Перекресток одиночества 4: Часть вторая (СИ) - Михайлов Дем (Руслан) Алексеевич

Я вляпался как школьник. И что теперь делать? Зажать старичку рот и утащить за решетку? Дедок тщедушный, вряд ли весит больше сорока килограммов. Опять же у меня с собой оружие — и этого аргумента вполне может хватить для убеждения старика пойти со мной мирно. Но почему он улыбается мне и продолжает странный разговор? Я никак не могу уловить суть, но вижу, что лично я никакого удивления у старика не вызываю.

А это странно…

Это очень странно…

Я нерешительно улыбнулся и кивнул чуть увереннее:

— Поморозило немного… — моя рука коснулась побитых морозом участков кожи на лице.

— Как же так случилось-то?

— Т-туалет — ответил я, вспомнив единственное место в обжитом кресте, где мог быть мороз — Упал там… ударился головой… долго лежал…

— Ох-ох-ох! — Василий Азаматович сокрушенно покачал головой — Беда! Видать крепко ты головой приложился. Погоди… а тебя как зовут-то? Алексей и Максима обварило вместе с Тошичем — вместе и преставились. Такая вот беда… Еще двое должны были прибыть следом… Саша и Тихон… первого описали как невысокого и рыжего… — старик скользнул взглядом по моей голове — А в тебе ни рыжинки. Стало быть, ты Тихон?

— Э-м… — я сделал головой нечто среднее между кивком и отрицанием, что вполне удовлетворило моего заулыбавшегося собеседника.

— Ну здравствуй, Тихон! Рад знакомству! — он еще раз крепко сжал мою руку, привстав на цыпочки, хлопнул другой рукой по плечу и бодро велел — Ну пошли! Сначала покажу тебе как у нас все тут обжито, да размещу тебя по-божески, благо свободных комнат у нас в избытке. Голова не болит?

— Нет — односложно ответил я, послушно шагая за семенящим стариком и все еще судорожно пытаясь понять, что тут, собственно, происходит.

Меня поймали. Чужака в пустом ночном коридоре. Но при этом назвали Тихоном и ведут куда-то заселяться. Тем временем Василий продолжал вываливать на меня море информации, что не всегда казалась полезной, но я жадно «хватал» каждое брошенное мне слово, пытаясь собрать из этого хоть какой-то связный рисунок.

— Вечно нам земным не везет — вздыхал ведущий меня старик — Только недавно Степана схоронили — сердечный удар его свалил. Прямо при мне! Раз! И смел он шашки со стола… бухнулся на пол, за грудь схватился… ох беда… А до этого Михаил недолго совсем у нас пожил… Так вот нас земных тут совсем мало стало и дозволили нам сразу четверых из крестов сюда перевести. А подходящих кандидатов ведь сыскать тоже дело нелегкое! Нам сюда абы кто не нужен! Считай цельный год искали нужных людей, говорили с ними, перебирали, белтура посылали проверить как там у них дела обстоят в келье — лентяев и нерях нам не надобно. Вот нашли подходящих… назначили день для первых двоих, ведь они оба с поварским образованием. Тошич их чин чином встретил в зоне прибытия, повел сразу на кухню… ведь ничто не предвещало! Слышишь, Тихон?

— С-слышу — не сразу отозвался я, шагая за провожатым — Хорошо слышу, Василий Азаматович!

— Ну и славно. Так вот — повел он их на кухню и первым делом к скороварке за номером два. В ней как раз мясо уваривалось под давлением. Только он их подвел, а скороварка и лопни. Их бульоном кипящим с ног до головы обдало…

— Ох! — я невольно скривился и сбился с шага — Кошмар…

— Еще какой! — радостно поддержал меня старик — Всех троих сразу под холодную воду, затем на лед и в больничку нашу… да только с такими ожогами даже в лучших центрах не спасти. Вчера последний из них и помер. Тошич первым преставился — ну так ему девяносто три года, какая уж тут выносливость… Земля им всем пухом.

— Земля пухом — эхом отозвался я, останавливаясь у первой же широкой двери, находящейся в конце коридора.

Приоткрыв ее, Василий Азаматович сначала пытливо глянул на меня:

— Ничего не забыл? Или ты вот так и прибыл?

— Да я…

— Футболка, штаны и обувка? Ведь мог с собой чего личного прихватить. Мы ведь разрешаем, да так и говорим — в условленную ночь на лежак ложись рано, лежи смирно, на грудь можешь положить личные вещи. А ты чего?

— Да я… — снова замялся я.

Условленная ночь? Лежак?

Машинально я провел ладонью себя по груди, дернул щекой и старик «понял»:

— Никак ты клал, а здесь уже без вещей появился?

Я молча кивнул.

— Эх! — Василий Азаматович сокрушенно махнул рукой — Видать на бок ты во сне повернулся, рюкзак и упал с лежака на пол…

— Сумка — вставил я — Небольшая совсем…

— Важное поди что было внутри?

— Да не особо…

— И с собой даже и в карманы не пихнул ничего? — вздохнув, он покачал головой, опуская взгляд на мои карманы — Что ж ты так? Умнее надо быть!

— Вот… — вывернул карманы штанов, молясь, чтобы пистолет не провалился за пояс и не упал с грохотом в штанину, я показал старику ладони.

На одной лежал смартфон, на другой старый носовой платок и пара таблеток парацетамола. Василий Аазаматович взглянув на платок с таблетками одобрительно кивнул, а увидев смартфон брезгливо скривился:

— Этот-то мусор зачем приволок? Ох молодежь…

— Привычка — я снова улыбнулся, уже чуть шире и спокойней — Но вы правы, Василий Азаматович. Здесь смартфон бесполезен.

— Мусор! — отрубил старик, открывая дверь и входя внутрь.

Я зашел за ним и мы оказались в квадратной комнате с мелкоячеистой решеткой на полу. Больше тут ничего не было. Покрутившись на решетке, заглянув под нее и ничего не найдя, дед повернулся ко мне и подмигнул:

— Не страшно было тут вдруг проснуться, Тихон?

— Ну…

— А потом выйти и увидеть коридор чужой…

— Довольно страшно — признался я, вспоминая свою нерешительность — Не сразу вышел в коридор…

— Оно и понятно! — Василий заулыбался и снова хлопнул меня по плечу — Тебя ведь еще и не встретили! А кто тебя встретит, если никто и не думал, что прибудешь? Имена ведь и номера крестов у Тошича были, он и общался с кандидатами. А теперь этим я занимаюсь — пока временно, но верю, что достоин большего! — старик выпрямился во весь свой невысокий рост, выпятил грудь и заложил руки за спину — Опыт у меня большой! Тошичу кто помогал? Я! Кто от него науку годами перенимал? Я! Кто у Тошича был любимым учеником? Я! Вот и тебя встретил кто? Я! А ведь не было ни намека — но почему-то не спалось и решил выйти на прогулку. Как чувствовал! Иду себе неспешно… смотрю — дверь в зону прибытия приоткрыта. Ну я головой покачал да прикрыл ее поплотнее — бывает, что и сама открывается, конечно, я так и подумал сначала. А тут смотрю — стоит кто-то и на стену смотрит… вот оно как думаю — есть все же у нас хотя бы один земной новоприбывший. Скажу честно — рады мы тебе, Тихон! Рады! А ты рад?

— И я рад! — кивнул я — Очень!

— Молодец. Если кто спросит — скажи, что Василий Азаматович тебя встретил как положено.

— Так ведь так и было! — улыбнулся я = Спасибо вам, Василий Азаматович. Большое спасибо, что встретили и успокоили. А то ведь я уже в панику впадал…

— А вот в панику не надо! — на миг он сурово насупился, но тут же снова заулыбался и поманил меня за собой — Пошли для начала тебе комнату личную выберем, а потом уж и экскурсию тебе ночную устрою. Покажу тебе как тут все устроено и где что находится. Или ты притомился и спать хочешь?

— Я в полном порядке — заверил я его — И буду очень благодарен за экскурсию и ваши пояснения, Василий Азаматович. Вы человек мудрый — это видно сразу. А я ошибок наделать не хочу — надо ведь и себя показать.

Старик расцвел:

— Хороший ты парень, Тихон! Ну пойдем. Комнату выберешь любую. А потом и пойдем к кухням — там самое главное у нас происходит. Там все варится, парится, тушится и жарится! Погоди-ка… те двое почивших были с поварским образованием, а вот ты и рыжий Саша вроде как в кулинарии не особо понимали…

— Не особо — подтвердил я, разводя руками — Но я старательный и послушный!

— Иначе тебя бы тут и не было — хмыкнул снова засеменивший вперед старик — Стало быть ты кухонный чернорабочий. Ох и жаркая да тяжкая у тебя работенка будет, Тихон. Но ты уж старайся изо всех сил! А через пять лет разрешат тебе обучаться поварскому делу. Там и зашагаешь вверх по кухонным ступенькам. А однажды быть может опустишь на голову высокий белоснежный поварской колпак… лет через сорок…