал из кобуры пистолет и наугад несколько раз выпалил в сторону стрелка.

В зарослях ругнулись на каком-то славянском языке, но явно не на русском. Потом послышался шум падения тела и болезненный стон.

Я еще трижды выстрелил на голос, сменил магазин и отполз на метр в сторону.

Но едва приподнял голову над обрывистым бережком, как в кустах полыхнул огонек, а рядом с виском свистнула пуля.

— Млять… — чуть не прикусив себе язык от испуга, я злобно выругался и рывком метнулся за лодочный сарайчик, на ходу выстрелив еще несколько раз в сторону неизвестного стрелка.

Ответных выстрелов не слышал, но, когда уже спрятался за углом домика, неожиданно почувствовал, что кожу на левом бедре чуть повыше колена жжет, словно к ноге прижали раскаленный гвоздь.

Хрипло застонав, я отполз еще на пару метров, прижался спиной к перевернутой лодке и выставил перед собой пистолет. Ну что же, попробуем поймать киллера на его же уловку.

Ни с какой стороны ко мне уже нельзя было подобраться — слева прикрывала вода, справа — сам сарай, а сзади — высокий забор.

Несколько секунд ничего не происходило. Но потом среди шелеста ветерка в зарослях и шума прибоя послышались едва слышные шаги.

Я застонал еще раз, но уже очень тихо, а затем бурно закашлялся, изображая из себя смертельно раненного.

Потянулось томительное ожидание.

«Ну где ты, мать твою… — неистово матерясь, думал я. — Давай, клюй, гребаный урод…»

Наконец стрелок обнаружил себя, но вместо его башки из-за угла показалась рука с револьвером. Он явно собирался сначала обстрелять то место, где я мог спрятаться. И очень хитро, держа руку практически на уровне земли.

Впрочем, к чему-то подобному я уже был готов. Хотя опередить его все-таки не успел.

Выстрелы раздались почти одновременно.

Пуля с треском влепилась в днище лодки над моей головой, и сразу же револьвер вылетел из руки убийцы.

Киллер, держась за простреленную кисть другой рукой, с воплем упал на колени, показав себя полностью.

Еще дважды бабахнул кольт.

Стрелок сложился и ничком упал в заросли крапивы.

— Млять… — судорожно выдохнул я.

Выстрелил еще раз в неподвижное тело, потом с трудом встал, подобрал оружие стрелка и быстро осмотрел труп.

Тот, что следил за мной возле отеля? А хрен его знает.

Вроде похож: невысокий, крепкий, в таком же темном дешевом костюме. Но лицо, увы, рассмотреть не получилось — две пули в упор практически развалили ему башку.

Очень ожидаемо в карманах ничего примечательного не оказалось — кроме горсти патронов к револьверу, несвежего носового платка и выкидного ножа.

В очередной раз выругавшись, я побрел к лодке. Времени более тщательно заниматься осмотром киллера не было — уже почти рассвело, и шум перестрелки мог привлечь полицию или нежелательных свидетелей.

Как отчаливал и ставил парус — почти не помню, пришел в себя, только отплыв на добрую сотню метров от берега.

Повертел башкой по сторонам, подправил курс, а потом покосился себе на грудь, ожидая увидеть на пиджаке пятно крови.

Но, кроме аккуратной дырочки, ничего не обнаружил. Чтобы подтвердить неожиданную догадку, быстро сунул руку во внутренний карман и извлек из него подарок Артура.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Массивную, тяжеленную, очень старинную серебряную флягу, прямо по центру которой торчала расплющенная револьверная пуля.

Сразу стало понятно, почему в момент попадания пули раздался глухой металлический звук.