Воины Пернатого Змея (СИ) - Свидерская Маргарита Игоревна

Магуай присела, подставила руки, положив их на согнутые колени, и помогла девушкам перешагнуть через перегородку. Они сделали это бесшумно. Сама подтянулась, стараясь руками не зацепить веревку от гамака, и в два движения тоже очутилась рядом.

Гамаки висели часто, не обойти, пришлось подныривать у столбов, что девушки и сделали, двое направились вправо, а Магуай туда, где спал касик. Ей пришлось миновать три гамака, где сопели во сне амини. Она остановилась в изголовье, окинула взглядом тело человека, которое в расслабленной позе спало безмятежно и крепко.

Тук. Тук. Тук.

Учащенный звук собственного сердца, готового выскочить, напугал девушку. Она задержала дыхание. Посмотрела на подруг. Те уже были готовы, произвольно выбрав жертвы.

Девушка протянула руку и двумя пальцами осторожно коснулась плеча касика. Прохладные пальцы обожгла теплая кожа. Веки спящего касика затрепетали, воин стал пробуждаться. Но в этот же момент Магуай нанесла ему удар ножом, четкий, хорошо выверенный, поставленный когда-то еще в детстве отцом, и отработанный на охоте, когда приходилось забивать визжащих и вырывающихся тапиров.

Тук-тук-тук…

На последнем стуке нож вонзился в сердце касика, так и не успевшего ни окончательно проснуться, ни издать звука. Тело воина дернулось и бессильно обмякло. А в лицо Магуай ударил горячий фонтан крови. Девушка утерлась рукавом и посмотрела в сторону подруг. Там было тихо.

Между первым смертельным ударом и вторым мелькнуло всего мгновение; уверенным движением девушка вспорола касику живот и выпустила кишки убитого врага. К стоящему жаркому воздуху добавилось тепло мертвого тела, и поплыл опьяняющий, дурманящий сознание, запах человеческих внутренностей. Магуай удовлетворенно посмотрела на жуткий труп и повернулась к следующему гамаку. Теперь она действовала еще увереннее, быстрее и четче: легкое прикосновение, а затем удар в сердце, когда жертва балансирует на грани сна и яви. Ни вскрика, ни вздоха, все на одном дыхании – перед нею враг-кровник, и не время разбирать долю его вины в расстреле близких ей людей.

Кокотона спокойно спал в гамаке, и спроси его утром, какие сны видел касик ночью, он бы не ответил. Снов не было, обычный отдых, да и только. Но что-то его разбудило. Нет, не чувство опасности, выработанное с годами, которое спасает воину жизнь, пробуждая за пару секунд. Итак, что-то его разбудило. Он собрался перевернуться на бок, и снова уснуть, но вот тут-то и ощутил какой-то внешний дискомфорт. Первым делом Кокотона проверил свой нож – лежит рядом, пальцы его нащупали, и ладонь привычно обняла рукоятку. Еще не открыв глаз, мужчина прислушался – тихо. Осторожно открыл глаза. Первый взгляд вверх на потолок. Ничего чернеющий прямоугольник не показал – ни звезд, подмигивающих с неба, ни разобранной крыши не было. Пришлось приподнять голову и осмотреть висящие гамаки с товарищами – безмятежный сон без сновидений, никакого шевеления. Приподнялся еще выше, теперь на локтях, насколько позволила ткань гамака, начавшего раскачиваться, словно ласковое предложение спокойно лечь и продолжить отдых.

Обругав себя за чрезмерную мнительность, Кокотона взглянул в направлении лесной опушки – если и может быть угроза, то только с этой стороны. Но ночной друг Мецтли освещал, расчищенное пространство опушки, и никакого движения на нем не наблюдалось. Успокоенный касик собрался лечь и продолжить отдых, как тонкий натренированный слух уловил со стороны леса звук, который издает шестикуаль в минуту опасности. Щелчок был очень тихим, это и насторожило амини, если бы на территорию лагеря забрел шестикуаль, то шума было больше.

Значит что-то не так! Касик, продолжая балансировать на согнутых руках в растянутом гамаке, начал внимательно осматривать пространство за своим чантли.

Тиу!..

Опять этот жалобный звук встревоженного шестикуаля! Он донесся со стороны леса, но там пусто! Это предупреждение! Тем, кто находится в лагере, скорее всего, тот, кто следит, заметил его пробуждение и подает сигнал опасности сообщникам.

– Так, где же, задница шестикуаля, что-то происходит?! – прошептал, начавший беситься, Кокотона, предусмотрительно опускаясь в гамак. Реально он понимал, что убить его могут и в лежачем положении, но рассчитывал обмануть противника, притворившись мертвым. И ему повезло – не он, а опять же натренированный взгляд уловил шевеление сгустившейся темноты у задних столбов чантли соседа Каменного Моста. Три тени бесшумно скользнули к лесу. Тут же Кокотона, вскакивая с гамака, одновременно, толкнув и разбудив Голодную Пуму, спящего рядом, прикинул, что рост неизвестных теней слишком мал…

Привыкший за годы службы при пробуждении не производить шума, амини мягко приземлился на ноги, совсем как тотемное животное рода – ягуар и без вопросов, которые в настоящий момент были бы лишними, пригибаясь под гамаками, последовал за командиром.

Странные ночные гости старались не шуметь только на территории лагеря, но едва достигли деревьев, как рванули во всю прыть, не беспокоясь, что под ногами трещат ветки. Кокотона с амини наоборот, понимая, что в темноте могут их упустить, пронеслись большими прыжками открытое пространство и лишь в лесу, приостановились, внимательно прислушиваясь к потрескиванию веток. Выбрав направление, оба воина, насколько позволяла темнота и выучка видеть в ней, теперь осторожно продвигались на шум, создаваемый противником.

Поющий Жук, а именно он стоял на опушке леса напротив чантли, где девушки свершали месть, в последний момент, когда собирался присоединиться к группе Магуай и бежать к ящерам, заметил две фигуры бегущие за ними. Он дернул Магуай за рукав, одновременно останавливая и втягивая девушку под прикрытие ствола дерева:

– Погоня!

– Ух… Орлы?

– Нет!

– Разделяемся! – Змейка и Лягушка понеслись вправо, Магуай и мальчик влево; преследователи остановились, они услышали по топоту, что группа распалась.

– Что будем делать? – тихо спросил Голодная Пума, – И кого мы преследуем, что произошло?

– Не знаю, разделяемся! – приказал Кокотона, ловя себя на мысли, что если что-то случилось с орлами, то ягуарам нет никакого дела! Но тут же подавил в себе столь привычные рассуждения – они: орлы и ягуары, теперь союзники, а значит, произошедшее, чтобы ни было, их касается!

Волею случая, Кокотона продолжил преследование Магуай и Поющего Жука, а амини достались девушки. Но Голодной Пуме не повезло, он буквально сделал несколько шагов, попал в молодую поросль леса и, получив по голове оглушительный удар чем-то тяжелым, упал на землю. Змейка спрыгнула с плеч Зеленой Лягушки, подошла и легко пнула в бок воина, распростертого на земле, продолжая держать увесистый сук. Девушка собралась было опустить его снова, чтобы добить преследователя, но подруга остановила. Зеленая Лягушка нагнулась и дотронулась до горла амини, ища пульс:

– Не стоит, он только совершал долг. Очухается к утру! Нужно помочь Магуай! – девушки осторожно направились в сторону, куда отправилась их вторая группа.

Магуай и Поющий Жук устремились в заросли. Первым бежал мальчик, который так часто за день пересекал эту местность, что безошибочно мог теперь в темноте ориентироваться по знакомым приметам. Магуай положилась на проводника, она едва различала темную, блестящую от влаги спину. Шагов преследователя не было слышно, но девушка интуитивно ощущала надвигающуюся угрозу, которая рассекала влажное молоко плотного тумана, поднимавшегося уже выше колен. Частицы страха стали покалывать кожу, но не скатывались с нее вместе с потом и влагой, а кололи и жгли, расползаясь и охватывая тело.

И вот настал момент, когда Магуай ощутила чужие колебания разбухшей почвы под ногами. Тонкий слух уловил чавканье под тяжелыми прыжками мужчины.

"Амини не отстанет!"

"Он догоняет!" – панические мысли бились в голове, девушка, с усилием отгоняя их, пытаясь придумать вот так сразу, на ходу, что делать, как оторваться от преследователя, которого, судя по всему, они приведут к месту сбора всего отряда…