Серега и Город Мечты - Юрий Ра

— Алло! Кто это?

— Начальник пожарного расчета Пригожин. Ваш автомобиль горит на платной стоянке около метро «Тургеневская»? Если верить бумажке на лобовом стекле, вы владелец.

— Понял, бегу! Рыбка, расплатись, моя тачка горит!

Добежавший до места происшествия Серёга увидел сначала черный дым, поднимающийся над стоянкой, а потом, подбежав ближе, и языки пламени, вырывающиеся из автомобиля, из его родной Красной Акулы. Окружившие машину пожарные спокойно и без суеты заливали двигательный отсек. Гнутый капот был распахнут в немом крике, Акула поджала свои плавники-колеса и легла практически на брюхо.

— Ваша машина?

— Ага.

— Красивая была. Это же та, которая в районе Белорусской стояла на парковке?

— Ага.

— Пацанам нашим всем нравилась, ты её классно отреставрировал. Жалко.

— Ага. — эмоций у Серёги не было, сил общаться тоже. Только что на его глазах умер друг, друг, который никогда не подводил, не нес хрени, не просил занять две штуки до получки…

— Старший лейтенант Крюков! Ваш автомобиль?

— Ага. Вот ПТС на него.

— Спасибо, я тогда сейчас данные в протокол занесу, ваш паспорт можно посмотреть? Мне для протокола.

— Ага. А что произошло?

— Мы, конечно, проведем расследование, записи с камер посмотрим. Но предварительно пожарные уже высказали мнение — возгорание проводки. Машина старая, хоть и отреставрированная. Проводку не меняли?

— Нет.

— И небось центральный замок кустарным способом устанавливали.

— Ага. И еще целую кучу приблуд всяких.

— Вот вам урок на будущее — гаражные Кулибины нахреновертели со старой проводкой, где-то коротнуло, предохранители не сыграли, результат налицо. Застрахована машина?

— Только ОСАГО. Голяк.

— Точно, голяк. Ладно, парень! Не вешай нос, считай легко отделался.

— В смысле?

— Прикинь, на трассе бы ты в ней вспыхнул. Или ночью на переполненной стоянке бы полыхнуло.

— И что?

— Как что! Сгорел бы вместе с ней еще десяток машин, как два пальца об асфальт. Подняли бы записи, нашли бы источник возгорания, и весь ущерб по суду на тебя.

— Да ла-адно, правда, что ли?

— А ты как думал? Так что выше нос, считай, соскочил легко.

Подошедшая Рыбка ухватилась за руку Серёги и начала его гладить по плечу, неловко успокаивая. Она не была уверена, что потеря этого старого автомобиля стала серьезным ударом по его финансовому благополучию — не выглядел Серёга нищебродом, хотя и вел себя порой… не шибко адекватно. Но она чувствовала, что дело не в деньгах — судя по лицу приятеля, у него сгорела практически любовь всей его жизни.

— Держись, Серёга! Найдешь такую же.

— Нет. Даже искать не буду. Пора повзрослеть уже, куплю взрослую машину. А эту буду просто помнить. У меня её фотки остались. Акула, я тебя любил.

— Что, милок, погорела твоя колымага? Чай, не последняя, плюнь и разотри — за спиной Серёги стояла старушка с добрыми понимающими глазами и слегка улыбалась смешным Серегиным мыслям.

— Марья Ильинишна, здравствуйте! Видите, как оно! Вон чего. А я так… она ж мне вот где — поток бессвязных слов начинающего Истинного лился как слезы из глаз ребенка, безвозвратно потерявшего любимую игрушку.

— А и ничего, утешься. Зато спутница твоя рядом за тебя переживает искренне, вона городовые на что дуболомы, и те тебе соболезнуют от души. Видать, и им твоя колымага нравилась. Серёга, не пропащий ты человек, раз тебе люди сочувствуют искренне. Это и цени. Жизни людские да отношения человеческие важны, а не железки эти ваши.

— Спасибо, Марья Ильинишна, умеете вы успокаивать. Сами-то как? Костлявая не пристает больше?

— А она и раньше мне не мешала, мы с ней навроде как подружки уже, не первый год трется, привыкли друг к дружке. Кстати, видела тебя давеча, смотрела, как ты в прятки тут напротив моего дома играешь. Вроде все взрослые люди, а всё играетесь. Или вы всерьез?

— Это ночью, что ли? Да там всё сложно — толи игрались, толи всерьёз.

— Ладно, захочешь лясы поточить, знаешь, где я собакена своего выгуливаю, придешь. У тебя вона, своих пока дел мешок и горсточка. Всего хорошего. — и старуха Трубникова, старейшая Истинная Москвы пошла по своим старушечьим делам, не путаясь под ногами деловых и энергичных молодых людей.

А Серёга остался договариваться по времени и дате похода в полицию и МЧС для оформления документов. Ему же еще снимать машину с учета, опять-таки огрызок забирать и кому-то продавать надо, пока штраф за разбрасывание мусора в центре города не впаяли. Судя по состоянию, тут даже колеса тронуты жаром, пачкаться в копоти в центре города ради содержимого багажника тоже не хотелось. Несколько минут повтыкаться в экран смартфона, и вот тебе результат: есть номер эвакуатора, есть контакт фирмы, скупающей автолом. Самое удачное, что продаст свою любовь в утиль Серёга даже дороже, чем отдаст за эвакуацию остова машины. Сомнительная прибыль, но всё лучше, чем никакая. С убитого Мерседеса хоть шильдик на продажу.

Глава 14

И снова Чистые Пруды

Возвращались молодые люди в Серегину квартиру на метро. Причем было заметно, что Рыбке такой способ передвижения по городу в диковинку. Но у Серёги всегда в кармане есть место для НЗ, то есть бумажных денег и транспортной карты, он еще не впитал в себя эту московскую привычку идти по жизни с одной банковской картой наголо. Как говорится, в лесу нож полезнее пластика. А топор тем паче. Да и на некоторых улицах некоторых городов тот же принцип рулит. Нет, можно и на такси было доехать, но днем это долго, точнее непредсказуемо в плане длительности поездки. Опять же свежевылепленному как-бы москвичу пока нравилось разглядывать интерьеры московских станций. Уж больно красивые попадаются порой места. Давно живущим в столице уже примелькалось это чудо архитектуры, а Серёге пока нет.

— Серёга, а ты вообще давно в Москве живешь?

— Ага, месяц уже. Примерно. До этого на Южном Урале зависал.

— Нифига себе! — Рыбке что Южный Урал, что Северное Нечерноземье, что Дальний Восток, с Западной Сибирью, все эти места были примерно одним географическим районом, они находились где-то за МКАДом. Рим, Шарм-Эль-Шейх или Париж — тут всё понятно, туда из Внучки, сюда из Шарика, три часа, и ты на месте. А вот скажем Сызрань или Елабуга — вряд ли самолетом можно долететь. А значит сутки, а может всю неделю придется ехать в поезде, потом на внедорожнике, а там и оленей подадут… И всё путешествие, чтобы тебе ткнули пальцем в обшарпаную стену и сказали — вот тут жил и умер твой дедушка по папиной линии. Да тут любой бы