Маска Зеркал - M. A. Каррик

Но от нервов она стала неловкой, и он заметил, как она меняет колоду. Ей не следовало рисковать — но она весь день была там, надеясь поймать кого-то конкретного. Никори, главаря "Туманных пауков", которые, по уличным слухам, действовали под командованием Деросси Варго.

Рената не могла расследовать преступную деятельность Варго, а вот Аренца Ленская могла.

Полезно, что такая прекрасная Альта, как Рената Виродакс, не выходила за порог своего дома раньше шестого солнца и не принимала гостей раньше пятого. Поэтому в утренние часы Рен надевала очередную маску и пробиралась через Старый остров и Нижний берег. Она не решалась подходить слишком близко к людям, знакомым ей еще по работе в Пальцах, но вот городские врасценцы — это другое дело.

Она никогда не была одной из них. Ее полусеверное происхождение было очевидно и без грима. Рен была едва ли не единственной врасценской женщиной, в которой текла кровь чужака, но кретцы могли быть замкнутыми, и некоторые из традиционных родов не терпели чужаков в своей среде. Семья Иврины Ленской относилась к их числу. В результате ей пришлось воспитывать дочь вне родовых и клановых связей, которые до сих пор связывали большинство врасценцев — выходцев из вольных городов-государств Врасцена — в единое целое.

В случае с Надежрой нити основы и ткани были более слабыми. Играя роль Арензы Ленской, Рен умела выведывать информацию у коренных врасценцев, первый вопрос которых не был "Кто твои люди? Некоторые, как Ондракья, были частью преступного мира, остальные просто держали руку на пульсе банд для собственной безопасности. Они знали, кто владеет какой территорией и занимается какой работой, кто главный — и они знали Варго.

Он управлял крупной конфедерацией узлов по всему Нижнему берегу, в которую входили "Синие початки", "Резчики с Лик-стрит", "Парни с Круглой улицы" и множество других банд. Многие из них, как сказала Донайя, занимались контрабандой: провозили товары мимо таможни и продавали их со скидкой. Год назад Варго переехал в Истбридж на Верхнем берегу и начал скупать здания и землю на территории, принадлежащей его банде, вкладывая деньги в легальный бизнес.

Но ничто из этого не говорило ей о том, следует ли поддержать план Речной хартии Дома Трементис. Если она не могла ответить на этот вопрос, то не могла предложить Донайе сделать ее своим защитником. А ей нужен был какой-то рычаг для дальнейшего продвижения — не говоря уже о каком-то доходе, чтобы не исчерпать свой аккредитив до того, как она получит доступ к счетам Дома.

Узор давал ей и то, и другое. Если верить уличным сплетням, три года назад одна шорса предупреждала Никори, чтобы он не доверял своей любовнице. Он не послушал ее, и ему отрезали язык, когда она донесла на него в канцелярию Аргентета в Синкерате за подстрекательские разговоры. С тех пор он регулярно консультировался с Узорщиками. Если бы Рен подцепила его на крючок, она могла бы выведать у него всевозможные секреты.

Но "Маски" проявили одну милость: Серрадо не узнал ее. Одетая в юбку-килт с поясом и рубашку с пуговицами на плечах, с гримом, подчеркивающим ее врасценские черты, а не лигантийские, она стояла прямо перед ним, а он и не заметил.

Сердце Рен наконец-то остановилось. Она проклинала оставленные деньги, которые, несомненно, уже пропали. Она надеялась использовать их, чтобы купить Тесс подарок на день рождения без ущерба для бюджета, но теперь придется что-то украсть. А благодаря Серрадо та самая метка, на которую она потратила полдня, больше никогда к ней не приблизится. Обмануть Никори было лучшим планом, чтобы получить информацию о других деловых операциях Варго. Теперь ей придется рискнуть чем-то более опасным.

Рен медленно выдохнула. Солнце садилось, но жизнь улицы продолжалась: продавец лент с палкой, полной разноцветных товаров, женщина, несущая кричащего ребенка, торговец с тележкой, полной не очень свежих мидий.

Это был их мир. Пять лет в Ганллехе не могли стереть этого, как не могла стереть и Рената Виродакс.

Здесь она точно знала, на какой риск идти.

Оттолкнувшись от стены, Рената поправила маскировку и направилась в темноту.

Фрогхол, нижний берег: Суйлун 24

Все пристанища, прилепившиеся к нижнему берегу, пропахли отходами и болезнями, но изгиб, в котором находилась Фрогхол, уловил этот смрад и перебродил, превратившись в поганое вино. Вкус этого вина ощущался на языке Варго, когда он переходил через разваливающийся мост в недра лежбища. Он натянул на лицо плащ и пожалел, что не взял с собой маску. Кулакам, шедшим за ним, пришлось довольствоваться платками и шарфами.

С наступлением ночи над рекой поднялся туман, и периодически вспыхивающие фонари из рыбьего жира окрашивали его в тускло-желтый цвет. Он скрыл от глаз прохожих, но не звук их сапог. Только крысы не успели скрыться в тени. Они были настоящими хозяевами Лисьей норы.

Когда Варго был мальчишкой, зараженным блохами и искусанным крысами, как и любой житель сточной канавы, выбраться из лежбища казалось несбыточной мечтой. Каждое возвращение напоминало, что от реальности никуда не деться.

Стряхнув с себя груз прошлых воспоминаний, Варго заговорил через плечо. "Какое депо пострадало?"

Варуни, его телохранительница Изарна, обладала телосложением питбуля и решительностью. Она относилась к задаче держать его в курсе событий так же серьезно, как и к своей работе по защите его самого — точнее, вложений в него ее народа. "Та, что на Глуском переулке. Старая кружевная мельница".

Варго замедлил шаг. Он вырезал Фрогхол в своей душе днями голода и ночами страха. Но если он и любил какую-то лачугу тех дней, то это была старая кружевная мельница. Разве не она была его убежищем, когда у него не оставалось никакой надежды, кроме как умереть?

И неважно, что Варго оставил мельницу, чтобы она стала еще одним звеном в цепи контрабанды ажа. Она принадлежала ему. И он собирался покончить с тем, кто ее похитил.

Никорий и Оростин стояли на улице, ожидая его прихода. За годы, прошедшие с тех пор, как Варго перебрался в менее мрачную штаб-квартиру, мельница прогнила. На места сгнивших досок кто-то наклеил тонкие, заплесневелые кожаные шкуры.

"Кто на этом пятачке?" — тихо спросил Варго. Гниль — это одно, с ней невозможно бороться в тонущем " Фрогхоле", но его люди знали, что лучше не позволять ворам пробираться сюда.

Никорий и Оростин переглянулись. " Храчек, до того как он умер", — сказал Оростин. "С тех пор здесь все нестабильно".

Храчек, которого