Технозона - Василий Головачев

Денис подставил Абдулову руку, Жуков взял его под локоть с другой стороны, и они поставили штурмана на ноги. Он выругался слабым голосом. Но сделал шаг, другой, третий…

– Эх, покопаться бы в этом льду! – мечтательно пробубнил Глинич. – Да и вообще по «струне» полазить… Столько интересного обнаружили бы…

– Фанатик… – выдохнул Абдулов. – Я с тобой больше не полечу.

– Почему?

– Дай тебе волю – ты и нас препарируешь.

– Смешно, – согласился Глинич.

Внезапно в наушниках раций послышался напряжённый женский голос:

– Эй, на айсберге! Есть кто живой?

Говорили по-английски.

Космонавты вздрогнули, останавливаясь.

– Кэтрин? – неуверенно проговорил Денис.

– Дэн?! – раздался в ответ ликующий вопль. – Ты жив?!

– Наполовину.

– Держитесь, мы уже близко!

Над головами космонавтов загорелась яркая звезда – прожектор американского шаттла.

– Не подходите близко! Это гравитирующая «струна»…

– Мы в курсе, нас предупредили.

– Кто, китайцы?

– При чём тут китайцы? Ваши учёные из ЦЭОК. А китайцев мы действительно встретили, час назад выловили спасательную капсулу, в ней два тайконавта…

– Свяжите их! Эти паразиты в нас стреляли!

– Что?!

– Не спускайте с них глаз! Кто знает, что у них на уме. А первые тайконавты, наверное, разбились, не отвечают ни на вызовы, ни на сигнализацию.

– Хорошо, – после паузы проговорила Кэтрин Бьюти-Джонс. – Я поняла. Всё под контролем. Ждите, мы что-нибудь придумаем.

Золотая звезда на фоне других звёзд Млечного Пути стала увеличиваться.

– Интересно, – со смешком сказал Абдулов, воспрянувший духом, – как долго вы будете спасать друг друга? Не пора ли просто зачислить твою жену в наш экипаж?

– Может быть, – улыбнулся Денис. – Может быть, после рождения сына.

Эпизод 5

Узнай свою судьбу

1

Ожидаемое происходит гораздо реже, чем неожиданное, – этот тезис пришёл на ум начальнику Центра экспериментального космического оперирования (ЦЭОК) генералу Зайцеву в тот момент, когда ему позвонил заместитель Плугин и доложил, что система дальнего космического обнаружения «Орёл», расположенная на Луне, зафиксировала в поясе астероидов за орбитой Марса некий подозрительный объект.

– Почему в поясе астероидов? – пробормотал Зайцев; в данный момент он сидел в кафе Центра на втором этаже офисного здания и пил кофе вместе с главным бухгалтером ЦЭОК Викторией Васильевой.

Разумеется, ждал он совсем другого, и не от зама, а от самой Васильевой, красавицы во всех отношениях, протеже министра обороны, с которой не прочь были познакомиться поближе чуть ли не все мужчины Плесецкого космодрома. Но Зайцев пошёл дальше всех: он предложил Васильевой руку и сердце, хотя был старше её на двадцать лет. В кафе он ждал ответа на своё предложение.

– Что значит – почему в поясе астероидов? – не понял зам, чьё лицо мерцало в объёмном видеопузыре мобильного айкома. – Потому что именно в поясе.

– Полгода назад мы обнаружили в поясе Китайскую Стену.

– Да, обнаружили, – подтвердил Плугин, не понимая реакции генерала. – И не только Китайскую Стену, но и остальные артефакты. Они прилетели в Систему из квадранта Ориона.

– Почему?

Зам взялся за подбородок, но он обладал терпением хамелеона и иронизировать по поводу странного поведения начальника Центра не стал.

– Наши спецы предположили, что Солнечная система вторглась в разрушенную технологическую зону иной цивилизации. Это всё объясняет. Артефакты располагаются в этой зоне, а Солнце с планетами пролетает сквозь неё, натыкаясь на изделия инопланетян.

Зайцев поймал заинтересованный взгляд спутницы, очнулся.

– Я тебе позвоню через час.

– Рагозин собирает совещание через пятнадцать минут.

– Чёрт!

– Совершенно с вами согласен, Константин Петрович. Рагозин – чёрт.

– Не шути, дошутишься.

– Виноват.

– Сейчас буду.

Лицо абонента над браслетом коммуникатора исчезло.

– Что вы там снова обнаружили? – прищурился объект вожделения мужского контингента космодрома.

– Новые заботы, – отшутился генерал, досадуя на свою несдержанность, подумал с сожалением, что объясниться с Викторией в ближайшее время ему не удастся. Центр и в самом деле ожидал аврал, как это было всегда с появлением космических артефактов за орбитой Марса.

Он оказался прав: амурные дела пришлось отложить, ситуация складывалась непредсказуемо остро, потому что в космосе снова объявились конкуренты – китайцы, проявив интерес к обнаруженному объекту в одно и то же время с российскими специалистами.

Речь шла об астероиде, целеустремлённо мчавшемся к Солнцу по радианту созвездия Ориона. Сообщение в Центр пришло пятнадцатого марта, в двенадцать часов дня (Зайцев как раз пил кофе с Васильевой), а уже через полчаса состоялось видеоселекторное совещание, соединившее ЦЭОК, штаб российских войск космического назначения (РВКН) в том же Плесецке, службу безопасности РВКН, министерство обороны России и кабинет советника президента по науке.

Зайцев устроился в своём кабинете, запрятанном в недрах ЦЭОК, вместе с заместителем и главным техническим специалистом Центра профессором Черниковым. Его видеосистема с объёмным дисплеем во всю стену позволяла общаться с руководителями спецслужб так, будто все они сидели за одним столом.

Вёл совещание замминистра Рагозин, плотный, краснолицый, с ёжиком коротких седоватых волос и стальными глазами.

Началось же оно с показа видеозаписи, которую сделали специалисты, обслуживающие систему «Орёл».

На фоне звёздных россыпей красная окружность выделила три крупные немигающие звезды Ориона – Альнилам, Минтаку и Альнитак, затем красная стрелочка указала на еле заметную звёздочку левее Альнилама.

– Время экспозиции – два часа сорок минут, – заговорил приглушённый мужской голос. – Начало экспозиции – десятое марта, шесть часов по Гринвичу.

– Почему мы узнали о приближении астероида только сейчас? – осведомился генерал-полковник Степчук, командующий РВКН.

– Обработкой поступивших данных занимается компьютер «Орла», – пояснил Черников. – Очевидно, ему понадобилось больше четырёх дней, он должен анализировать и другие панорамы.

Звёздочка мигнула, стала увеличиваться в размерах, меняя блеск, и вскоре превратилась в нечто странное, напоминающее ветвистые оленьи рога. Только крепились эти «рога» не к голове оленя, а к угловатому сростку каменных – с виду – глыб, из которых торчала короткая чёрная труба.

Впрочем, слово «короткая» лишь характеризовало размеры трубы по отношению к «рогам». Её длина не превышала ста метров, а диаметр – двадцати, в то время как длина спиралевидно закрученных «рогов» достигала километра.