Мир не без добрых драконов - Людмила Гетманчук

   - Чем алонафт питается, только энергией?

   - И да, и нет. Всем. Он может преобразовать любое вещество в энергию. Все, что попадает к нему в желудок, становится пищей.

   - Надеюсь, что мы сейчас не в желудке? - мои опасения вернулись и расцвели буйным цветом.

   - Нет, - фыркнул и улыбнулся брат. - Алонафт - довольно сложная конструкция, я голову сломал, пока придумал. Но они недолговечны, каждые пятьдесят лет приходится менять. Пока один работает, другой подрастает на моей ферме.

   - В твоем мире? - что-то я не заметил там летающих мальков алонафта.

   - Нет, Совет выделил специальный полигон для моих экспериментов. Если хочешь, я дам тебе информацию.

   - Спасибо. Только давай пока здесь разберемся, а там посмотрим.

   Отец уже давно устроился в одном из шести кресел, полукругом расставленных вокруг стола. Присмотревшись, я понял, что это части тела алонафта, выращенные специально для нашего удобства. Папа прикрыл глаза, расслабился, и тут его кресло поплыло - появились и стали расти подлокотники, спинка удлинилась и образовала удобный валик под шеей, а под ногами возник нарост, который превратился в мягкий пуфик. Отец, удовлетворенно кивнул и положил на него ноги в ботинках - сапог он принципиально не признавал, а вот ботинки со шнурками любил. Алонафт сделал все, чтобы не расстроить капризного, привыкшего к комфорту демиурга.

   Серон привлек мое внимание.

   - Я считаю, что нам стоит дождаться наблюдателей от Совета, прежде чем мы начнем рассматривать слепки памяти алонафта, сделанные им за последние три месяца.

   - Ты главный - вот и командуй. А пока их нет, я бы не отказался перекусить. Надеюсь, морить нас голодом ты не собираешься? - лениво проговорил отец, не открывая глаз.

   Всегда поражался его способности устраиваться с комфортом и в любой ситуации находить время поесть. Отсутствием аппетита он никогда не страдал. Серон задумался на минуту, вспоминая, что есть вкусного в кладовой - это я поймал его мысль, и мы вместе отправились на поиски сьестного. Пока мы складывали продукты на неизвестно как оказавшееся здесь большое блюдо, и выбирали бутылку вина, алонафт ощутимо вздрогнул. Я чудом не уронил то, что держал в руках - мне повезло, что клапан-вход за моей спиной закрылся и мягко спружинил, когда я на него упал. Серон замер, прислушиваясь.

   - Первый прибыл, - улыбнулся брат. - Идем быстрее - я хочу, чтобы ты увидел Атера во всей красе. Только не рекомендую в его присутствии снимать щиты с сознания. Он - один из самых сильных менталистов во вселенной.

   На полу в рубке лежал коричневый блин, похожий на ковер, под которым кто-то спрятался и шевелился. По центру яркого пятна находилась выпуклость мне по колено высотой. Серон спокойно обошел его, и я последовал за ним. Водрузив еду на стол, повернулся и стал ждать, что же будет дальше.

   На поверхности блина появились желтые пятна, хаотично разбросанные по всей площади, они постепенно упорядочили свое движение и образовали спиральный узор. Одновременно с этим выпуклость стала расти, вытягиваться вверх, вбирая в себя "блин", сквозь складки которого медленно проявлялись очертания человеческой фигуры. Желто-коричневая спираль никуда ни делась - она опоясывала демиурга с головы до ног - да, теперь от кляксы протоплазмы на полу уже ничего ни осталось. Демиург продолжал изменять свое тело, в угоду нам, принимая непривычный для него облик. Подозреваю, что в своем мире он так и лежит мягким ковриком.

   Краски потеряли яркость, и теперь перед нами стоял, несомненно, мужчина. Мускулы то наливались, то сдувались, поиск идеальной формы продолжался. Лицо, напоминающее комок глины, плыло, первыми появились отверстия, и только потом вырос нос. Тонкие губы улыбнулись и стали двигаться, словно проверяя границы дозволенного - рот широко открылся, потом губы вытянулись в трубочку и, наконец, успокоились. Открылись глаза, вертикальный зрачок занял свое место на фоне коричневой радужки.

   Я на секунду оторвался от зрелища, чтобы глянуть на реакцию отца. А он умудрился приказать алонафту развернуть кресло на сто восемьдесят градусов и теперь, со стаканом вина в одной руке, и бутербродом - в другой, скептически смотрел на пришельца.

   - Не-а... - лениво пробормотал он и покачал головой, когда нос нашего гостя превысил разумные пределы.

   Волосы демиурга пробились и сразу отросли до пояса. А впереди появились гениталии, они росли, росли.... Мы с Сероном уже не могли больше сдерживаться и засмеялись, а папа даже нагнулся вперед, так его заинтересовал процесс. Наш смех помог, консультант посмотрел вниз, и те шары, которые он отрастил, резко уменьшились.

   Перед нами теперь стоял желто-коричневый в полосочку красавец, полностью обнаженный. Голос пришельца, низкий и хриплый, прозвучал неожиданно:

   - Приветствую вас! Прошу простить мое опоздание. Альдинир, рад тебя видеть.

   Отец встал и, все еще улыбаясь, протянул руку консультанту.

   - Здравствуй, учитель! Тебя понизили, или ты добровольно сюда прилетел? Не ожидал встретить тебя здесь. Хотя, помня о твоем любопытстве.... - договорить ему не дали - пришелец притянул его к себе и крепко обнял.

   - Здравствуй, мой мальчик! Я не мог оставаться в стороне, когда решается судьба моего воспитанника.

   - Хорошо, что ты здесь. Вот только... - проговорил папа, выбираясь из объятий своего учителя. - Оденься, что ли.

   - Я плохо получился? Что-то забыл прилепить? - гость осмотрел себя.

   - Нет, скорее наоборот - слегка перестарался, - усмехнулся отец.

   Ого, так это - живая легенда, Первый - старше его нет. Я слышал, что он бросил руководить Советом еще десять тысяч лет назад, и с тех пор не появлялся, а теперь оказывается, он воспитал отца и его старшего брата. И я по-другому посмотрел на только что прибывшего демиурга. Серон, заметив восторг на моем лице, раздулся от гордости и шепнул:

   - Это я его нашел и пригласил.

   Тем временем в руке у Первого появилась хламида цвета темного шоколада, и она скрыла от наших глаз полосато-мускулистое великолепие. Вот и хорошо, а то в глазах уже рябило.

   - Я так давно не становился человекоподобным, что немного подзабыл, как это делается.

   - Нормально. Бывает. А кто еще должен прибыть, ты в курсе?

   - Фарлина, разбавит и... хм... наше мужское общество. А это кто?

   Первый подошел ко мне и, протянув руку, представился:

   - Атер.

   - Валериан, сын Альдинира. Пока младший.

   Вблизи я смог разглядеть великого демиурга подробно. Шестипалая рука оказалась неожиданно горячей, кожа - плотной и шершавой, и глаза без белков, в которых пульсировала тонкая вертикальная линия зрачка, то расширяясь до овала, то сжимаясь в еле видимую паутинку. Но больше всего меня поразили волосы: то, что я сначала принял за косички, на самом деле оказалось тонкими кожаными ремешками.