Пламенеющий Меч - Мэгги Фьюри

Последовало долгое молчание, а затем вновь раздался знакомый голос:

«Мне кажется, нам все-таки стоит признать Хризу. — Это опять была неугомонная Тахира. — Что мы теряем? Мы слишком долго шли по другому пути — и сами видите, к чему пришли. Мы охотились, рожали детенышей, пережили голод и болезни, войны с другими народами и сражения между собой. Мы многое помним и многому научились. Надо ли пренебрегать нами просто потому, что мы уже не можем охотиться и не можем сражаться? Разве наш опыт не нужен нашему народу? Пусть Хриза попробует взяться за дело, а мы, старые чьюва, поможем ей. А если нам не повезет, то всегда можно вернуться к старому порядку».

Чьюва единодушно одобрили эти слова, но молодые пантеры не скрывали своих сомнений. В конце концов, речь шла об их правах.

«Звучит заманчиво, — сказала одна из них. — Но что, если нам придется защищаться? Как может старая пантера командовать во время боя?»

Шиа решила вмешаться.

«Пусть Хриза назначит военачальницу из числа молодых пантер и выберет главную охотницу из числа лучших. Дайте ей год сроку. Я уверена, при Хризе наш народ достигнет процветания».

«Ну, это еще видно будет», — раздался одинокий голос, но больше возражений не было.

«Хризу — в правительницы», — заревела Тахира, и дружный рев собравшихся подхватил:

«Хриза! Хриза!»

Хриза повернулась к Шиа и проворчала:

«Посмотри, что ты наделала!»

Но Ориэлла чувствовала, что в душе старая пантера очень довольна.

— А теперь позволь мне осмотреть твои раны, — сказала волшебница, обращаясь к Хризе. — Боги свидетели, у тебя впереди — трудное время, и лучше, если ты начнешь свое правление в добром здравии.

Анвар достал из кармана костяной свисток, который ему дали, чтобы вызывать крылатых носильщиков.

— А когда ты исцелишь Хризу, — сказал он твердо, — нам надо непременно вернуться домой.

Ориэлла оглядела чужие суровые горы и вздохнула:

— Ты прав. Я и сама мечтаю поскорее вернуться домой.

Глава 9. ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Солнце стояло уже почти в зените, когда Чайм вышел из крепости. Неужели он действительно так долго спал? Вчера, примерно в это же время, крылатые носильщики доставили его сюда вместе с магами, Шиа и Хану. Все они страшно устали и продрогли, так что почти не реагировали на тревожные вопросы Паррика, Шианната и других, кто оставался в крепости. К неудовольствию временного Хозяина Стад, они лишь вкратце рассказали о случившемся за едой и вином с пряностями, которое приготовила Искальда. Сославшись на крайнее утомление Ориэллы, Анвар быстро свернул беседу, и недовольство Паррика, которому пришлось остаться один на один с ксандимцами, недовольными таким количеством чужаков, усилилось еще больше.

Чайм как в тумане добрался до своих комнат, не раздеваясь, рухнул на циновку и моментально провалился в сон. Но и проснувшись, он чувствовал, что все же не отдохнул как следует, и решил искупаться в ближайшем водопаде. Взяв с собой узелок с чистой одеждой и одеяло, чтобы завернуться в него после купания, Чайм направился к выходу из крепости.

В дверях он остановился и, зевая, посмотрел на зеленую долину, раскинувшуюся внизу. Отсюда начинался путь на север, к морю. День был прохладный, ветер разогнал тучи, и солнце освещало поля и рощи. А внизу, на лугу, пестрели разноцветные палатки.

Эфировидец изумленно воскликнул, увидев этот обширный лагерь, возникший в его отсутствие. Паррик предупредил ксандимцев о своем возвращении из Башни Инкондора, но с тех пор столько всего произошло, что Чайм и забыл об этом, а бурной дождливой ночью он не разглядел множества палаток. Да и не до того было тогда. Но ксандимцы откликнулись на призыв Хозяина Табунов. Разнообразие цветов и форм палаток ясно говорило о том, что они собрались со всех концов своей страны.

При виде такого количества народа (Чайм никогда еще не видел столько людей сразу) он невольно отступил на шаг. Эфировидец долго жил в вынужденном одиночестве, пока появление чужестранцев не изменило его образ жизни. И хотя Чайм был очень рад новым друзьям, время от времени у него появлялось желание уединиться в своем жилище или в Палате Ветров, где можно было бы спокойно подумать обо всех удивительных событиях последнего времени и постараться понять, чего следует ожидать в будущем.

Чайму пришло в голову, что неплохо было бы изменить свое намерение и ненадолго сходить домой. Искупаться можно будет и в пруду поблизости от его жилища. Да и надо посмотреть, все ли дома в порядке. Так по крайней мере Чайм убеждал себя. В действительности он просто малодушно хотел сбежать, но старался не думать об этом.

Прежде всего надо было незамеченным пройти через лагерь, но для Эфировидца это не представляло особых затруднений. Войдя под арку, Чайм соткал для себя теневой покров, который должен был защитить его от любопытных глаз, и, весьма довольный собой, снова направился к выходу.

— Привет, Чайм!

Вскрикнув от изумления и досады, Эфировидец застыл на месте. Обернувшись, он увидел в проходе Ориэллу.

— Ты здорово придумал, — сказала она ему, — но только магов этим не обманешь. Но к чему этот маскарад, друг мой? — Волшебница улыбнулась, и досада Чайма мигом исчезла.

— Погляди вниз, — ответил он. — Похоже, весь ксандимский народ собрался на нашем лугу. Я почувствовал желание побыть в одиночестве…

— Я помешала тебе? — с сожалением спросила Ориэлла.

— У меня нет нужды убегать от тебя. Просто я хотел ненадолго зайти домой.

— Но разве здесь ты не дома? Он покачал головой.

— Нет, мой дом далеко в горах. Там очень красиво. — Внезапно ему пришло в голову, что одиночество, может быть, не так уж и привлекательно. — Не хочешь ли ты взглянуть на него сама?

— Далеко ли еще? — Ориэлла была рада, что узкая горная дорога наконец-то кончилась. Стоя на склоне горы позади крепости, она окинула взглядом обширное плоскогорье. Ни долин, ни ущелий пока не было видно, а волшебнице не хотелось надолго оставлять Вульфа. Правда, пока он спокойно спал, охраняемый Боаном и парой волков, которые, обескураженные, приковыляли в крепость с разбитыми ногами, в то время как Ориэлла с Анваром были на Стальном Когте. Они с восторгом приветствовали появление волчонка, и теперь по крайней мере один из них постоянно находился при нем. Ребенок еще не совсем оправился от пережитого страха, и Ориэлле хотелось почаще быть рядом и успокаивать его, несмотря на то, что он великолепно чувствовал себя в обществе Боана и двух волков. Все утро волшебница провела с ребенком, пока Анвар и Шиа не выгнали ее подышать воздухом, чтобы самим побыть в более спокойной обстановке.