Катар. Дилогия (СИ) - Хорт Игорь Анатольевич

— Птф. — Стрелял Артём не снайперским, а простым стандартным патроном, но голова буйвола мотнулась, и он стал заваливаться вперёд. Артём перевёл прицел на стоящего рядом крупного быка, но тот повернул голову в сторону падающего и Артём перевёл перекрестье на область сердца и опять нажал на курок. — Птф.

Стадо его не слышало и не видело, но падающие один за другим крупные быки всё же его встревожили, и оно, видимо, уже познакомившееся с человеком и его методами, ломанулось в сторону реки справа, оставив девять туш, лежащими на земле.

Артём, отстрелявшись, перезарядил ружьё, перевёл его на предохранитель и подлетел к лежащим недалеко друг от друга буйволам. Восемь выстрелов были удачными, но на одного буйвола ушло два патрона. Искин без напоминания включил инфразвуковой отпугивающий сигнал, а Артём, переодевшись в спецодежду, занялся разделкой туш. Навык забойщика не утратился, Артём на полном «разгоне» укладывался в тридцать минут и за четыре часа сумел загрузить в холодильник шесть туш, а три увязать лебёдкой на его крышу. Птах дошёл до базы без потери скорости, хотя нёс почти десять тонн груза.

Час ушёл на разгрузку и обед и в два часа Артём вылетел на «бойню» во второй раз. К семи он опять вернулся с полной загрузкой и решил слетать ещё раз, но в этот раз с расчётом вернуться к десяти. Итогом третьего рейса стали три буйвола. За день, прилично устав от работы, Артём отдал три туши Доку в счёт недели проживания, одна пошла в расчёт за пятьсот литров топлива, а семнадцать пошли на склад, как туши Артёма.

— Неплохо ты, — Док Март был удивлён, но вида не показывал.

— Хороший ствол, глейдер тянет за раз девять туш, — усмехнулся Артём.

— Может, будешь сдавать их мне не в качестве платы за проживание, а за деньги?

— Дог, ты с меня в качестве платы за проживание, аренды стоянки для глейдера, места в холодильнике и складе ловишь сорок пять штук. На топливе и расходниках поймаешь прибыли ещё десятку. Пятьдесят пять штук вполне приличные деньги. Сдавать тебе с минусом в треть я не буду, но можно сделать по-другому, — подумав, предложил Артём.

— Как?

— Ты засчитываешь мне добычу без скидок по её продажной цене, а я у тебя забираю все желчные пузыри, поджелудочные и половые железы с наценкой в десять процентов. Если у меня денег не хватит рассчитаться с тобой тушами, то я заплачу деньгами.

— А что ты с этого ловишь?

— Дог. Один желчный пузырь, прошедший у тебя через экстрактор, это сто грамм сушёного порошка. Согласен?

— Да.

— У тебя его берут за сто кредитов. В итоге это кредит за один грамм. Поджелудочная железа в этом расчёте тянет полтора кредита, а подовые железы по два кредита за грамм. Я перемелю все эти железы и прессом сдавлю их в брикеты по килограмму. Для тебя составляют секрет цены на брикеты в Колониальном Центре?

— Подожди секунду, — Док явно вёл пересчёт и через минуту посмотрел на Артёма круглыми глазами. — На желчные пузыри получается по три с половиной за грамм, половые железы по пять, а поджелудочная — по четыре. Полторы тысячи тонн туш, это тысяча буйволов и сто килограмм порошка экстракта желчного пузыря, три сотни килограмм поджелудочной железы и сто пятьдесят половых желёз. Разница составит один миллион четыреста тысяч железной прибыли при твоём раскладе с одной моей сдачи туш?

— Ну, примерно, — усмехнулся Артём. — Только шестьсот пятьдесят килограммов мне маловато. Я бы хотел взять за один раз пару тонн. Лететь в Конц из-за одних экстрактов желчного пузыря, поджелудочной и половых желёз буйвола я не хочу.

— Давай вместе? Бери меня в долю?

— Дог. Тебе по большому счёту всё равно, куда продавать сушёные в экстракторе железы, — расчёт Артёма удался, Док зацепился за идею как клещ. Теперь нужно было обговорить проценты и взвалить на Дока перемол сухих экстрактов. — Пусть сырьё твоё, пусть даже ты сможешь его перемолоть, но сможешь ли ты его запрессовать в стандартные брикеты и отвезти в Колониальный Центр?

— А как перемолоть? — Задумался Док.

— Придумаешь что-нибудь, — отмахнулся Артём. — Можно, конечно, купить оборудование для переработки экстрактов в брикеты, но такой цех стоит больших денег и его ещё надо сюда доставить и установить.

— Да, это очень дорого.

— Ну, вот мы и пришли к выводу, что взять тебя я в долю не могу, а если и возьму, то, сколько ты хочешь процентов от прибыли? — Вопрос поставил Дока Марта в тупик и Артём в душе рассмеялся: физиономия у хозяина базы была презабавной. — Я же тебе даю десять процентов прибыли на экстрактах.

— Я принимаю туши у всех со скидкой в треть, — практичность у Дока возобладала. — Ты хочешь на своих тушах сто процентов цены.

— Ага. Я ведь этих семнадцать тушь приготовил для тебя, чтобы отдавать по четыре каждую неделю и не париться с расчётами. Это аренда и топливо, — улыбнулся Артём. — А ты ведь хочешь, чтобы я сдавал их тебе. Ты их получишь, но я готовить мясо не буду. Разве вот так, на день слетать и набить для оплаты. А вообще-то десять процентов при моей покупке у тебя желёз даст тебе с одной загрузки транспортника сто сорок тысяч прибыли, или это не так, Док? Чтобы поиметь с меня столько, тебе надо принять у меня сто сорок туш, а столько готовить я явно не собираюсь.

— Ты изменился, — почесал затылок Док. — Давай мне двадцать процентов, и мы договорились.

— Сними с меня плату за проживание, кроме топлива и расходников. Это святое и я буду за это платить, — предложил Артём. — Я дам тебе двадцать пять процентов в этом деле, но размол желёз в порошки это твоё и, кроме того, на тебя ляжет объяснение со скупщиками желёз из Регата-главного, ведь они тебя явно спросят «Дог, а где сухие экстракты желёз?»

— Ну, скупщикам можно сказать, что мы не хотим возится с железами и проще готовить туши, выбрасывая потроха, — отмахнулся Док. — Многие так и делают. Это я тут ввёл порядок, потому что считаю, что надо брать всё. А на других базах часто потроха просто бросают. Как мне размолоть экстракты желёз в порошок?

— Купи какой-нибудь старый кухонный комбайн. Он мелет мясо, когда готовит пищу. Шестьсот килограмм сухих экстрактов желёз он перемелет за сутки по-любому. Можно даже рядом не стоять. Загрузить в бункер, куда грузишь продукты, сухие железы. Поставить не готовку пищи, а просто перемол до таких-то размеров, и всё. Сможешь решить этот вопрос? — Артём улыбнулся и продолжил. — Гораздо труднее спрессовать порошок в брикеты по килограмму и с определёнными размерами, а потом увезти эти брикеты в Колониальный Центр, но это уже моя работа.

— В общем, договорились, — Док кивнул Артёму, прикидывая свою прибыль. — Я ставлю единственное условие: ты получаешь от меня порошок и тут же со мной рассчитываешься. Что ты потом будешь с ним делать — не мои проблемы. Если тебя отловят с брикетами по дороге в Конц, я не хочу потерять деньги, и это будет неправильно, так как я свою работу по этому договору выполнил. Согласен?

— Конечно, но только ты должен обо всём этом молчать, — Артём пожал руку Доку, и сделка считалась заключённой, так как оба фиксировали разговор на имплантанты…

Поводом для этого разговора послужила строка из статьи о буйволах в базе «Фауна»: «ценным сырьём для лекарственной индустрии из буйволов считаются поджелудочная железа, половые железы и желчь. В обычных условиях охотник, добывая мясо и шкуру, собирает железы и пропускает их через экстрактор, получая сухой экстракт и сдавая его заготовителю. В дальнейшем экстракт мелется, прессуется в брикеты и передаётся на заводы корпорации «Неоромик» для дальнейшей более тонкой переработки…».

Артём несколько раз прочитал фразу о «мелется, прессуется в брикеты и передаётся… для дальнейшей тонкой переработки…», потом открыл в базе данных статью о брикетах и убедился, что никаких тонких технологических процессов с экстрактом не происходит. Разница в цене скупки экстрактов желёз и сдачи брикетов объяснялась тем, что цех по переработке экстрактов в брикеты стоил дорого, так как рассчитан был на большой объём размола и брикетирования, а других не было. Кроме того, скупщики тоже наворачивали, сколько могли, покупая дёшево. Отдельным нюансом было то, что на заводе была очередь, вставить свои железы на переработку охотник не мог, так как надо было ждать очередь, потом платить за переработку, а потом, получив экстракт, везти в Конц и там продать. Можно было продать хозяину цеха, но тогда овчинка не стоила выделки, так как брали экстракт недорого. На каждой операции в этой цепочки наворачивалась дополнительная прибыль, которую хотел иметь каждый участник: от скупщика сырья до хозяина цеха и компании по перевозкам. В итоге цена возрастала в Конце в два, три или больше раз.