Любовь среди рыб - Рене Фройнд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И он выпрямился, издал для начала один ликующий крик, который перешел в громкие, но медленные, почти элегические, исполненные глубокой радости тирольские трели:
— Хуль-йо-и-дири-ди-ри, хол-ла-раи-хо-и-ри.
У Лизи мороз пробежал по коже, так экзотично и красиво это было. И вдруг — что такое? — к пению примкнул второй голос, с другой стороны башни, там тоже кто-то подхватил трель:
— Хуль-йо-и-дири-ди-ри, хол-ла-раи-хо-и-ри!
Август сейчас же перешел на второй голос, отвечая на музыкальный вопрос, поначалу сдержанно, потом ликующе, и позвоночник завибрировал — на уровне сердца, именно там, где у ангелов растут крылья, и колонна Победы завибрировала тоже.
— Хуль-йо-и-дири-ди-ри, хол-ла-раи-хо-и-ри!
Пение закончилось, и Фред с Августом бросились навстречу друг другу и крепко обнялись.
— Ты неподкупленный… — сказал Фред, и это прозвучало скорее как утверждение, а не вопрос.
— А ты такой дурак, — с любовью ответил Август, и они обнялись еще раз. У обоих на глазах выступили слезы.
«Ну, ничего себе, нашли друг друга», — думала Лизи, стоя в сторонке и тоже поблескивая повлажневшими глазами, от страха ли, от умиления, от гнева — она и сама толком не знала. «Нет, Лизи, — сказала она себе, — двое любящих мужчин на колонне Победы это настолько о’кей, как больше ничто в мире, и ты — сейчас — хоть раз в своей жизни — просто — не будешь — сложной!»
Тут и Фред ее заметил, и он отошел от Августа, и подошел к ней, и взял ее за руки. Лизи быстро и решительно перехватила инициативу, прижалась губами к губам Фреда и на пробу так и оставила их там. На вкус было очень приятно. Фред ответил на ее поцелуй и крепко ее обнял.
Теперь я должна признаться ему во всем насчет Мары, подумала Лизи. Прямо сейчас, а не когда-нибудь потом!
Или, может быть, все-таки чуточку поцле?
28 июля
Солнце медленно, но целеустремленно поднималось в небо.
Две руки нащупали друг друга на смятых простынях. Вопросительное, короткое пожатие.
Подтверждающий ответ другой руки.
— Я чувствую себя сонной, но помолодевшей, — сказала она и хихикнула, как девчонка.
— Веселая была ночь, — подтвердил он.
Сюзанна встала и поставила воду для кофе.
— Спорим, они до сих пор где-нибудь сидят и разговаривают, — крикнул Август в сторону кухни.
— А я и не знала, что ты такой злой.
— Ты вообще меня не знаешь.
— Это верно.
Август тоже встал и потянулся. Сюзанна разглядывала его краешком глаза. Август был бесстыдно молод. Что это ей взбрело в голову? Он по крайней мере совершеннолетний, абсолютно совершеннолетний, утешала она себя, и остаточный алкоголь наверняка способствовал этому.
— В принципе, — сказал Август и выпил стакан воды, прежде чем продолжить фразу, — я поэтов вообще ни во что не ставлю. Большинство стихов возникает только оттого, что у кого-то слишком мало секса.
— Большинство преступлений тоже, — парировала Сюзанна.
Август бурча с ней согласился. Он вообще чувствовал себя немного ворчливым. Вечно этот отчаянный поиск любви, сказал он вчера вслух и со вздохом Айше, когда они спустились с колонны Победы тайком от Альфреда и Лизи. Потом они залегли в парке и немного подремали. Поскольку в Берлине он больше никого не знал, он подался к Сюзанне, которая как раз выходила из своего офиса в приподнятом настроении. Она сперва повела его пообедать, потом привела к себе домой и в конце концов довела до греха.
— У Фреда и Лизи вряд ли большое будущее, — накаркивал Август, а потом, подмигнув, добавил: — Но вот у нас с тобой…
— Август, я тебе в матери гожусь!
— Но ты гораздо веселее моей матери.
Август пошел в ванную, потом они сидели на кухне и пили кофе.
— Сейчас выгуляю собаку, а потом ты отвезешь меня в Грюнбах, о’кей?
Сюзанна засмеялась:
— Август! Мне нужно работать. Я не могу отвезти тебя в Грюнбах. Я сейчас занята тем, что спасаю свое издательство!
— Да, ты отвезешь меня в Грюнбах. Отправишь книгу в типографию — и все дела.
— У меня и машины-то нет.
— Это твои проблемы.
— Езжай на поезде.
— На поезде мне понадобится три дня.
— Тогда попроси Лизи.
— У нее, может быть, другие заботы. Кроме того, это ты заварила нам всю эту кашу!
— Я куплю тебе билет на самолет.
— И ты думаешь, я посажу свою собаку в клетку и сдам в багажное отделение?
— Я знаю, что делать. Я позвоню Бассаму.
— Бассаму?
— Это один из наших авторов и шофер такси.
— Надеюсь, водит он лучше, чем пишет.
— Он выдающийся писатель! Иначе не печатался бы в моем издательстве.
— Тогда почему ему приходится водить такси?
— Потому что печатается в моем издательстве.
— И на твою бумагу мы изводим наш лес.
— Он с тебя недорого возьмет.
— Это с тебя он недорого возьмет.
Когда Август с собакой вернулся с прогулки, Сюзанна уже приняла душ и оделась.
— Бассам приедет через полчаса, — сказала она.
— Надеюсь, он веселый, твой Бассам, — проворчал Август.
— Уверена, вы оба не соскучитесь.
Они стояла на террасе квартиры Сюзанны между лавровым деревцем и кустиками розмарина, смотрели на зеленые кроны деревьев, хлебали воду из одной большой бутылки на двоих и признались, что обоим любопытно, как там дела у Лизи с Фредом.
— Я просто позвоню Фреду, — сказала Сюзанна. — Я и без того хотела ему сказать, что стихи его хороши. Да что там хороши, они просто потрясающие.
Она поставила мобильник на громкую связь, набрала номер и стала держать между собой и Августом.
— Это автоответчик Альфреда Фирнайса. Пожалуйста, не оставляйте сообщения. Я не перезвоню.
— Ну, ясно, — сказала Сюзанна. — Придется самим выдумывать их историю.
— Так или иначе, — с улыбкой сказал Август, — но как есть, так и есть.
Примечания
1
Хапе Керкелинг — немецкий комик, писатель, телеведущий, актер и певец, автор книги «Ну все, я пошел: Мое путешествие по Пути Святого Иакова», где он описывает паломничество, которое совершил из-за проблем со здоровьем. Этот опыт оказал значительное влияние на развитие его личности.
2
«Шорле» — вино или сок, смешанный с газировкой.
3
«Хорошо, лучше, гёссер» (нем.).
4
Киска, и в непристойном смысле тоже.
5
«Небо над Берлином» — фильм Вима Вендерса (1987 г.).
6
Sau — по-немецки «свинья», зачастую ругательство.
