Заглянуть вперед - Эллери Квинн

Вулф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, опустил подбородок к груди. Братья сидели и смотрели на него. Таттл повернулся к жене, поглаживал ее по плечу и что-то бормотал; вскоре она отняла ладони от лица и подняла голову. Он достал из нагрудного кармана красивый чистый носовой платок, она взяла его и несколько раз приложила к лицу. Никаких следов слез на щеках не было.

Вулф открыл глаза и обвел взглядом комнату — сначала слева направо, потом в обратную сторону.

— Не вижу никакого смысла более вас задерживать — объявил он. — Я рассчитывал, что смогу принять решение уже сегодня, — он нацелился взглядом на Пола, — но ваша версия насчет морфия заслуживает небольшого расследования. Конечно, я проведу его сам, и совершенно конфиденциально. Подставлять вас под обвинение в клевете, это значило бы сослужить вам дурную службу. — Он перевел взгляд на Дейвида, потом обратно, на Таттла. — Кстати, я вам не сказал, что просил передать доктор Буль. Если мисс Горен будет предъявлено обвинение в халатности, он как раз и посоветует ей подать на вас за клевету, и сам лично поддержит ее заявление. Она утверждает, что перед уходом налила в грелки горячую воду, и он убежден, что она говорит правду. Ждите от меня известий, вероятно, не позднее…

Раздался звонок в дверь. Обычно, когда у нас в кабинете гости, дверь открывает Фриц, но сейчас у меня сработала интуиция, что бывает довольно часто; я встал, быстро прошел за спинами клиентов и вовремя успел в прихожую — перехватил Фрица у самой двери. Наружный свет горел, и сквозь стекло двери я разглядел незнакомого человека — широкоплечего субъекта примерно одного со мной возраста и телосложения. Сказав Фрицу, что открою сам, я подошел, приоткрыл дверь, насколько позволяет цепочка, и спросил в щель:

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

Сквозь щель донесся тихий медлительный голос, растягивающий слова:

— Думаю, да. Меня зовут Эрроу, Джонни Эрроу. Мне нужно поговорить с Неро Вулфом. Если вы откроете дверь, это очень поможет.

— Да-да, но сначала я должен его предупредить. Потерпите минутку. — Я закрыл дверь, достал из кармана листок бумаги, написал на нем «Эрроу», вернулся в кабинет, подошел к столу и протянул листок Вулфу.

— Дьявол, — чертыхнулся он. — Я думал, на сегодня — все. Но, может, я… Ну, хорошо.

Не спорю, обвинение в халатности я заслужил: я ведь знал, что произошло в субботу вечером в баре «Черчилль», но, уверяю вас, сделал это не нарочно. Мебель в нашем кабинете я почитаю не меньше, чем Вулф или Фриц.

Просто я задумался, и думал не переставая, — и когда шел в переднюю открывать урановому принцу, и когда ввел его в кабинет и отступил в сторону, наблюдая за выражениями их лиц. Когда же, едва завидев Пола Файфа, Эрроу пошел на него, я оказался слишком далеко. Так, одним желтым креслом у нас стало меньше. Зато мне посчастливилось увидеть, каким образом синяки у Пола Файфа оказались на челюсти с обеих сторон. Эрроу коротко, от плеча, поддел его прямой левой, довольно сильно, так, что тот потерял равновесие, потом размахнулся правой — и Пол, пролетев футов шесть, рухнул на кресло. Когда он наклонился, чтобы рвануть его на ноги и, скорее всего, заняться другим глазом, я был уже рядом, рукой захватил его сзади за шею, а коленом уперся в поясницу. Подскочил и Таттл, пытаясь ухватить Эрроу за рукав. Дейвид бегал вокруг, явно вознамерившись встать между ними, — дурацкая тактика. Луиз пронзительно визжала.

— О’кэй, — сказал я. — Отойдите. Я его держу. — Эрроу попробовал было вырваться, но в конце концов затих, когда понял, что вопрос состоит только в том, что у него сломается раньше — шея или позвоночник. Вулф, с отвращением в голосе, сказал, что им лучше уйти. Пол кое-как вскарабкался на ноги, и секунду мне казалось, что сейчас попробует ударить Эрроу, пока я его держу, но Дейвид уже схватил брата за руку и тащил прочь. Таттл подошел к Луиз, повел к выходу; Дейвид подталкивал Пола. У двери Дейвид оглянулся на Вулфа, сказал с упреком:

— Зачем вы его впустили, вы-то могли и сообразить? — Когда они все вышли в коридор, я отпустил Эрроу и пошел закрыть за ними дверь; на пороге я пожелал им спокойной ночи, но ответа дождался только от Дейвида.

А в кабинете Джонни Эрроу сидел в красном кожаном кресле и осторожно водил головой взад-вперед, доверяя, цела ли шея. Может, я и вправду, чуть-чуть перестарался, но, когда имеешь дело с незнакомыми людьми, лучше не рисковать.

Я устроился спиной к столу и принялся изучать Джонни Эрроу. Объектом для наблюдения он был чрезвычайно любопытным. Урановый магнат — свеженький, с пылу с жару, хронический забияка — хлебом не корми, дай двинуть кому-нибудь в челюсть, парень, который знает толк в хорошеньких сиделках и не теряется при встрече с ними. И в то же время — кандидат на электрический стул. Для человека его возраста — отнюдь не мало. И с виду он был парень ничего, правда, не из тех, кого любят изображать на рекламных плакатах с сигаретой в зубах. Лицо и руки у него были вовсе не так грубы и обветрены, как можно бы ожидать от человека, который пять последних лет долбил скалы где-то в глухомани. Но с открытия Блэк Элбоу прошло уже достаточно времени, чтобы он успел слегка пообтереться.

Он перестал водить головой и встретился со мной взглядом. Его карие глаза с морщинками в уголках, наверное, от постоянного прищуривания в поисках урана — разглядывали меня с любопытством.

— Здорово вы меня скрутили, — сказал он тихим голосом, растягивая слова, и в его голосе не было и тени враждебности. — Я думал, у меня шея сломается.

— И поделом бы, — сердито сказал Вулф. — Посмотрите, что вы сделали с креслом.

— О, за кресло я заплачу. — Он достал из кармана брюк согнутую пополам плотную пачку зелененьких. — Сколько?

— Мистер Гудвин пришлет вам счет. — Вулф был в ярости. — У меня кабинет, а не арена для гладиаторов. Вы пришли по нашей записке, насколько я понимаю?

Он покачал головой.

— Никакой записки мне не передавали. Если вы отправили ее в отель, то я там с утра не показывался. А что в ней было?

— Просто, что я хочу вас видеть.

— Я ее не получал. — Он поднял руку и стал массировать себе шею. — Я пришел потому, что я хотел видеть вас. — Он сделал особый нажим на последнем слове. — С этим, Полам Файфом, я тоже хотел повстречаться, но не думал, что он здесь — мне просто повезло. Я хотел побеседовать с ним насчет одного фокуса, который он пытался устроить моей знакомой. Вы знаете, с грелками.

Вулф кивнул.

— А со мной?

— С вами я хотел побеседовать, потому что, насколько я понимаю, вы шьете мне убийство моего партнера, Берта Файфа. — Карие глаза немного сузились. Видимо, они у него щурились не только на уран. — Вот я и пришел справиться, не нужно ли чем помочь.

Вулф хмыкнул.

— У вас неверная информация, мистер Эрроу. Меня наняли, чтобы я провел расследование и решил, не дают ли какие-нибудь обстоятельства смерти мистера Файфа основания для обращения в полицию. И в этом помощь мне, действительно, нужна. Шить, как вы выразились, я вам ничего не собираюсь. Насчет помощи, вы, конечно, иронизируете, но она мне, в самом деле, нужна. Так что, будем продолжать?

Эрроу засмеялся. Не загоготал, нет, просто засмеялся непринужденным легким смешком, который так идет его медлительной речи.

— Смотря что, — сказал он. — Продолжать — что?

— Продолжать обмен информацией. Мне нужно кое-что уточнить, и вам, быть может, тоже. Во-первых, все, что вы знаете, я думаю, вам известно от мисс Горен. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Вы, должно быть, разговаривали с ней сегодня целый вечер, часов с четырех. Не сомневаюсь, она уверена, что излагает события правильно, но если у вас создалось впечатление, что я что-то против вас затеваю, это ошибка. Признайтесь: то, что привело вас сюда, вы узнали от мисс Горен.

— Ну конечно. Мы обедали вместе сегодня. Доктор Буль заехал за ней в ресторан, по дороге сюда.

Если из моего рассказа выходит, что он давал подробные ответы из желания помочь Вулфу, то это не так. Он просто хвастался. Его так и подмывало рассказать кому-нибудь, кому угодно, что мисс Горен позволила ему угостить себя обедом.

— Тогда, — сказал Вулф, — вы должны понять: она представляет ситуацию однобоко, хоть и не думаю, что делает это умышленно. Я заявляю вам на словах, а если хотите, попрошу напечатать это на машинке и распишусь, что до сих пор не нашел ни единой улики, позволяющей инкриминировать вам, хоть прямо, хоть косвенно, смерть Бертрама Файфа. Перейдем к фактам. Что вам известно о грелках? Не из чужих уст, пусть даже из уст мисс Горен, а то, что вы сами знаете, или сами видели.

— Да ничего. Я их в глаза не видел.

— И не трогали?

— Конечно, нет. Зачем мне их трогать? — Его медлительная речь не ускорилась ни на минуту. — И если они вас интересуют только потому, что этот Пол Файф уверяет, будто нашел их пустыми, то причем тут факты?