Институты и путь к современной экономике. Уроки средневековой торговли - Авнер Грейф

Внешне успешное эмбарго не смогло гарантировать права немецких торговцев, поскольку Брюгге попросту игнорировал договоренность с ними [Dollinger, 1970, p. 48–51]. Однако Брюгге все же соблюдал права других иностранных торговцев, посещавших город. Настоящий анализ указывает на причины подобной избирательности. Эмбарго было введено не одними только немецкими торговцами, но всеми иностранными купцами в Брюгге, включая влиятельных и хорошо организованных итальянцев и испанцев. Хотя Брюгге извлек из этого эпизода урок о том, что следует уважать права хорошо организованных групп, он понял, что организация немецких торговцев иная. Контора оказалась неспособна заставить своих членов выполнять принятые им решения. Поскольку контора охватывала только немецких торговцев, непосредственно присутствовавших в Брюгге, а не всех немецких торговцев, у которых потенциально могло возникнуть желание торговать в период эмбарго, в угрозу санкций было трудно поверить. В итоге со временем немецким торговцам пришлось смириться с тем, что с ними обращаются хуже, чем с остальными.

Чтобы заставить Брюгге соблюдать договоренности с немцами, потребовалось еще одно эмбарго с 1307 по 1309 г. В этом эмбарго участвовали они одни. Однако в период между 1280 и 1307 гг. изменилась сама способность немецких торговцев из разных городов координировать свои ответные действия и реализовывать эмбарго. Этапная веха была пройдена в 1284 г., когда вендские немецкие города ввели эмбарго против Норвегии. После того как торговцы из Бремена отказались участвовать в эмбарго, другие немецкие города исключили их из всех немецких контор. Немецкие города достигли координации, необходимой для исключения одного из их членов. Сам акт исключения города назывался специальным термином – Verhansung, что указывает на важность этого достижения[93].

После 1307 г. немецкие торговцы стали гораздо лучше координировать свои действия и научились навязывать свои решения отдельным торговцам и городам, тем самым гарантировав выполнение Брюгге его контрактных обязательств. Вера в то, что Брюгге будет соблюдать права собственности, стала самоподдерживающейся. Действительно, Брюгге соблюдал правила, договоренность по которым была достигнута в 1307 и 1309 гг. В результате торговля во Фландрии стала процветать, все больше разрастаясь в течение последующих пятидесяти лет [Ibid., p. 51]. Согласно теоретическому анализу, как только немецкая контора развивала у себя способность координировать действия и заставлять своих членов исполнять принятые решения, проблема обеспечения исполнения контрактных обязательств решалась, а торговля начинала расти.

Только в середине столетия, когда цена обеспечения безопасности вокруг Брюгге резко выросла, от немецких городов потребовался новый уровень координации, который заставил бы Брюгге обеспечить безопасность, необходимую для поддержания эффективной торговли. Около 1350 г. отношения Ганзы с Брюгге ухудшились – главным образом из-за того, что Брюгге был не готов компенсировать немцам убытки, понесенные ими во Фландрии из-за войны между Англией и Францией. Ганза ответила усилением своей внутренней организации.

В 1356 г. немецкая Ганза провела свой первый съезд, который постановил, что контора города Брюгге будет вести свою деятельность в соответствии с указаниями этого съезда. Признавая необходимость координации между городами, контора согласилась с таким решением. Доллингер, выдающийся историк Ганзы, подчеркивает важность этих изменений. «Города, – пишет он, – действовавшие через генеральный съезд, устанавливали власть над своими торговцами в иностранных портах по закону, а не только по факту» [Dollinger, 1970, p. 63].

В 1358 г. последовало эмбарго против Брюгге со стороны Ганзы. Любое неповиновение со стороны города или индивида наказывалось исключением из Ганзы навечно. Брюгге попытался подорвать это эмбарго, предложив торговые привилегии отдельным городам, включая и те, что не входили в Ганзу (например, Кампен), и те, что входили (например, Кельн). Теория подсказывает, что, предложив такие привилегии, Брюгге надеялся подорвать эффективность нового руководства. Хотя города, не входившие в Ганзу, приняли условия Брюгге, Кельн отказался сотрудничать. Эмбарго оказалось успешным, и в 1360 г. Брюгге пришел к соглашению с Ганзой. На этот раз, отражая более полное понимание сторонами обстоятельств, при которых городу придется оказывать услуги, привилегии были прописаны «очень детально, чтобы помешать любому одностороннему толкованию»[94].

Теперь институт немецкой Ганзы кристаллизовался. Это была система институциональных элементов – правил, убеждений и организаций, которые связывали различные транзакции между торговцами, их собственными и иностранными городами, чтобы способствовать торговому обмену. Организационная структура Ганзы обеспечивала координацию и соблюдение норм в отношениях между немецкими торговцами, и от их городов требовалось менять совокупность самоподдерживающихся убеждений об отношениях между каждым из торговцев и иностранными городами.

Торговля в Северной Европе веками процветала под руководством Ганзы. Хотя торговое эмбарго 1360 г. не было последним, последующие торговые споры были, скорее, сосредоточены на вопросах распределения, например, на предоставлении торговых привилегий. Вопрос об обязательствах по обеспечению безопасности больше не возникал.

Многое прояснится, если сравнить развитие Ганзы, в которую входили немецкие города, с несколько иной организацией, существовавшей среди итальянских торговцев. Устойчивая внутриполитическая и коммерческая организация итальянских городов и их выдающееся положение в торговле давало им возможность преодолеть проблемы координации и обеспечения исполнения решений внутри структуры. Коллективные действия итальянских торговцев были гарантированы. Поскольку все города были достаточно велики (ни один из них не был предельным игроком в портах, в которых велась торговля), в координации действий городов необходимости не было[95]. Немецкая контора, напротив, была местной организацией, лишенной возможности принуждать своих членов, выходцев из разных городов, к выполнению собственных решений. Немецкие города были маленькими, и до создания немецкой Ганзы большинство из них играли незначительную роль в крупных торговых центрах, таких как Брюгге.

Любопытно, что здесь так же, как и в Магрибе, размер имел значение. У магрибцев слишком маленькая коалиция уменьшала достоверность наказания, повышая цену его осуществления, тогда как слишком большая коалиция разрушала информационные потоки, необходимые для того, чтобы наказание представлялось достоверным. Точно так же, чтобы Ганза была действенной, она должна была являться достаточно большой, чтобы немецкие торговцы не занимали маргинальное положение.

Таким образом, время возникновения гильдий было связано с ростом населения и процессами, которые вели к формированию и внутренней организации городов. В Южной Европе большие итальянские города-государства сильно выросли из-за социальных и политических событий, происходивших в районе Средиземного моря. Итальянская торговля переживала экспансию, потому что каждый город функционировал как купеческая гильдия такого размера, который был достаточен, чтобы входившие в нее торговцы не были маргинальными. Таким образом, их права собственности были защищены.

Хотя потенциальные доходы от торговли в Балтийском море также были значительны, территориальное устройство этого региона, на котором сказалось влияние немецкой военной экспансии на восток, породило маленькие города, которые не могли обеспечить безопасность своих торговцев за границей. Только после долгого процесса развития институтов и экспансии эти города были включены в межгородскую купеческую гильдию, немецкую Ганзу, которая способствовала расцвету балтийской торговли.

Хотя гильдии являлись предпосылкой расширения торговли, их возникновение в Европе не было вызвано новыми доходами от торговли. Скорее, оно отражало природу институциональной динамики как исторического процесса. Способы организации различных гильдий и время их возникновения определялись социальными, экономическими и политическими процессами, в которых выкристаллизовывались институциональные элементы и другие условия, необходимые для функционирования гильдии.

Исторический анализ подтверждает гипотезу о том, что купеческая гильдия как организация была в центре института, который решал проблему связывания правителя обязательствами и способствовал торговой экспансии. Эти организации принимали самые разные административные формы – от подразделения городской администрации (как итальянские города-государства) до межгородской организации (как Ганза), но они выполняли одни и те же функции: обеспечение координации и осуществление принятых решений внутри организации для создания доверия, необходимого для преодоления проблемы обязательств. Действия, предпринимавшиеся правителями и торговцами, их стратегии, нашедшие отражение в правилах и расширении торговли, последовавшем за созданием гильдий, – все это подтверждает важность подобной роли гильдий как организаций.