Командиры национальных формирований СС - Константин Залесский

Одновременно Дегрель – уже в новых условиях, то есть при благоволении оккупационных властей, – начал реорганизацию своей партии. Он разделил ее на три основных «партийных подразделения», опираясь на немецкие аналоги. Политическая организация – подобно партийной структуре НСДАП – включала в себя всех членов партии и подразделялась на 28 округов, а также – как и в Германии – на профессиональные объединения. Подобием германских Штурмовых отрядов (СА) была военизированная рексистская милиция, куда входили небольшие формирования с пышными названиями: Валлонская гвардия, бригада Z, Рексистская добровольческая бригада (именно из милиции Дегрель будет впоследствии черпать кадры для валлонских военных формирований в вермахте и СС). И наконец, молодежное движение «Юные легионеры», созданное по образу и подобию Гитлерюгенда и объединявшее в своих рядах мальчиков и девочек в возрасте 6–18 лет.

Одной из главных целей, которую поставил перед собой и своими сторонниками Дегрель, было формирование из валлонских добровольцев пусть небольшого, но национального воинского соединения, которое в составе вермахта с оружием в руках выступило бы против большевизма. Этот отряд должен был как бы представлять всю бельгийскую армию в рядах объединенной европейской антибольшевистской армии. Фактически именно Дегрелю обязаны своим появлением валлонские соединения СС – а первоначально вермахта. При этом Дегрель сначала лично сам обратился к германскому правительству с просьбой отправить его на советско-германский фронт. Лидер рексистов ушел на фронт всего лишь рядовым, хотя ему как известному политическому деятелю ему – после прохождения военной подготовки – предложили сразу звание лейтенанта. Хотя Дегрель и не имел никакого военного опыта, он сразу же проявил себя в боевых условиях и еще больше повысил свой авторитет среди сослуживцев, большинство из которых были рексистами.

Сформированное из валлонов подразделение получило в Германии наименование Валлонского легиона (Wallonische Legion), а в Бельгии – Добровольческого корпуса «Валлония» (Corps Franc Wallonie). Первым его командиром стал бывший военнослужащий бельгийской армии капитан-командант[94] Жорж Якобс. 8 августа 1941 года Добровольческий корпус, численность которого составляла 860 человек, был отправлен в Месеритц в Восточной Пруссии для прохождения боевой подготовки. В начале октября 1941-го корпус был официально зачислен в состав сухопутных войск Германии и получил наименование 373-го (валлонского) пехотного батальона[95]. 15 октября 1941 года батальон передан в группу армий «Юг», и первоначально его использовали – правда, очень короткое время – в качестве антипартизанского формирования. Несколько позже батальон был придан 100-й легкопехотной дивизии[96], которая действовала на южном участке советско-германского фронта, на Украине. Боевое крещение валлоны получили у Громовой Балки во время контрнаступления Красной Армии зимой 1941 года. В этом бою 300 валлонов оказывали ожесточенное сопротивление значительно превосходящим силам противника. В бою батальон потерял почти 100 человек, но заслужил 35 Железных крестов и уважение своих немецких коллег. Затем батальон принял участие в форсировании Днепра (2 ноября 1941 года) и зиму 1941/42 провел в позиционных боях в районе реки Донец. За бои в конце 1941 – начале 1942 года непосредственный командир валлонов генерал-майор Занне 22 февраля 1942 года был награжден Рыцарским крестом Железного креста. В январе 1942 года у батальона сменился командир: место Якобса занял капитан бельгийской армии Пьер Паули. 12 февраля 1942 года Леон Дегрель был произведен в ефрейторы вермахта. Наиболее тяжелые бои в этот период на долю батальона пришлись на 20-е числа февраля, когда валлонам пришлось вместе с полком СС «Германия» принять участие в боях за деревню Громовая Балка. За отличия в этой операции Дегрель 28 февраля прямо на поле боя был произведен в обер-фельдфебели[97], а 13 марта 1942 года получил свою первую – но отнюдь не последнюю – немецкую боевую награду: Железный крест 2-го класса.

К марту 1942 года 373-й батальон потерял более трети личного состава, наибольшие же потери были среди командного состава – из 20 офицеров в строю осталось лишь двое. В этих условиях командование 2 марта приняло решение вывести батальон с фронта на отдых и пополнение. Большие потери при Громовой Балке произвели тяжелое впечатление на валлонов, в батальоне резко упал моральный дух, за что пришлось расплатиться капитану Паули. Его отправили в отставку и заменили капитаном Жоржем Чеховым[98]. Правда, назначение Чехова было мерой временной, и уже в апреле 1942 года к обязанностям командира батальона приступил капитан Люсьен Липперт. 1 мая 1942 года Дегрель наконец получил заслуженное им в боях звание лейтенанта резерва.

Дегрель пошел воевать против нашей страны, но все говорит за то, что в основе его стремлений были не национальные, а политические предпочтения. Сам Дегрель в интервью, данном за полгода до смерти, сказал буквально следующее: «Русские – это великий народ. Когда мы пришли на вашу землю, мы были уверены, что встретимся с марксистскими „унтерменшами“ [99] азиатского типа и варварской культурой. Так нам внушала наша пропаганда. Но очень скоро мы поняли, что это была ложь. Русские и украинцы – великие народы, индо-европейские народы: мужественные, благородные и великодушные. Я восхищен ими. Столкнувшись с русскими, я понял, что они должны войти в состав Рейха на равных основаниях, как великий европейский народ. Идея колонизации России очень скоро стала представляться мне опасной и ненужной иллюзией. Я сразу же постарался высказать эту точку зрения и Гиммлеру, и Гитлеру. Но вы знаете, как сильны были пангерманские предрассудки… Какого труда мне стоило переубедить Гиммлера даже в отношении валлонов и французов, а также других европейцев негерманского происхождения. Этот процесс шел, но у нас было страшно мало времени, а потом война. Я сражался не с русскими, я сражался с коммунистической идеологией, которая отрицает Дух, религию, традицию, национальные и расовые ценности. А русских я считаю единственным молодым народом Европы, у которого есть еще шанс к национальному возрождению. От них придет спасение и самой Европе. Я хочу также сказать, что у меня гораздо лучшее мнение, в чисто военном смысле, о русских солдатах, чем о русских офицерах. Я убежден, что огромного числа жертв можно было бы избежать, если бы в советской армии командовали более подготовленные и более профессиональные офицеры. Меня поражало, что они совершенно не заботятся о жизни солдат. Сколько бессмысленных смертей! Быть может, это следствие того, что Сталин как раз перед войной уничтожил наиболее дееспособные и подготовленные кадры».