Смерть за наследство - Ирина Михайловна Комарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ах вот, значит, даже как… — пробормотал Олег.
Женщина довольно улыбнулась, закрыла пузырек и убрала его в сумочку. Потом придвинула к себе «незаправленную» порцию и начала есть мороженое. Котов не мог оценить, насколько стрижка и цвет волос женщины соответствуют последней моде, но прическа действительно привлекала внимание, особенно в лучах солнца. Скоро, встряхивая мокрыми руками, появилась Лена. Уселась за стол и тоже принялась за мороженое. Очевидно, капли в пузырьке не имели ярко выраженного вкуса, потому что девочка ела с удовольствием. Женщина что-то ей говорила, а Лена весело и, судя по всему, довольно язвительно, отвечала.
Впрочем, через несколько минут движения ее стали вялыми и замедленными. Наконец, немного не доев, она расслабилась на стуле и, слегка склонив голову набок, продолжала слушать женщину, уже не огрызаясь. Выражение ее лица становилось все более бессмысленным. Женщина замолчала. С минуту она пристально наблюдала за Леной, потом помахала ладонью перед ее лицом. Девочка не отреагировала, и женщина облегченно выдохнула. Встала, помогла подняться Лене и повела к выходу. Та послушно переставляла ноги, не обращая внимания на окружающих. Впрочем, там никто ни на кого особо внимания не обращал. «Сказка» находилась на бойком месте — рядом две школы и филологический корпус университета, если кто-то и смотрел по сторонам, то только для того, чтобы найти свободный столик.
Лена, которую женщина вела, обняв за плечи, вышла на крыльцо. Больше Котов ничего интересного от записи не ожидал, но честно просмотрел до конца, хоть и снова на ускоренной перемотке. Ни девочка, ни неизвестная женщина в кафе не вернулись. Что ж, и того, что он уже увидел, Олегу было вполне достаточно. Теперь надо выяснить, что же это за красотка с элегантной стрижкой, подливающая девочкам какую-то дрянь, после которой они становятся неестественно тихими и послушными. Итак, где нам искать эту дамочку? По словам Решетовской, она как-то должна быть связана с Андреем Соломиным, отцом пропавшей девочки. Не может же быть простым совпадением, что вечером к ней явился Соломин с требованием оставить в покое тестя, а утром, с теми же претензиями, явилась она. Скорее всего, дамочка хотела завершить дело, с которым Соломин не справился.
Олег порылся в бумагах, нашел номер телефона Андрея, позвонил. Выждал десять гудков, сбросил, и тут же перезвонил снова. Ответа не было. Котов чертыхнулся:
— Понос его, что ли, пробил, в сортире засел? Ладно, будем действовать по-другому.
Он, не заморачиваясь, сделал пару фотографий с экрана, потом быстро оформил изъятие кассеты и позвонил уже Алейникову.
Виктор Петрович ответил сразу.
— Вы знаете, где сейчас ваш зять? — спросил Олег, едва поздоровавшись.
— Нет. — Алейников удивился. — Я его сегодня не видел. На работе, наверное, а что такое?
— Появилась кое-какая информация, нужно уточнить, а он трубку не берет.
— Олег, это Лихарев, — раздался в трубке еще один голос. — У нас тоже появилась кое-какая информация. Думаю, нам имеет смысл ее обсудить. Мы можем сейчас подъехать в управление? Или ты к нам? Мы у Виктора Петровича дома.
— Хм. Ждите, скоро буду.
Лиза вернулась домой в странном настроении. С одной стороны, все складывается хорошо. «Дамское рукоделие» заполучило вполне обеспеченную, заинтересованную клиентку — это большой плюс. Правда, Торгашева была не слишком довольна, что пришлось ехать в полицию давать показания, но ни на сумме заказа, ни на планах дальнейшего сотрудничества это не отразилось. Они поговорили с Котовым, передали ему всю информацию: возможно, расследование теперь сдвинется с мертвой точки. И Котов вел себя вполне прилично — был сдержан и официален, но, по крайней мере, не пытался нахамить и даже ведьмой ни разу не назвал. Действительно, все хорошо — придраться не к чему. Но душа все равно неспокойна. И главное, не понятно почему! Из-за пропавшей девочки? Или из-за странной активности вокруг Алейникова? С чего вдруг и его зять, и эта странная женщина так забеспокоились о возможном наследстве? И кстати, кто она вообще, эта женщина? По всему получается, что она должна быть или очень близкой родственницей, вроде родной сестры, которая переживает за материальное благополучие брата, или… или любовницей. Третьего в этой ситуации не дано. Фу, как неприятно. Гнусная, гадкая получается история. Дочь погибла, у жены из-за этого проблемы с психикой, а господин Соломин с любовницей… да еще за возможное наследство имеет наглость переживать. Что там — дом, машины, доля в банке? Если вдуматься, на круг довольно убедительная сумма выходит.
Хм, если вдуматься… а действительно, если вдуматься, если рассмотреть ситуацию в целом и беспристрастно… уж очень удачно для него все сложилось. Марина, конечно, женщина нервная, впечатлительная, но до пропажи дочери была вполне разумной. И если даже у Виктора Петровича есть проблемы со здоровьем, у всех они есть после шестидесяти, все равно если бы речь и зашла о наследстве, то его получила бы дочь, возможно, вместе с внучкой.
Зять при таком раскладе тоже, скорее всего, обиженным не остался бы, наверняка Марина доверила бы ему вести все денежные дела, но любовнице точно прибыли никакой. И если Андрею надоела Марина, если он размечтался жениться именно на этой женщине, то сейчас ситуация сложилась так, что он вполне может это сделать с минимальными потерями. А что? Похитить девочку, довести ее мать до сумасшествия, а деда до могилы — очень все складывается хорошо, почти изящно, если так вообще можно говорить о преступлении.
Но тогда получается, что все это задумал Андрей? Похитил и убил собственную дочь? Нет, это уже слишком. Скорее, он пытается воспользоваться сложившейся ситуацией. Или… или этой ситуацией пытается воспользоваться его любовница? Господи, что же как все сложно! И почему-то не отпускает беспокойство за Виктора Петровича, хотя, казалось бы, кто он ей? Случайный знакомый, не больше. А сердце не на месте. Может, позвонить? Или съездить к нему, ведь поговорить по телефону — это совсем не то же,
