Где начинаются мечты - Лиза Клейпас

Это явное безразличие смутило Холли. Она не понимала, как он или любое другое здоровое существо мужского пола может остаться равнодушным к ослепительной красоте ее ученицы. Но когда та тоже подошла к столу, Холли заметила, что Джейсон то и дело бросает на нее искоса быстрые взгляды. Он заинтересовался, с удовольствием отметила Холли, но у него хватает выдержки не показывать этого.

Элизабет, несколько уязвленная отсутствием внимания со стороны гостя, встала между ним и Холли.

– Как видите, – обратился к Бронсону Джейсон, – я попытался создать дом, который гармонировал бы с ландшафтом. То есть это здание нельзя взять и перенести куда-нибудь еще, где оно выглядело бы столь же уместно…

– Мне известно, что значит гармонировать, – прервал его Бронсон с иронической улыбкой. Он все еще рассматривал эскизы, и его острый взгляд подмечал любую деталь. Холли, которая уже имела некоторое представление о том, каким образом Бронсон усваивает информацию, знала, что через несколько минут он будет иметь совершенно определенное мнение как о будущем доме, так и о самом Джейсоне Соумерсе. У Бронсона была потрясающая память в тех областях, которые его интересовали.

Элизабет критически рассматривала эскизы.

– Что это такое? – Она указала пальцем на гостиную. – Я не уверена, что мне это нравится.

Джейсон отвечал голосом, звучавшим на несколько тонов ниже обычного:

– Будьте любезны, уберите палец, мисс Бронсон.

– Да, но что это такое… эта неровная линия, этот странный выступ?..

– Это называется флигель, – коротко ответил Джейсон. – А маленькие треугольные выступы – это то, что мы, архитекторы, любим называть окнами и дверьми.

– Восточный флигель у вас не такой, как западный.

– Как-нибудь я с удовольствием объясню почему! – отрезал Джейсон.

– Дом какой-то кривобокий, – не унималась Элизабет.

Они с вызовом посмотрели друг на друга, и Холли показалось, что перепалка доставляет обоим тайное удовольствие.

– Элизабет, перестань злить человека, – вмешался Закери. Все его внимание было обращено на Холли. – Что вы думаете об этом проекте, миледи?

– По-моему, дом будет замечательным.

Бронсон решительно кивнул:

– Тогда я его построю.

– Надеюсь, не только потому, что он нравится мне? – всполошилась Холли.

– Почему бы и нет?

– Потому что вы должны согласиться только в том случае, если дом отвечает вашим вкусам.

– Проект кажется мне превосходным, – задумчиво ответил Бронсон. – Хотя я не возражал бы, если бы вот здесь и вот здесь была бы башенка и кое-где – амбразуры…

– Никаких башенок, – торопливо прервал его архитектор.

– Амбразуры? – одновременно переспросила Холли. Но, заметив в глазах Бронсона блеск, поняла, что он шутит.

– Стройте так, как нарисовали, – с усмешкой обратился к молодому человеку Бронсон.

– Именно так? – спросил Джейсон, явно несколько ошарашенный тем, с какой быстротой было принято решение. – Вы уверены, что вам не хочется повнимательнее изучить чертежи и на досуге все как следует обдумать?

– Я увидел все, что мне нужно, – успокоил его Бронсон.

Холли не могла не улыбнуться при виде удивления родственника. Наверняка Джейсон еще не встречал человека, способного так легко поступиться собственным авторитетом, как Закери Бронсон. Бронсону нравилось принимать решения быстро, почти не тратя времени на обдумывание возможных затруднений. Как-то раз он сказал ей, что десять процентов его решений оказываются ошибочными, еще двадцать обычно дают приличные результаты, а остальные семьдесят бывают просто великолепными. Холли понятия не имела, каким образом он произвел эти подсчеты, но не сомневалась в их обоснованности. Эго была любимая причуда Бронсона – высчитывать цифры и проценты в любых ситуациях. Он даже как-то подсчитал, что у его сестры Элизабет есть десятипроцентный шанс выйти замуж за герцога.

– Почему же только десять? – дерзко спросила Элизабет, случайно услышавшая этот разговор. – Я уверена, что сумею заполучить любого, кого захочу.

– Я подсчитал количество имеющихся в наличии герцогов и вычел тех, кто слишком стар и немощен, подсчитал также количество уроков, которые вы должны взять у леди Холланд, чтобы выглядеть прилично. Еще я учел количество молодых женщин на ярмарке невест, с которыми вам придется соперничать. – Бронсон замолчал и лукаво улыбнулся сестре. – К несчастью, ваш возраст несколько искажает полученный результат.

– Мой возраст? – воскликнула Элизабет, притворяясь разгневанной. – Вы что же, хотите сказать, я уже отцвела?

– Вам ведь двадцать один год, да? – заметил Бронсон и ловко поймал бархатную подушку, которую сестрица запустила ему в голову.

– Элизабет, леди не следует бросаться чем бы то ни было, если джентльмен не угодил ей, – сказала Холли, со смехом глядя на шумную пару.

– А может ли леди стукнуть своего невыносимого брата по башке кочергой? – И Элизабет двинулась к Бронсону с угрожающим видом.

– К несчастью, нет, – ответила Холли. – А если учесть прочность головы мистера Бронсона, то и эта попытка вряд ли возымеет какой-либо эффект.

Бронсон напустил на себя оскорбленный вид, хотя не смог удержаться от усмешки.

– Так как же может леди отомстить? – поинтересовалась Элизабет.

– Безразличием, – тихо ответила Холли, – или она может удалиться.

Элизабет бросилась в кресло и вытянула длинные ноги.

– Я надеялась на что-то более действенное.

– Удар железной кочергой может разве что сильно испугать, – сказал Бронсон сестре. – Но вот безразличие леди Холли… – Он сделал вид, что содрогается, словно его внезапно вышвырнули из теплой гостиной в буран. – Такого наказания не вынесет ни один мужчина.

Холли весело покачала головой, мысленно отметив, что и любая женщина вряд ли осталась бы безразличной к такому мужчине, как Закери Бронсон.

Но случались дни, когда Бронсон не улыбался. Временами он бывал раздражителен и упрям и показывал всем окружающим свое плохое настроение. Даже Холли попадала под град его насмешек, и казалось, что чем холоднее и любезнее становилась она, тем сильнее это раздувало пламя его недовольства. Можно было предположить, что он жаждет чего-то, для него недоступного. И, что бы это ни было, похоже, неутоленное желание сжигало его. Обнаружить, о чем идет речь – о том, чтобы его приняли в светское общество, или о неудавшейся деловой сделке, – не представлялось возможным. Холли знала только, что это не одиночество, – Бронсон не испытывал недостатка в женском обществе. Как и остальные обитатели дома, она была прекрасно осведомлена о его бурной ночной жизни, частых приходах и уходах, злоупотреблении вином и разгулом, оставлявших след на его лице после особенных безумств.