Слимпер - Михаил Бабкин

– Браслет ремонтировать будем, – с досадой ответил Семён. – Тебя-то зачем трогать! Такие, как ты, не ремонтируются и не лечатся. Вообще.

– Ага, – успокоился Мар, – тогда нам в Мастерской Мир надо. Уж там спецы так спецы! Всё починят, было бы чем заплатить. Я тебя прямиком в гостиницу доставлю, есть у меня её прямой адресок, а там видно будет! Ну, поехали, – и преображённый Исходом безымянный Мир тут же исчез, сменившись новым Миром, Мастерским.

Вернее, гостиницей, находящейся в Мастерском Мире.

Судя по всему, гостиница была не из последних: помпезные хрустальные люстры на высоком потолке, декоративный пенный фонтан посреди необъятного холла, стены, украшенные искристой цветной мозаикой, белый мраморный пол… Как минимум, пятизвёздочный отель.

Проходя мимо фонтана, Семён почувствовал запах хорошего вина – в фонтане явно была не вода. И Семён решил накинуть отелю ещё пяток звёздочек. А ещё он решил не кутить и взять номер попроще. Подешевле. Ежели у них тут в фонтане дармовое шампанское льётся, то и цены на проживание наверняка соответствующие… Не маленькие.

Дежурный портье у стойки регистрации был сама любезность.

– Добро пожаловать в «Эдем», уважаемый святой отец! Какой номер желаете – согласно сану или по вашим имеющимся возможностям? – Семён только сейчас сообразил, что не успел изменить одежду, так и заявился в гостиницу в сутане, подпоясанный верёвкой и в деревянных сандалиях на босу ногу.

– Согласно сану и имеющимся широким возможностям, – надменно сказал Семён. Припомнив гостиницу в Размытом Мире, обошедшуюся ему в шесть золотых, добавил:

– Любой приличный номер… только не баронский! Насчёт ужина я после распоряжусь.

– Скажи, чтобы линия связи в номере была, – торопливо подал голос Мар. – Надо в новостных линиях полазить, давненько я там не был. Глядишь, что интересное откопаю!

– Да, и пусть в номере обязательно линия связи будет, – требовательно указал Семён. – Мне для работы надо.

– Обязательно, ваше святейшество, – без тени иронии согласился портье, – для нас большая честь ваш визит. Именно такой номер у нас как раз сейчас свободен. Прошу! – портье с поклоном протянул Семёну жетон доступа в номер.

– Точно – не баронский? – в сомнении глядя на прямоугольник, переспросил Семён: с лицевой стороны серебряной пластинки была вычеканена корона.

– Разумеется, – вежливо ответил портье, и Семён взял протянутый ему жетон. В тот же миг Семён оказался в предложенном ему номере – гостиничная транспортная магия работала безукоризненно. И даже чаевых не требовала.

Портье не соврал: номер был не баронский. Номер был по меньшей мере королевский. Или императорский.

Главная комната размерами была ничуть не меньше холла и обставлена с вызывающей роскошью – позолоченная мебель в стиле рококо, дизайн от Людовика XV; повсюду – по стенам и потолку – зеркала и алый шёлк; паркетный дубовый пол сиял тщательной полировкой.

– За кого он меня принял-то? – в раздумии пробормотал Семён, оглядываясь по сторонам. – За Папу Римского, что ли? Вседискового.

– Вот поменьше надо было гонору держать, – расстроенно заметил Мар. – Ох и в копеечку нам этот номер влетит… Монет в пятьдесят, как пить дать! Опять неучтённые расходы, охо-хо… Ну, ладно. Главное, что линия связи здесь где-то должна быть. Давай поищем, раз такое дело! Раз ты жетон взял.

– А назад мой заказ никак нельзя переиграть? – спросил Семён, превратив монашеское одеяние в лёгкий спортивный костюм и приступая к осмотру своих временных владений. – Сказать, например, что меня неправильно поняли… что я вовсе другое имел в виду. Объяснить, что я бедный безденежный святой… и вообще работаю послушником на полставки.

Мар ничего не ответил и Семён понял – нельзя. Потому что бедные безденежные послушники и носа не сунут в гостиницу с фонтаном из шампанского. А уж если ты подписался на королевский номер, так и плати соответственно. По истечению срока проживания.

В номере оказалось два отдельных туалета и две комнаты с ваннами-джакузи, похожими на бассейн-лягушатник (разумеется, вся сантехника была позолоченная. Даже унитазы.); также обнаружились сауна и бассейн, похожий на небольшое озеро, с газированной минеральной водой: Семён лишь тихо порадовался, что это оказалась вода, а не сладкое шампанское – с такими фонтанами с них стало бы! А ты потом отмывайся от липкого…

Ещё были две спальни с кроватями, по размеру напоминающими посадочные площадки для летательных аппаратов малой авиации; Семён подумал, что путешествие по такой кровати может быть опасным: того и гляди среди подушек заблудишься… Возможно, где-нибудь в уголке, под матрацем, и поныне лежат останки некого монарха, так и не дошедшего до края кровати. Не доползшего.

В столовый зал Семён заходить не стал, лишь заглянул туда с порога и, в сердцах обозвав его обжоротреком – по длинному столу можно было кататься на велосипеде, – пошёл дальше, искать линию связи.

Линия связи оказалась в десятой по счёту комнате.

Эта комната была выполнена без показной кричащей роскоши: обычный деловой офис, небольшой, но с окном на полстены; в стороне от окна стоял самшитовый канцелярский стол с настольной лампой, плюс кожаное кресло на колёсиках. И всё.

У Семёна знакомо зарябило в глазах, словно у него перед носом завис рой чёрных мушек – линия связи была готова к работе.

– Отлично, – с воодушевлением сказал Мар. – То, что надо! Семён, ты пока давай красотами из окна полюбуйся, а я по сети прошвырнусь, новости всякие погляжу. О воре-Симеоне, о том, как идёт его розыск… это святое, это обязательно! Опять же, сплетни разные… Эх, люблю сплетни! Всегда что-нибудь свеженькое найдётся, для нашего дела весьма познавательное. Хотя, как сказал один умный человек: во многих знаньях многое враньё!.. но я-то сумею отличить настоящее золото от фальшивого. Например, по наличию пробы…

Семён, не слушая пустую болтовню Мара, подошёл к окну.

За окном расстилался идиллический пейзаж: холмистое поле, покрытое сочной зелёной травой; на поле паслись упитанные коровы с разноцветными ленточками и серебряными колокольчиками на рогах; рядом с коровами белобрысый пастушок в живописных лохмотьях наигрывал что-то на жалейке – звука слышно не было; чуть дальше начинался дремучий лес. У границы леса сидела пара матёрых волков и с умильным выражением на мордах внимала звукам дудочки. Похоже, волки плакали.

А над всей этой лубочной безвкусицей висело румяное глазастое солнышко с дебильной улыбкой от уха до уха: уши у солнышка тоже были. Круглые, блинчиками.

– Бред какой-то, – возмутился Семён. – Так не бывает! – И с раздражением принялся шарить рукой по толстой раме окна в поисках ручки или шпингалета, чтобы открыть окно и убедиться… всё равно в чём, но убедиться.