Тарзан – повелитель джунглей - Эдгар Берроуз

Когда Блейк повернулся к девушке, он поймал ее взгляд.

– Ты просто герой, рыцарь, – ласково сказала она и тут же высокомерно добавила: – Но вместе с тем и невежа.

Блейк слабо улыбнулся. Он слишком устал, чтобы спорить.

– Прости, что я вынужден просить тебя об услуге, – сказал он, не обращая внимания на слова девушки, – но нужно заставить лошадь подвигаться, пока не остынет, а сам я слишком устал.

Принцесса Гвинальда округлила от изумления глаза.

– Ты хочешь, чтобы я своей рукой взяла лошадь под уздцы? – спросила потрясенная Гвинальда. – Я, принцесса?

– Мне это не под силу, Гвинальда, – ответил Блейк. – Говорю тебе, я выдохся. Видимо, придется это сделать тебе.

– Придется?! Ты осмеливаешься командовать, нахал?

– Не спорь, детка, – сухо оборвал ее Блейк. – Я хочу спасти тебя, и эта лошадь может нас выручить. Так что пошевеливайся! Прогуливай ее медленно, взад-вперед.

Едва не плача от унижения, Гвинальда собралась было возразить, но увидела во взгляде Блейка нечто такое, от чего пресеклась.

Метнув на спутника быстрый взгляд, девушка отвернулась и направилась к коню. Затем отвязала веревку и повела за собой животное. Пока она ходила с ним взад-вперед, Блейк сидел, привалившись к дереву, и наблюдал за долиной, не появится ли погоня.

Но никто за ними не гнался, поскольку рыцари Гобреда настигли отряд Богуна, и обе стороны вступили в сражение, которое увело их еще дальше к городу Се-полькро, на север долины.

В течение получаса Гвинальда молча водила лошадь, а Блейк молча глядел в долину. Через некоторое время американец встал и подошел к девушке.

– Пожалуй, хватит, – сказал он. – Спасибо. Сейчас, когда я передохнул, сделаю ей небольшой массаж.

Не говоря ни слова, принцесса передала ему лошадь. Блейк стал растирать животное сухими листьями от головы до хвоста и, когда закончил, снова надел на нее сбрую и подсел к девушке.

Блейк залюбовался профилем принцессы – прямым носиком, вздернутой верхней губой, гордым подбородком.

«Какая красавица», – подумал американец, – «но эгоистичная, надменная и жестокая».

Однако когда она повернулась к нему, ее глаза, спокойные, серьезные, вмиг рассеяли его мысли. Взгляд девушки был устремлен вдаль. Вдруг она вздрогнула, подаваясь вперед всем телом.

– Что там такое? – спросил Блейк.

– Мне показалось, что в лесу кто-то есть, – сказала она. – Уйдем отсюда!

– Скоро наступят сумерки, – ответил он. – Двинемся в Ниммр под покровом темноты. Не исключено, что тебя продолжают разыскивать рыцари Богуна.

– Что? – воскликнула она. – Сидеть здесь до темноты? Да ты знаешь, где мы находимся? Глаза девушки расширились от ужаса.

– Это лес леопардов, – прошептала она.

– Ну и что? Или они уже явились? – спросил Блейк.

– В чаще обитают огромные леопарды Ниммра, – выдохнула девушка. – Только в лагере с усиленной охраной и кострами можно чувствовать себя в безопасности с наступлением ночи. Хотя тоже не всегда. Известны случаи, когда звери нападали на часовых, утаскивали в лес и там пожирали. Но…

Лицо девушки прояснилось.

– Я совсем забыла про странное гремящее оружие, которым ты убил рыцарей Богуна. Конечно же, ты смог бы перебить всех леопардов.

Блейк, не желавший подвергать принцессу опасности, встревожился.

– Может, и в самом деле уйдем? Впереди долгий путь, и ночь наступит совсем скоро.

С этими словами он направился к коню, который внезапно поднял голову, навострил уши и, раздувая ноздри, уставился на сгущавшиеся в лесу тени. В следующий миг животное задрожало мелкой дрожью, затем, испуганно фыркая, рванулось в сторону, разорвав узду, и галопом понеслось к долине.

Блейк схватил карабин, огляделся, но ничего подозрительного не заметил. Его обоняние не уловило запаха, который почуял конь.

Блейк не знал, что среди деревьев за ним наблюдают глаза, принадлежавшие однако вовсе не Шите-леопарду.

XIX. «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!»

Лорд Тарзан и сэр Бертрам оказались свидетелями сражения, разыгравшегося между рыцарями Гобреда и Богуна. Подъезжая к месту битвы, человек-обезьяна увидел двух рыцарей, вступивших в смертельную схватку. На его глазах рыцарь из Ниммра, пораженный копьем противника, рухнул на землю, и тогда победитель заметил Тарзана.

– Теперь твоя очередь, рыцарь! – крикнул он и, пришпорив коня, опустил копье.

Для человека-обезьяны все это было в новинку. В рыцарских поединках он разбирался не больше, чем в настольном теннисе, однако с копьем научился обращаться еще в детстве и поэтому с улыбкой ожидал нападения.

Рыцарь Богуна несколько опешил при виде неподвижно застывшего в седле противника, который не удосужился даже приготовить копье для отражения атаки.

Лорд Бертрам остановился с тем, чтобы поглядеть на поединок и понаблюдать за поведением англичанина в бою.

Трус он или же сумасшедший?

При приближении противника Тарзан поднялся на стременах, взметнул копье над головой, и, когда наконечник копья атакующего оказался в пяти шагах, человек-обезьяна привычным движением охотника и воина метнул тяжелый снаряд в цель.

То был уже не виконт Грейсток, встретивший лицом к лицу рыцаря из средневекового Сеполькро, а вождь воинов вазири, и ничья другая рука в мире не сумела бы бросить боевое копье с такой силой и меткостью, как это сделал Тарзан.

Массивное копье полетело, словно стрела, ударило в щит чуть выше железной пластины в центре и, пробив твердое дерево, вонзилось в сердце рыцаря. В тот же миг человек-обезьяна резко отъехал в сторону под лязг доспехов падающего тела.

Сэр Бертрам мотнул головой и ринулся на рыцаря, бросившего ему вызов. Он не совсем был уверен в том, что лорд Тарзан поразил противника насмерть, но не мог не признать в нем великолепного воина.

Перипетии сражения привели Тарзана на западную сторону долины. Оставшись без копья, он стал биться мечом. Благосклонная фортуна, громадная физическая сила и удивительная ловкость позволили ему одержать победу еще в двух поединках.

Между тем сражение переместилось на северо-восток.

С того момента, как он лишился копья, Тарзан уничтожил двоих рыцарей, и теперь на поле боя оставалось только двое – он сам и рыцарь Богун, который, прикончив рыцаря Ниммра, тут же бросил вызов человеку-обезьяне.

Впервые на своем веку Тарзан столкнулся с такими отважными и гордыми воинами, не знавшими устали в бою. Их фанатическая смелость, граничащая с жаждой смерти, наполнила душу Тарзана восхищением.

Какие мужчины! Какие воины!

Двое уцелевших кружили друг вокруг друга, то сближаясь, то отдаляясь, пока не оказались лицом к лицу. Оба встали на стременах, готовясь нанести чудовищный удар по голове противника.