Грешный ангел - Линда Миллер

– Эрлина?

– Да, какие у нее права на Вебба Хатчисона?

Форбс пожал плечами…

– Она – хозяйка пансиона и, возможно, спит с ним.

– Я удивлен, что Бонни закрыла на это глаза, собираясь, как говорят, выйти замуж за Хатчисона.

Форбс засмеялся.

– Я слыхал, что Ангел – не жена Хатчисона и никогда не была ею. Вебб не разрешил бы жене, кем бы она ни была, работать «шарманкой». В этом я не сомневаюсь.

– Понял, – сказал Мак Катчен с еле заметной улыбкой. Он повернулся и вышел.

Дождливая погода, возможно, повлияла бы на настроение Бонни, не будь она так занята длинным списком заказов, принесенным Сэтом. Даже за вычетом платежей по просроченным счетам и транспортных расходов прибыль Бонни будет достаточно велика. Для экономии времени она решила съездить в Спокейн и лично встретиться с поставщиками вместо того, чтобы отправить заказ почтой.

Сэт рассеянно кивнул.

– Я сделал все, чтобы необходимые материалы попали в список, – сказал он деловым тоном, наблюдая, как Бонни, в который уже раз, листает бумаги. – Однако, в операциях такого масштаба изменения неизбежны, поэтому придется что-то включать по ходу дела.

Бонни положила бумаги, стараясь казаться спокойной, хотя ей хотелось прыгать и кричать от радости.

– Конечно, – согласилась она. – Кстати, мне хотелось бы знать, где вы найдете рабочих для строительства?

– Часть наймем на стороне, – сказал Сэт, – но поскольку мистер Мак Катчен сокращает рабочий день с двенадцати часов до восьми, многие, вероятно, захотят подработать в свободное время.

Сознавая его правоту, Бонни надеялась, что некоторым семьям теперь удастся рассчитаться с ней. Возможно, кроме продуктов, повысится спрос на трикотаж, галантерею и хозяйственные товары.

– Прекрасная идея, Сэт.

– Да? – Сэт брызгая слюной от возбуждения. – Пойдете на собрание в субботу вечером?

– Собрание? – удивилась Бонни.

– Мистер Мак Катчен снимает для этого театр «Помпеи», – сообщил Сэт.

– Конечно, приду, я же – мэр города. – При упоминании об этом Сэт вспыхнул, словно Бонни поведала ему интимный секрет.

– Да, хорошо… будьте здоровы, миссис Мак Катчен.

– Всего хорошего, Сэт!

Как только Сэт ушел, Бонни закрыла магазин и заперла дверь.

– Кэтти! – позвала она. Кэтти спустилась по лестнице.

– Да, мэм?

– Я уезжаю в Спокейн по делам и хотела бы, чтобы вы с Розмари побыли у Джиноа до моего возвращения.

Кэтти любила бывать в роскошном доме Джиноа и просияла.

– Надолго ли вы, мэм?

– Два-три дня – самое большее… я должна вернуться к субботе.

– А как быть с магазином? Вы не хотите, чтобы я торговала вместо вас?

– В этом нет необходимости, но я оставлю записку в окне, указав, где тебя найти, если кому-то понадобится лекарство, или что-нибудь срочное.

Кэтти кивнула и поспешила за Розмари.

Бонни уложила в чемодан платье и нижнее белье, прикидывая, во что обойдется поездка в Спокейн и пребывание там. Сэт открыл ей крупный счет в банке для оплаты заказанных товаров, но эти деньги, конечно, пойдут поставщикам. Проверив кассу, она обнаружила, что все наличные деньги – это семь долларов и четырнадцать центов. Придется ограничить себя в питании и снять номер в самом дешевом отеле, так как проезд туда и обратно обойдется в половину этой суммы. Впрочем, Бонни это не смущало. Ей представился великолепный шанс, и, если нужно, она будет голодать и спать на вокзале, но его не упустит.

Как и следовало ожидать, узнав о причине поездки, Джиноа одобрила ее решение и не только согласилась взять Кэтти и Розмари к себе, но предложила приехать за Бонни в своем экипаже и доставить ее на вокзал. Перед самой посадкой Джиноа вложила ей в руку двадцатидолларовую банкноту.

Бонни пыталась протестовать, но та и слышать ничего не хотела.

– Вернешь, когда разбогатеешь, – сказала она, помогая Бонни подняться в вагон. Слезы благодарности выступили на глазах Бонни. Когда Нортридж остался далеко, позади, Бонни заметила одинокого пассажира в конце вагона.

Его лицо закрывала газета, но Бонни тотчас узнала его. Она не могла не узнать эти сильные, покрытые золотистыми волосами руки.

– Ты выслеживаешь меня? – спросила она, когда кондуктор, забрав билеты, исчез в соседнем вагоне.

Газета медленно опустилась. Элай широко улыбнулся.

– Откуда я мог знать, что ты будешь в этом поезде? – резонно возразил он.

– Полагаю, Джиноа сообщила тебе.

Элай улыбнулся еще шире и хлопнул газетой по колену.

– Не заблуждайся, Бонни. У меня дела в Спокейне, и они никак не связаны с тобой.

Спорить с ним было бесполезно. Закусив губу, Бонни отвернулась и стала смотреть в окно на плывущие мимо деревья и реку. Дождь немного утих, а река бурлила. Бонни с тревогой подумала об обитателях Лоскутного городка. Они жили близко к реке, впрочем, как и многие другие в городе. Издательство Вебба немедленно смоет, если река выйдет из берегов.

Бонни вздрогнула. В этот момент к ней подсел Элай. Она не повернулась, когда он окликнул ее. Возможно, если она не будет замечать его, он уберется на свое место и оставит ее в покое.

Помолчав, Элай сказал:

– Я солгал.

Бонни так изумилась, что тотчас повернулась к нему.

– Что?

– У меня нет дел в Спокейне, – признался Элай.

Бонни не знала, что ответить. Она чувствовала себя так же, как и тогда, когда впервые оказалась с ним наедине. Ее охватили тревога и напряженное ожидание.

– Ты узнал от Джиноа?

– Нет, ты сказала Сэту, а он мне.

Бонни не могла сердиться на Сэта, особенно сейчас, когда он спас ее от неминуемого краха. Она опустила глаза.

– Не порть мне настроение, Элай, – мягко попросила она, – пожалуйста.

– Я хочу поговорить с тобой наедине, чтобы никого не было поблизости: ни Сэта, ни Джиноа, ни Вебба Хатчисона. Кстати, знаешь ли ты, что Форбсу известно о тебе все: где ты и что ты делаешь?

Бонни вспомнила ту ночь, когда к ней на кухню явился Элай, и вспыхнула. Не дай Бог, чтобы Форбс или кто-то другой узнал об этом.

– Мы с Форбсом вместе росли. Другие мальчишки любили ловить пауков или играть в шарики, но Форбс был занят только одним: подсматривал за мной.

– Не могу осуждать его за это, – пробормотал Элай. – Думаешь, теперь он этого не делает?

Бонни невольно улыбнулась.

– Форбса трудно понять.

Что-то Элаю явно не понравилось, он нахмурился.

– Я думаю, этот прохвост не прочь жениться на тебе.

– Возможно. Форбс не раз делал мне предложение, но, кажется, давно понял, что нам не суждено быть вместе.

– Конечно, ведь ты принадлежишь Веббу!

Бонни почувствовала, что краснеет.

– Так вот, Элай, если ты будешь донимать меня Веббом, я просто выйду на следующей остановке.