Нелетная погода (сборник) - Александр Бушков

– Мы могли бы выразиться примерно так же… – сказал Сергачев. – А какие странности всего происшедшего вы бы отметили?

– Дайте подумать… – сказал Снерг. – Собственно, что тут думать? Странность одна – почему они словно бы специально старались привлечь внимание? Да не «словно бы», а наверняка. Да будь они в самом деле андромедянами, которых почему-то заинтересовал случай с «Картахеной», – им достаточно было назваться любыми вымышленными именами, прошло бы много времени, прежде чем все вскрылось. А они…

– Вот именно, – сказал Сергачев. – Наша служба получила головоломку, а медики – материалы о «феномене Картахены». Кто знает, когда им заинтересовались бы всерьез, когда кто-нибудь додумался бы обобщить и проанализировать… Создается впечатление, что нам помогли. Правда, я не вижу оснований приходить в восторг – услуга, оказанная таким способом и при таких обстоятельствах, способна, скорее, насторожить и обеспокоить…

– Но что-то же вы намерены делать?

– Что вы нам посоветуете делать? – беспомощность в его голосе, казалось, может в любую минуту перейти в боль. – Вы правы – неожиданность потому и неожиданность, что опрокидывает все прогнозы. В данную минуту существует одно-единственное направление поиска – найти эту парочку. Каким образом? Разумеется, мы можем кое-что сделать. Те самые планы, разработанные нашими предшественниками. Теоретически возможно перевести Землю на осадное положение. Восстановить существовавшую еще тридцать лет назад глобальную сеть радаров, контролировавших космическое пространство с целью обнаружения чужих звездолетов. Строгий контроль на космодромах. Введение всеобщей паспортизации – с учетом достижений науки и техники. Что-нибудь еще в том же духе. Как вам?

– Не исключено, что к тому времени, когда все это будет введено, андромедяне, сидя у себя дома, будут посмеиваться в кулак, – сказал Снерг.

– Да. Мы не можем со всей определенностью сказать, кто же они – пришельцы или по неизвестной причине хулиганствующие психологи с Эльдорадо. Может случиться, что в то время, как мы будем искать вашу парочку – хотя я не представляю, как ее искать, – другие двойники, а то и не двойники, будут проводить другие операции. А те меры, о которых я упоминал… Представляете, сколько труда и времени они потребуют? И я не уверен, что Мировой Совет даст добро на их введение. Людей, которые там сидят, никак нельзя упрекнуть в беспечности и недальновидности, но нам вполне резонно могут заявить, что объявлять осадное положение глупо, нерационально и даже смешно. И они будут правы, потому что существует «Динго» и его четвертый отдел, который полсотни лет дармоедствовал, а когда, наконец, потребовалась реальная отдача и настоящая работа, заявил, что он бессилен и беспомощен… Распутать все – наш долг и наша честь, иначе нас сожрет совесть.

– Вы старательно обходите самое, пожалуй, главное, – сказал Снерг. – Эльдорадо. Прежде чем превращать Землю в осажденную крепость, можно все-таки попытаться поискать следы на Эльдорадо. Это гораздо проще.

– Вы так думаете? – резко и насмешливо спросил Сергачев.

Снерг удивленно воззрился на него. Невидимая стена замкнулась вокруг беседки, она пропускала внутрь веселый гомон из благополучного века, но напрочь отсекала его беспечность и уверенный в себе покой…

– Что вы имеете в виду? – спросил Снерг.

– Пожалуй, выбора и нет… – сказал Сергачев. – Вы уже по уши в этом деле. И нам рано или поздно понадобится идти на контакт со средствами массовой информации. Я буду откровенен, Стах. Журналист вы прекрасный, спору нет, но подвергаться испытанию будут не ваше профессиональное мастерство, а ваши человеческие качества, если вы включитесь в игру, на вас свалится огромная ответственность. Вы к ней готовы?

– Не знаю, – сказал Снерг. – Постараюсь.

– Молодец. В случае твердого утвердительного ответа я немедленно откланялся бы – человек, который считает, что готов к испытаниям, о характере которых не имеет ни малейшего представления, либо непроходимо самонадеян, либо глуп… Нужно, чтобы вы по-новому взглянули на будущую работу. Вы не о фильме печетесь, вы помогаете человечеству – если уж не обойтись без высоких слов. Вы что-то хотите сказать?

– Я боюсь не справиться, – сказал Снерг.

– У вас есть время отказаться. Патентов на успех выдать невозможно.

– Я согласен, – сказал Снерг. – Когда-то нужно бросаться в воду…

– В таком случае помните – то, что вы сейчас услышите, пока не предназначено для всеобщего сведения. – Он дотронулся до кармана, и в беседке возник парень, которого Снерг уже видел сегодня танцующим в одной из комнат. – Пригласите Сайприста.

Парень кивнул и исчез, как дух. Вскоре зашуршали шаги, и Снергу показалось сначала, что в беседку входит человек-невидимка, которого выдают только белый костюм и белая шапочка. Но белая шапочка была сединой, а в белом костюме был Мозес Сайприст, дядюшка Мозес, пожилой грузный негр, директор Института нерешенных проблем, историк, медик, экстрасенс, занимавшийся делом, которое одни втихомолку именовали шарлатанством, а другие – разведкой будущего. Они были давно знакомы.

– Ах, молодой масса Стах! – дядюшка Мозес ухватил широченной ладонью его руку, и зубы блеснули на черном лице. – Старый негр спешил быстро-быстро, сэр, погонял стратоплан, и вот он здесь, в Сибири, а еще его дедушка был уверен, что здесь никогда не тают вечные снега и из-под них никогда не показывается земля… – Он шумно устроился рядом со Снергом, похлопал его по колену и продолжал уже серьезно: – И вот жизнь старого дядюшки Мозеса, которого очень многие не принимают всерьез, и молодого мастера Стаха, которого всегда принимали всерьез, одинаково взъерошена… Денис, вы уже посвятили нашего молодого друга во все детали?

– Я ждал вас.

– А я плясал у костра старинный танец мбенбе и бил в барабан. Хотите совет психолога? Занимайтесь серьезными делами, мысленно приплясывая. Сжав зубы и став серьезнейшими Големами, вы рискуете сузить свой ум в луч лазера, а этого никак нельзя. Не зря древние шли в бой под звуки флейт… Начинайте, я знаю, когда мне вступить.

– На Эльдорадо что-то происходит, – сказал Сергачев. – Мы заметили это поздно. Могли бы и вообще не заметить, не появись двойники психологов. И что самое парадоксальное – нас подвели именно нынешние условия, исключающие существование засекреченной информации.

– Еще во времена мира, разделенного на противостоящие блоки, высказывалась мысль, что лучший способ засекретить информацию – это опубликовать ее в каком-нибудь специальном издании, ибо ни у кого не хватит времени читать все подряд, – сказал дядюшка Мозес.