Синий георгин - Нора Робертс

—Итак, если я правильно поняла, вы едете в «Грейсленд» с Логаном ради процветания питомника.

—Ну, вроде того.

—И вовсе не потому, что он очень привлекательный, энергичный и чертовски сексуальный свободный мужчина.

—Нет, но это бонусы, — Стелла подождала, пока Роз отсмеялась. — Мне не нужны романтические отношения. Свидания — минное поле.

—Вы мне рассказываете! Я дольше вас нахожусь в зоне боевых действий.

—Я вовсе не против мужчин. — Стелла поддернула резинку, удерживающую ее волосы в «конском хвосте». — Мне нравится их общество. Но свидания добавляют сложностей и вызывают стресс.

—Лучше сложности и стресс, чем дикая скука.

—Вот из-за сложностей, стресса или дикой скуки мне больше по нраву слово «экскурсия». Я понимаю, Логан ваш друг, но скажите честно, не совершу ли я ошибку, поехав с ним, не создам ли неверное впечатление, не подам ли неверный сигнал, не нарушу ли границу профессиональных отношений? Не...

—Что-то слишком много сложностей и сомнений из-за какой-то там... экскурсии.

—Верно. Я сама себя накручиваю. — Стелла соскочила с подлокотника. — Пожалуй, пойду к детям. А завтра займусь с Хейли луковицами.

—Отлично. Стелла... Так вы поедете на экскурсию?

Она остановилась в дверях.

—Я еще подумаю. Возможно.

8

Ей снились цветы. Волшебный сад, идеально ухоженный, упорядоченный, с будто проведенными по линейке границами ровно подстриженной травы, окутывал, обнимал ее.

Белые, розовые, желтые и серебристо-зеленые — все оттенки нежных изысканных пастелей мерцали в золотых солнечных лучах. Ароматные цветы притягивали множество прелестных деловитых бабочек и любопытных ярких колибри. Ни один сорняк не нарушал безупречность сада, и каждый распустившийся цветок был окружен дюжинами бутонов, ожидающих своей очереди раскрыться навстречу солнцу.

«Этот сад создала я, — с гордостью и удовлетворением думала Стелла, обходя клумбы. — Я вскопала и удобрила землю, я распланировала этот сад, я выбрала каждое растение и нашла ему единственно правильное место».

Сад настолько точно соответствовал ее замыслу, что был похож на фотографию. Потребовались годы, чтобы создать это чудо, зато теперь все, о чем она мечтала, цвело у ее ног.

Вдруг прямо на ее глазах острый зеленый стебель вырвался из земли, расталкивая листьями соседей, искажая симметрию...

«Откуда он взялся?» — подумала Стелла даже не с раздражением — с изумлением.

Георгин? Она не сажала здесь никаких георгинов. Их место на заднем плане. Она посадила три высоких розовых георгина в глубине клумбы на небольшом расстоянии друг от друга.

Стелла наклонила голову, озадаченно рассматривая разрастающиеся стебли, формирующиеся бутоны. Завораживающе... Завораживающе и неожиданно.

Уже расплываясь в улыбке, она услышала — почувствовала? — шепоток... то ли снаружи, то ли прямо в голове.

Это неправильно. Он не на месте. Его надо выдернуть. Он будет разрастаться, пока не уничтожит все вокруг.

Воздух вдруг стал холодным и влажным, на золотое солнце наползли серые облака. Она задрожала. Ей стало страшно.

Не позволяй ему расти. Он задушит все живое, что ты создала.

Правильно! Конечно, правильно. Он не смеет распихивать всех остальных, нарушать порядок.

Она выкопает его, найдет ему другое место. Придется все переделывать. И это после того, как она считала работу законченной...

«И цвет совершенно неправильный, — думала Стелла, глядя на бутоны, раскрывающие синие лепестки. — Слишком дерзкий, слишком насыщенный, слишком яркий».

Но цветы прекрасны — это отрицать невозможно. Если честно, она никогда не видела столь прекрасных, безупречных цветов. И стебли уже чуть ли не выше ее, и цветы — огромные, с обеденную тарелку.

Ложь. Ложь.

Шепот — женский, яростный — вползал в ее сонный мозг. Она, постанывая, металась в холодной постели.

Убей его! Убей его! Скорее, пока не поздно!

Нет, она не может убить такое трепетное, полное жизни великолепие, но это вовсе не значит, что она оставит его там, где ему не место. Она не позволит ему нарушать порядок.

Сколько она планировала, подготавливала, трудилась, а теперь вот это! Ну, ничего. Просто придется спланировать еще одну клумбу и поработать над ней. Стелла вздохнула, протянула руку и коснулась пальцами ярко-синих лепестков. Предстоит много работы, много хлопот, но...

—Мама...

—Правда, красивый? — прошептала она. — Синий-синий.

—Мама, проснись!

—Что? — Стелла с трудом выбралась из цепких объятий сна, увидела Люка, стоявшего на коленях на краю ее кровати, и сразу почувствовала страшный холод.

—Сынок? — полностью очнувшись, она накинула на Люка покрывало. — Что случилось?

—У меня что-то с животиком.

—А-а... — Она села, машинально приложила ладонь к его лбу, проверяя, нет ли температуры. Лоб был чуть теплее обычного. — Животик болит?

Люк отрицательно покачал головой. Стелла увидела в его глазах слезы.

—Тошнит. Можно я посплю с тобой?

—Можно. — Стелла откинула одеяло. — Ложись и укройся, малыш. Не пойму, почему здесь так холодно. На всякий случай я померяю тебе температуру.

Стелла прижалась губами к его лбу — определенно слишком теплый. Она включила прикроватную лампу, вскочила и принесла из ванной комнаты термометр.

—Давай-ка повспоминаем... — Она отвела от ушка сына прядь волос. — Когда ты ложился спать, тебя подташнивало?

—Не-ет. Просто... — Люк напрягся и тихонько застонал.

Стелла сразу поняла, что его вот-вот вырвет, и с чисто материнской ловкостью подхватила и унесла в ванную. Они успели. В последний момент, но успели. И, пока малыша тошнило, она поддерживала его, гладила, успокаивала.

В конце концов Люк поднял голову, повернул к матери побледневшее личико.

—Меня вырвало.

—Ничего страшного, малыш. Сейчас мы тебя подлечим.

Она дала ему воды прополоскать рот, обтерла личико влажным полотенцем, отнесла в кровать. Странно, в комнате стало тепло.

—Животик успокоился.

—Хорошо. — Стелла все-таки померила ему температуру — та оказалась немного повышенной. На всякий случай она поставила рядом с кроватью мусорную корзину. — А еще где-нибудь болит?

—He-а, но я не люблю, когда меня рвет... Во рту потом очень противно... И зуб опять качается. А если меня снова вырвет, он тоже вылетит, и мне нечего будет положить под подушку.

—Не переживай. Ты обязательно положишь свой зуб под подушку. Я схожу вниз и принесу тебе имбирной водички. Полежишь один? Я вернусь через минуту. Ладно?