Я проснулась в Риме - Елена Николаевна Ронина

понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно».

Грустила она часто, и слова Алисы просто были необходимы. Тем более, не отдавая себе отчет, Юля жила в легком ожидании. Чего? Она не знала.

Но тот психолог, странный, очень худой мужчина без возраста… И, может быть, без пола: говорил он странно высоким голосом, вел себя жеманно. Он очень верно направлял ее мысли:

– «Возлюби ближнего, как самого себя». Вдумайтесь в эту фразу. Для того, чтобы полюбить кого-то, сначала нужно научиться любить себя. Вот вы, девушка, любите себя?

Психолог подошел к Юле.

– Я? Нет.

– Это чудовищно. То, что вы сейчас сказали. Это чудовищно! Вы должны с этим бороться.

– Как?

– Для этого вы здесь.

Но очень быстро Юля поняла, что сама себя она вполне может полюбить и самостоятельно. При чем здесь это бесполое существо и странные люди вокруг? Но еще один важный совет она услышала про помощь. Сама Юля помощи никогда и ни у кого не просила. Свято верила: все и всегда было в ее руках. Есть какие-то желания, мечты? Иди и делай. Зарабатывай, копи деньги, читай книги, знакомься с нужными людьми. Всегда есть инструменты для решения любых задач. Или тебе это просто не надо. Все очень просто.

Но вот когда помощи просят у тебя? Или даже не просят, а просто ты видишь, что человек живет неправильно? Хочется же дать совет или помочь! И вот психолог разъяснил практически на пальцах, в каких случаях помогать не стоит. И советы давать, когда о них не просят тоже. И если даешь, то как их давать. Формулу Юля вывела следующую: не спрашивают – не лезь с советами. А если просят денег, попытайся дать совет, как их заработать самостоятельно. И только так. И только в этом случае ты действительно поможешь!

Шеф, конечно, был не в восторге. Какой отгул?! Меньше двух недель до Нового года, идут последние грузы, нужно быть начеку. Постоянно сверять денежные и грузовые потоки, следить, чтобы не образовалась задолженность ни с какой стороны, выбивать деньги с должников, самим закрывать дыры.

– Мне нужен всего один день, нужно срочно к родителям съездить во Владимирскую область.

– Эх, Муравьева, ты нам всем вчера такой подарок сделала. Тебе за это недельный отпуск положен. Неделю не дам, а день, от сердца к сердцу! – Грязев приложил руку к сердцу, как выучил вчера, задумался, продолжать не стал. – От щедрот! Бери. И Елена моя как довольна осталась. И нарядились ведь! И, главное, тетки, ну все в белом, и одна только итальянская в черном. Прям в глаза бросалось.

– Это да, – поддакнула Юля.

– Красивая все ж баба.

– Кто? Сильвана? Разве?

– Да при чем здесь Сильвана? Хотя женщина видно, что хорошая, серьезная такая. С внешностью немного не повезло. Ну что делать? Я про Лену мою!

– Ваша Елена лучше всех!

– То-то!

Почему-то Грязев совершенно не догонял, что Юля тоже женщина и ей может быть обидно. Юля – сотрудник. И очень ценный.

= 28 =

Уже сев в электричку, Юля немного успокоилась. Поезд с Курского вокзала отправлялся в двадцать минут восьмого, чуть больше двух часов в дороге. В сумке яблоко, бутерброд и книга. Но это все потом, потом, сначала она просто будет смотреть в окно, и думать, и вспоминать, и, конечно же, мечтать. Прочь разные мысли. Жизнь – непростая штука.

Закрались крамольные мысли: ведь то, что сейчас происходит плохого – происходит не с ней. Почему она должна про это думать? Или проблемы семьи навсегда и ее проблемы? Родителей, сестры? Столько всего нового и интересного случилось за последние дни в ее собственной жизни, и впереди маячит продолжение. Так хочется подумать только про это. Она стащила с головы белую вязаную шапочку, расстегнула дубленку. Чуть позже можно ее и снять, в вагоне достаточно тепло. Рядом сидела миловидная женщина, она сразу же достала вязание. Как же хорошо. Спокойно. Юля не заметила, как уснула под звук колес.

– Девушка, вы не проспите свою остановку?

Юля проснулась оттого, что женщина мягко теребила ее за плечо. Со сна сначала ничего не поняла, и жалко было просыпаться. Ей снилась жаркая Италия, много солнца, она в широкополой шляпе, длинной белой рубашке и коротких шортах. Рядом Марко с веслом и в канотье. Веслом он указывал вдаль. Солнце ослепляло, и было непонятно, на что указывает Марко. И вторая мысль: вот приличный же человек, а показывает не рукой, и еще лучше взглядом, а прямо веслом. Как инвалид костылем. Она еще раз посмотрела на Марко. На голове у него уже был поварской колпак, в руке поварешка.

– А где же Сильвана?

– А зачем нам Сильвана? И потом, на ней платье черное, она тут по декору не подходит. Не гармонично. Берем только тех, кто в белом. Вот у тебя и шляпа белая, и рубашка.

Юля, не понимая, смотрела на женщину. Это же надо, приснится такой бред.

– Спасибо. Нет, я до Костерево.

– Извините меня. Но вы так сладко и глубоко уснули.

– Да, знаете, сон приснился: солнце, Италия и человек с веслом. Как будто из Венеции, знаете. Гондольер.

– Сказка.

– Практически.

– Эх, жаль, что разбудила.

– Возможно. Хотя я снов боюсь. Они у меня сбываются, так что лучше забыть сразу.

– Предупрежден – значит вооружен.

– И все же.

Они замолчали. Женщина продолжала вязать, а Юля смотрела в окно. Еще не рассвело, так что в окне в основном она видела свое отражение и женщину. Кудрявые волосы до плеч, светло-рыжая губная помада, курносый носик. На вид лет сорок пять. В женщине угадывалась счастливая и спокойная мать семейства. Юля любила угадывать, придумывать, домысливать. Кто эта женщина? Скорее всего, она замужем. Муж работает на заводе, двое детей, мама проживает с ними. Да, дети: один маленький, девочка (женщина вяжет детское платье), и старший школьник, наверное, подросток. Хорошая стабильная семья. И все у этой женщины крепко и надежно. И приятно.

– Не спится больше? Помешала я вашему сну. В гости едете?

– Да, к родителям. Купили коттедж в Костерево.

– Там красиво.

– Да, нам тоже нравится.

– И что, живут там постоянно?

Было понятно, что у женщины было время и желание поговорить. Собственно, почему и нет?

– Вышли на пенсию. И вот такое странное решение. Продали московскую квартиру и уехали жить в пригород.

– Почему же странное? Или вы думаете, жить можно