Любовь не по плану (СИ) - Аркади Алина

– Перехватил?

Брат вновь подталкивает ко мне телефон, но теперь уже показывая съёмки камер в холле. Хорошо видно, как я вваливаюсь и едва не падаю у дверей. Администраторы успевают подхватить и усадить меня на диван. И это странно, потому что выпил я мизер.

– Света позвонила Любе, она приказала отвести тебя в номер. Завели, скинули на кровать и ушли. А дальше…

Теперь уже кадры с камер в коридоре. Тонечка неторопливо катит тележку, двигаясь к лифту, когда дверь моего номера открывается, оттуда появляется мужская рука, затаскивающая девушку внутрь. Спустя два часа Тоня выскакивает из номера: растрёпанная и поправляющая одежду.

– Я вчера почти не пил, – объясняю брату. – Парни веселились по полной, я же ограничился двумя шотами. А на видео я едва передвигаюсь…

– Может, догнало в такси?

– Догонять было нечему. Тем более, я предложил Нике переехать ко мне, планировал, что она согласится. Думал, мы в воскресенье вещи перевезём… То есть сегодня.

– Не знаю, что ты планировал, Макар, но получилось то, что ты видишь.

– Где Ника? – одеваюсь, быстро натягивая вещи. Не знаю, что буду говорить, но спрятаться в нору не вариант. Не с ней.

– В комнате для персонала. Но я бы тебе посоветовал её не трогать, подождать, когда остынет. Больше шансов, что поймёт…

И последняя фраза долетает уже в тот момент, когда оказываюсь за дверью. Мчусь к лифту, жму на чёртову кнопку вызова, замечая, что он пополз вверх, и спешу к лестнице. Перепрыгиваю через три ступеньки, чтобы оказаться на цокольном этаже и ворваться туда, где должна быть моя блондинка.

– Ника…

– Не подходи, – сразу ощетинивается, отступая вглубь комнаты. – Не надо.

Красные глаза, как свидетельство, что она плакала. Из-за меня, из-за видео…

– Ник, я с ней не спал. Что бы ты сейчас ни думала, я к Тоне не прикасался.

– Правда? – бросает в меня телефон, где на экране то, что уже показал Кир. – Непохоже на мирную беседу. Знаешь, на что похоже?

– Знаю. Херня это. Не было ничего. Не могло быть!

– Марецкий, ты серьёзно? – переходит на визг, и я впервые наблюдаю такую Нику: растерянную, дрожащую и раздавленную.

– Я хочу, чтобы ты мне поверила.

– Ты хочешь? Если бы слово Тони против твоего – это одно, но в данном случае твои оправдания против этого, – переворачивает телефон, показывая видео. – Нечего добавить.

– Я. Её. Не трогал. – Произношу уверенно и спокойно, желая, чтобы Ника меня услышала.

– А на видео твой двойник! Ха-ха-ха! – больной смех вперемешку со всхлипами Ники, как предвестник истерики, которая вот-вот её захлестнёт.

– Ника…

– Пошёл к чёрту со своими оправданиями! – бросает Ника и рвётся к двери, но успеваю её перехватить и сжать в объятиях. – Пусти, Марецкий! – бьётся в моих руках, пыхтит и кусается. – Отвали от меня. Ты никогда не изменишься! Всё, что ты говорил, ложь. Ты так и останешься тем, кто скачет из постели в постель, и не пропускает ни одной симпатичной девушки. Не умеешь по-взрослому, неспособен, не приучен. Для тебя идеально всё, что легкодоступно. Не нужно напрягаться, ты не умеешь. Лгун! – размахивает руками, нанося удары.

– А ты не лгунья? – остужаю на минуту, заставив затихнуть. – Дети не твои.

– Племянники, – не отпирается, тут же соглашаясь. – Они мои, потому что кроме сестры у меня никого нет. Они моя семья, я их своими считаю. И Дашка с меня обещание взяла: если с ней что-то случится, дети со мной останутся. Так что, ты всё равно получил бы меня в плюсе с детьми. Хотя теперь без разницы… – агония стихает, и Ника, переставшая отбиваться, поднимает на меня взгляд, который уничтожает холодностью. – А вообще, я сама виновата, – выдаёт неожиданно, – я ведь понимала кто ты, а кто я. Просто горничная в отеле твоего брата, не более. К нам ведь и относятся в большинстве своём так, как ты в день нашего знакомства – обслуживающий персонал, не имеющий права голоса. А благодаря таким как Тоня, считают, что мы не прочь подработать натурой. Так что… – понижает голос, почти шепчет, – будем считать, что я тебя обслужила.

– Зачем ты так? – прижимаю Нику, не шевелится, равнодушно принимая мою ласку. – Я ведь не просто так тебе предложил переехать ко мне. Всерьёз, Ник. Я хотел. Действительно. И сейчас…

– Достаточно, – отталкивает, протискиваясь к двери. – Не приближайся ко мне. Уверена, долго страдать не будешь. А желающих утешить тебя, множество. Тоня первая в очереди.

– Ник…

– Пошёл к чёрту, Марецкий! – зло выплёвывает. – А, нет, пошёл ты к Тонечке!

Дверь с грохотом закрывается, а я ещё некоторое время гипнотизирую место, где стояла Ника. Я с ней согласен: мои оправдания сильно проигрывают короткому фильму, обличающему в измене. А это измена по всем фронтам.

Плетусь в номер, зависнув у лифта и провожая взглядом пробегающих мимо меня сотрудников отеля. Демонстративное фырканье и неприятные смешки почти не задевают, потому что мысли крутятся бешеной каруселью. И одна из них – как я оказался в отеле? Набираю Артура, чтобы уточнить события вечера, но слышу автоответчик. От Кира прилетает короткое «Зайди в кабинет», и я, проигнорировав открывшийся лифт, направляюсь к брату.

– Как поговорили?

– Напряжённо. Не верит она мне.

– А ты бы поверил? Вот честно: увидел бы подобный ролик и поверил?

– Не знаю, – не хочется примерять на себя подобную ситуацию, где я на месте Ники, но понимаю, о чём говорит брат. – Но я точно помню, что не прикасался к Тоне. Уверен, понимаешь? Не было ничего. Не могло быть. Я о Веронике думал, только о ней…

Сидел вчера в баре, смотрел на девушек и сравнивал с Никой. Ни одна недотягивала. Артур подтрунивал, намекая, что я впервые в жизни влюбился. По-настоящему, до болезненного желания не отпускать её руку. Возможно, друг прав. И то, что сейчас обжигает изнутри, доказывает его слова.

– Что будешь делать?

– Хочу поговорить с Тоней и выяснить подробности.

– Думаешь, скажет правду? – брат заметно напрягается, ёрзая в кресле.

– Сделаю всё, чтобы сказала. А потом расспрошу Артура. В клубе были камеры, поговорю с хозяином, чтобы просмотреть записи. Выпил немного, но в холле отеля я в таком состоянии, словно отрывался всю ночь. Не клеится.

– Попробуй, – бросает брат и тут же набирает кому-то сообщение, а заметив мой взгляд, поясняет: – Лиза скинула список продуктов.

– Я пошёл, – поднимаюсь, собираясь подняться в номер, забрать вещи и уехать домой. Мне нужна тишина и возможность переварить случившееся.

– Обязательства исполнять будешь?

– В смысле? – голова забита Никой, и я не понимаю, о чём речь.

– Ты проиграл спор раньше, чем заявил о желании его аннулировать. Я считаю, что ты должен выполнить оговорённые условия, – заявляет, откинувшись в кресле, и по-моему, получая наслаждение от каждого произнесённого слова. – Люба всё подготовила, – указывает в сторону, где на вешалке форма.

– То есть, пока я был в отключке, ты посмотрел видео и форму заготовил? – завожусь, злясь на Кира, который не понимает, что сейчас мои мысли мчатся в ином направлении. – Тебе вообще наплевать на то, что случилось?

– Не наплевать, но этот момент, – указывает на форму, – я хочу прояснить. Я считаю, что ты проиграл. Возможно, Вероника какие-то чувства испытывала до сегодняшнего утра, но теперь ни о каких взаимоотношениях речи не идёт. И я хочу, чтобы ты ответил за свои слова, а точнее, отработал месяц носильщиком. В противном случае я буду считать, что ты снова слился, увернувшись от проблемы.

– Слился?

– Да, именно так, слился. Как всегда, делает Макар Марецкий – соскакивает и делает вид, что его это не касается.

– Я хочу прояснить эту ситуацию и вновь поговорить с Никой. Работая, я не смогу уделять ей внимание.

– Сможешь, – улыбается Кир. – С завтрашнего дня она заступает на должность администратора.

А вот это интересно, потому что ничего подобного Ника не говорила. Рассказывала, что учится, и скоро получит диплом, но вскользь, словно это не самое главное.