Отрави меня собой (СИ) - Звонарь-Елисеева Екатерина

Тугой обжигающий узел скрутился в напряженную пружину в животе. Оля сглотнула и, вспыхнув как маков цвет, попыталась вырвать свою руку. Хриплым, не своим, голосом с трудом вытолкала из себя:

— Дура потому что, разве не заметно?

— Хочешь, открою секрет, что мне заметно? — продолжал увещевать ее Лавров, шевеля волосы на ее виске.

— Нет, избавь меня от откровений, — слишком резво ответила она.

Артём тихонько рассмеялся, лаская бархатным понизившимся от возбуждения голосом слух девушки.

— Отлично. Только, думаю, ты и сама знаешь ответы, Медведева.

Также неожиданно он отстранился, оставив в пространстве вокруг Оли пустоту и холод. Ей даже захотелось поежиться. Ни черта невозможно разгадать поведение этого мажора.

— Вот скажи, Лавров, ты такой хамелеон только со мной или со всеми?

Он неопределенно повел плечом, оставляя ей возможность самостоятельно додумать ответ на свой вопрос.

— Как Маша? — с самым серьезным видом спросил он.

— Нормально. Спрашивает о тебе. Скучает, — как на духу выложила девушка, не обнаружив наигранной заинтересованности в мажоре.

— А ты? — его глаза в упор посмотрели в ее глаза.

— А я — нет! — с апломбом заявила Оля. — Твои-то как дела?

— Сотрясение исключено, плечо и ребра в норме — у меня даже медицинское заключение имеется. Так что жив и здоров, как видишь.

— И довольно упитан, — хмыкнула Оля, осмотрев его с ног до головы. Рука его уже не висела на перевязи, пластыря над бровью нет, да и выглядел мажор вполне на уровне. Даже временами каким-то воодушевленным.

— Так почему ты не в клубе? — он проигнорировал ее выпад.

— Задание срочное свалилось, и я подменилась с Марком.

Оле показалось или лицо Лаврова потемнело?

— Марк? Кто это? — сипло спросил он.

— Мой сменщик.

— И что у тебя с ним? — впившись в ее лицо пронизывающим взглядом, Артём искал отголоски каких-либо эмоций.

— Работа у меня с ним, Лавров, работа. Ты ревнуешь, что ли?

— А если и…да? — голос его стал отстраненным.

Оля красноречиво промолчала, долго смотрела в его глаза, ища ответы на одной ей известные вопросы. Почесала кончиком ручки затылок, невесело улыбнулась и все-таки не сдержалась:

— Мажор не должен и не может ревновать барменшу к ее коллеге.

— Мажор никому ничего не должен и может делать, чего ему вздумается, — отозвался Артём, обнажая в самоуверенной ухмылке зубы.

— Ладно, Лавров, — она подняла ладони в примирительном жесте. — Мне домой пора, реферат сам себя не напишет.

— Мы едем ко мне домой, Медведева. На кофе, — властно сообщил Лавров.

Она кашлянула и отрицательно замотала головой.

— Не знаю, куда едешь ты, а я тебе уже сообщила свои планы на вечер. Так что…

— У меня доделаешь. Кроме того, есть у меня, что тебе предложить по твоей теме, — он махнул кистью руки в сторону ее ноутбука. Стало жизненно необходимым просто насладиться ее обществом, ее присутствием на его территории.

— Ты включил режим повелителя всея мира? — сузив глаза до щелок, язвительно поинтересовалась девушка.

— Нет, всего лишь повелитель Медведевой Ольги Анатольевны. Закругляйся, — велел он тоном, не терпящим возражений, и принялся складывать ее конспекты.

Оля только вздохнула, словно вся тяжесть вселенной навалилась на нее разом. Пока сдавала книги, Лавров ожидал ее у двери, держа в руках сумку с ноутбуком и не спуская с губ идиотской и какой-то странно-счастливой улыбки. Она все еще не верила, что подчинилась ему без лишних слов. Мямля! Тряпка! Уже и мнение свое отстоять не в состоянии из-за подавляющей бешеной энергетики неотразимого мажора.

— Только предупреждаю, Лавров, если ты потянешь ко мне свои загребущие руки, я за себя не ручаюсь! — с чувством высказалась Оля, усаживаясь в его машину.

— Тебе клятву на крови принести? — спросил он, не скрывая своего торжества.

— Э… я передумала, дай мне выйти! — взвизгнула девушка. Не успела коснуться рукой двери, как взревевший автомобиль дернулся с места. — Ты настоящий беспредельщик в законе! Кроме того, я купила себе новый электрошокер.

— Не обольщайся, Медведева. Кроме того, милая, если я чего-нибудь захочу, твоя игрушка меня не остановит.

Оля бросила на него какой-то затравленный взгляд и вжалась в дверь. Закусив губу, она отвернулась в окно, совсем не понимая ни себя, ни реакцию своего тела на слова мажора. Почему все в ней дрожит от предвкушения?! Противный мажор владеет какими-то гипнотическими методиками, это однозначно. Неожиданно теплая ладонь Артёма нашла ее ладошку и сжала; Оля непроизвольно упокоилась. Но когда его большой палец начала вырисовывать нежные чувственные круги в центре ее ладони, по коже девушки побежали мурашки. О Господи! Знал бы кто, до чего ее будоражили именно такие прикосновения Лаврова! Они нравились до умопомрачения. Смущали, словно она была какой-то наивной школьницей.

— Расслабься, Оля. Я действительно приглашаю тебя всего лишь на кофе, — тихий смеющийся голос наполнил салон машины.

Она осторожно высвободила свою руку и полезла за сотовым. Не удержалась от язвительного замечания:

— Предупрежу маму, чтобы знала, где меня искать в случае чего.

— Как приличный человек, я тебя уже отпросил у твоих родных на весь вечер.

— Ты — что? — Оля развернулась вполоборота и умудрилась упереть кулаки в бока от возмущения. Шумно выдохнув, она обреченно вернулась в исходное положение, откинулась на спинку и проворчала: — Все правильно, мое мнение вообще всем по барабану.

— Не дуйся, Оля. Я признателен тебе за внимание и проявленную заботу после аварии, — просто сказал Лавров.

Остаток пути проделали в молчании, разбавленном негромкой приятной музыкой, лившейся из динамиков.

— Артём, а что ты решил с виновником аварии сделать? — неожиданно для себя спросила Оля.

— Помучаю его немного, — кровожадно отозвался тот.

— Как интересно?

— Взамен заявления потребую справку о том, что закодировался, — хмыкнул Лавров, проезжая на подземную стоянку элитного дома. — Само собой из клиники, на какую я укажу, чтоб не купил там никого.

— Ну, ты даешь, Артём! — Оля едва сумела сдержать короткий смешок, представив выражение лица парнишки. Альтернатива так себе: или ответственность перед законом, или трезвый образ жизни.

Вошли в квартиру Лаврова, и у Ольги сложилось впечатление, будто всё тут для нее близкое и родное, будто она уходила совсем ненадолго и вернулась… домой?

— Сначала кофе, потом — работа? — спросил Артём, застыв между гостиной и кухней.

— Работа, потом кофе, — быстро ответила Оля, достала ноутбук, блокнот со своими, как любила говорить, записками сумасшедшего и вопросительно уставилась на мажора.

Он просиял глупой улыбкой и сделал жест рукой, приглашая ее расположиться на огромном удобном диване перед низким столиком. Потом почесал затылок и указал на мини-кабинет, который Оля за высоким стеллажом и широким стеллажом не заметила. Область с книгами находилась за стеклянными дверцами, в других немногочисленных ячейках стояли какие-то безделушки и экзотические тотемы. Вытянув от любопытства шею и разинув рот, она разглядывала ровные ряды литературы по праву, в том числе международному, множество пособий по строительству, финансам и бизнесу. Дорогими переплатами красовалась шикарная коллекция избранной классики. На нижних полках располагались большие неформатные энциклопедии и сборники. За стеллажом располагался массивный стол с угловой приставкой и кожаное кресло с высокой спинкой.

— Или тебе тут удобнее будет?

— Спасибо, я на диване, — совершенно забывшись, она плюхнулась на диван, сложила по-турецки ноги и поставила ноутбук на колени.

Рядом тут же бухнулась огромная толстенная энциклопедия по философии и культурологии. Брови Оли поползли вверх, когда она почти дрожащими руками открыла бесценный труд мыслителей прошлого и настоящего.

— Ну как?

— Ого, — вырвалось у нее.

— Приступай, — коротко велел Лавров, а сам уселся за барной стойкой, открыв ноутбук с эмблемой надкушенного яблока.