Гнездо индюка - Вадим Проскурин

— Да ну ее, — махнул рукой Зак. — Раз смерть естественная, какой смысл пытать? Ну, расколется она, как у хозяина наркоту тырила или, не дай боги, с охранниками ему изменяла. Придется меры принимать… Ну ее, пусть живет.

— Как знаешь, — пожал плечами Алекс. Взял чек, прочел цифры и воскликнул: — Ого! Ты меня балуешь. Я бы и за пятьдесят долларов согласился.

— Инфляция, — сказал Зак. — Она только в газетах семь процентов. И вообще, я тебя очень ценю и как бы люблю.

— Ути противный! — пропищал Алекс, неестественно изобразив мерзкий педерастический голосок.

С большим ростом, тучной фигурой и волосатыми руками врача этот голосок сочетался особенно дико. Но это было смешно.

— Я тебя по-другому люблю, — улыбнулся Зак. — Но, если настаиваешь…

— Нет-нет, только не это! — шутливо завопил Алекс. — Моя бедный орка такая не уметь! Моя попа туда нельзя!

— На фиг иди, — сказал Зак. — Ладно, Алекс, спасибо тебе, помог, развеселил, все такое… Теперь надо делом заниматься.

— Давай, удачи тебе, — сказал Алекс. — Если что, зови еще.

Доктор удалился. Зак проводил его взглядом и подумал: «А может, наложницу все же допросить? Себе нервы успокоить, да и боссу показать, что делом занят…» И немедленно устыдился последней мысли. Пусть лузеры показывают боссам, что делом заняты, профессионалы никому ничего не показывают, они просто делают дело, на то они и профессионалы. Надо делать дело. А что делать-то?

Когда Зак был моложе, этот вечный вопрос регулярно ставил его в тупик. Но с течением дней Зак выработал универсальное решение. Не знаешь, что делать — сядь и подумай. Ничего не придумывается — не суетись, а переключись на другое дело, потом сам не заметишь, как к основному делу решение придумается. Пойти, поесть, что ли… Но не в гостиничный ресторан, а в какую-нибудь случайную едальню, чтобы знакомые стены и знакомые рожи не отвлекали от фоновых мыслей.

— На дело иду, — сообщил Зак Тони Батлеру, исполняющему сегодгня обязанности дежурного офицера. — Вернусь через час-другой. Если что, ты за старшего.

Вышел на улицу и пошел куда глаза глядят, куда-то на восток. Понял, что углубляется в трущобы, но возвращаться не стал, а свернул в боковую улочку, потом еще в одну… Зак не очень хорошо знал географию этих кварталов, но и не настолько плохо, чтобы заблудиться. Этот переулок должен вывести обратно на Сохо-Стрит, тут еще где-то неподалеку тренировочный центр для рабов-воинов. Вроде, дому Адамса принадлежит, но по хитрой схеме, через подставные фирмы, надо уточнить его статус при случае, когда этот геморрой с Вильямсом рассосется немного. Говорил же Стивену, что рискованное это дело, а он как заладил, дескать, кто не рискует, тот не пьет шампани… Ну, и будем сейчас пить мифическую шампань, пока не лопнем. Зато Пайку радость привалила… Хорошо, что на жесткие меры пока никто не пошел, а то как началась бы война домов… А точно ли никто не пошел, кстати? Может, все-таки пошел? Может, Рона все-таки убили? Нет, это паранойя получается, не настолько Герман Пайк крут, чтобы тромбоз легочной артерии организовать.

Ага, вот она, Сохо-Стрит. А вот и едальня, незнакомая, но на вид вроде приличная. Пахнет из дверей неплохо. Можно рискнуть.

Зак вошел внутрь и уселся за свободный столик в углу, не в дальнем, а почти у входа, но тоже сойдет. Подбежал орк-официант, стал кланяться и бормотать:

— Простите, добрый господин, столик занят, вона тама свободно, милостиво просим, добры извольте так… Вместо ответа Зак продемонстрировал орку перстень.

— Это чо? — поинтересовался орк.

— Перстень-печатка с гербом дома Тринити, — объяснил Зак.

— И чо? — не понял орк.

— Менеджера позови, — потребовал орк.

Подошел менеджер — очень молодой, но уже начавший лысеть парень-человек. Бросил цепкий взгляд на перстень, залепил официанту оплеуху, поклонился и сказал:

— Животное будет наказано. Вы, наверное, из банды?

— Чего? — изумился Зак. Менеджер понял, что сказал что-то не то, и немного смутился.

— Ну, это, безопасность, там, все такое, — сказал он.

— Отвали, — мягко посоветовал Зак. — Я жрать хочу.

Через минуту к столику подошел другой официант, по виду поумнее, почти наверняка полукровка. Ну, хоть тупить не будет.

Зак сделал заказ, официант удалился. Интересно, обед будет за счет заведения или менеджер все-таки решится выписать счет близкому другу знаменитого олигарха? Скорее второе — парень выглядит не пугливым, а в меру отмороженным, будто из боевого братства. Надо при случае Тони сюда направить, пусть приглядится к молодому человеку.

Принесли салат. Зак начал лениво ковырять его вилкой, и тут вдруг в дверях нарисовался… Мать-мать-мать, вот этого клоуна сейчас только и не хватало!

Зак быстро отвернулся и сделал вид, что разглядывает картину на стене. На картине два человекообразных существа женского пола и непонятной расовой принадлежности делали нечто неясное, но несомненно эротичное. По крайней мере, по замыслу художника это должно было выглядеть эротично.

Фокус не удался. Посетитель моментально срисовал Зака, улыбнулся до ушей и направился к его столику.

— Здравствуйте, сэр Захария! — провозгласил он. — Я и не знал, что вы здесь обедаете!

— И вам не болеть, сэр Джон, — мрачно отозвался Зак.

Не настолько мрачно, чтобы это прозвучало оскорбительно, но достаточно мрачно, чтобы высокородный деревенский клоун сообразил, что ему здесь не рады. Впрочем, куда ему… Так и вышло. Джон Росс плюхнулся на стул напротив и зычно завопил:

— Эй, жаба! А ну тащи быстро сюда это… как его…

— Меню, — подсказал Зак.

— Да-да, тебю тащи сюда! — закончил Джон свою мысль. Зак непроизвольно хихикнул.

— Мне тоже приятно встретить старого знакомого, — заявил Джон. — Я теперь орков тренирую, знаете, сэр Захария, тут в соседнем квартале большой тренировочный центр есть, дому Адамса принадлежит… Зак мысленно зафиксировал эту информацию.

— Очень хорошее место, — продолжал Джон. — Зарплата хорошая, работа интересная, коллектив замечательный, но столовая там — только Кецалькоатля кормить. Пообедал два раза, и такой понос пробрал, я уж думал, дизентерия началась или, там, сальмонеллез…

Зак мысленно зафиксировал, что Джон Росс знает два древних слова, которых, по идее, знать не должен. Точнее, знать он их может, но вероятность этого ничтожна.

— Очень хорошо, что я вас встретил, — продолжал Джон. — Тут у меня такая история приключилась нелепая, думаю, с кем бы посоветоваться, собирался уж к Тине Минерве с молитвой обратиться, она же богиня не только войны, но и мудрости. Обратился — ни хрена не вышло. Захожу в эту едальню — гляжу, сэр Захария сидит. Ну, думаю, удружила Тина, хорошая богиня, годная. Жертву принесу обязательно. Так вот, сэр Захария, что вы думаете о правах и свободах?

От неожиданности Зак поперхнулся и закашлялся. Джон заботливо постучал его по спине (несколько сильнее, чем следовало бы), Зак прокашлялся.

— Я тут кое с кем разговаривал намедни, — продолжал Джон. — И этот кое-кто меня спросил, дескать, что есть свобода? Что такое права человекообразных? А я не знаю, что отвечать. В невежестве признаваться не подобало по некоторым обстоятельствам, вы уж простите, сэр Захария, что не буду их подробно расписывать…

— Не надо подробно, — сказал Зак.

Посмотрел с тоской в сторону кухни. Горячее вряд ли скоро принесут, а это чудо сельское уже заказало себе жратву, пока Зак кашлял. Ладно, побеседуем пока.

— Что такое свобода, сэр Джон, просто так не объяснишь, — сказал Зак. — Это сложная философская концепция, ее надо разъяснять постепенно, плавно переходя от самого примитивного понимания к более продвинутому. Здесь обычно проводят аналогию с высокой башней и лестницей…

— Я понял, — прервал его Джон. — Давайте поднимемся на первую ступеньку.

В подсознании Зака звякнул предупреждающий звоночек, негромко и однократно. Что-то не так с этим рыцарем, он явно выходит за рамки шаблона, и чем дальше, тем больше. Случайно ли он здесь появился, и если не случайно, то зачем? Вербовать собрался? Нет, это уже совсем паранойя! Может, послушаться Алекса, сходить-таки к психоаналитику?

— В первом приближении понятие свободы формулируется очень просто, — сказал Зак. — Орки несвободны, люди свободны, и это всё.

— Это я знаю, — кивнул Джон. — Но что, кроме этого простого понятия, бывают и более глубокие… гм… приближения — это, честно признаюсь, для меня стало новостью.

— Дальнейшие приближения трудно разъяснить логическими определениями, — сказал Зак. — Поэтому я буду изъясняться притчами и примерами, как Джизес. Возьмем, к примеру, вас, сэр Джон. Вы свободны?

— Конечно, — кивнул Джон.

— А почему? — спросил Зак. И поспешно добавил, не дожидаясь, когда сэр Джон выдаст ответ, достойный центуриона Обвиуса. — Вы работаете тренером рабов, если я не ошибаюсь, выполняете обязанности, вы вынуждены просыпаться ни свет ни заря, всячески гонять этих тупых дуболомов, наказывать, поощрять, выполнять множество разнообразных ритуалов наподобие строевой подготовки… Короче говоря, ваша жизнь во многом состоит из однообразных, утомительных и обременительных обязанностей. А теперь возьмем, скажем, рабыню по имени Аленький Цветочек. Какие у нее были обязанности, когда она вам принадлежала? Согревать постель, развлекать беседой, ну, иногда горничной по хозяйству помочь или, там, кухарке… Но большую часть времени она делала что хотела. И кто, спрашивается, более свободен: вы или Аленький Цветочек?