Архонты - Гордей Климов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Переезжая на новое место, Григорий понимал, что ребёнку нужно общаться с миром.
«У него должно быть будущее», — думал он.
Ни минуты не раздумывая, он изолировал дитя от княжеских семей, школ, друзей обладающий хоть небольшой Силой.
Они вели скромный неприметный образ жизни. Стараясь слиться с толпой обычных людей и им это удалось. Григорию приходилось работать в разных местах, но чаще всего он старался находить работёнку, ту, в которой разбирался. Так и в этот раз он отправился в свой столярный цех. Но чтобы он не делал перед глазами стоял Костя с несчастным взглядом, зажатый в пышные объятия Любовь Васильевны.
Григорий закончил чуть раньше обычного и отправился за Костей. На входе в сад стоял охранник, с густыми усами и с сердитым видом никого не пропуская в группу. Григорию всегда нравился столь щепетильный, как ему казалось подход к защите детей. Дверь в группу Кости была открыта и оттуда доносился крик женщины:
— Сидеть! Сидеть, я вам сказала мелкое отродье. Нарожают, вас эти бабы бестолковые, а мне тут сиди, мучайся.
Григорий застыл на пороге, за спиной Любовь Васильевны, а дети сидели на стульчиках, ладони ровно сложив на колени. Глаза их были опущены, никто не решался посмотреть на педагога. И тут Костя не выдержал, и стиснув зубы встал. И с ненавистью смотря на обозревшую женщину выкрикнул:
— Вы не смеете так с нами обращаться! — и тут он увидел стоящего за спиной у педагога Григория, мальчишка не успел выкрикнуть «деда» как тонкий прут ударил по ножкам шестилетнего смелого паренька.
От боли мальчик склонился, но не проронил ни слезинки.
— Злая! Вы, злая тётка! — выкрикнул он. От боли забыв о правилах приличия и защитнике, внезапно оказавшемся на пороге.
Женщина рассвирепела и принялась лупить, его снова и снова даже не глядя, куда попадали удары прута. Как вдруг кто-то схватил её за запястье железной хваткой.
Ошарашенная она нервно развернулась с яростью в глазах.
— Что?! — замахнулась она рефлекторно и увидев Григория остолбенела.
— Вы знаете, он оскорбил меня! — выпалила она, пытаясь оправдать свои побои.
«Как давно он тут стоит», — трезвонила мысль в её голове.
Выдернув прут, Григорий всё ещё продолжал её крепко держать за запястье.
— Никогда не смей поднимать руку на потомка Ба…, — выпалил он и прикусил язык.
Отпустив женщину, он крепко сжал маленькую ладошку Кости и повёл его к выходу.
— А оплату? — возмутилась Любовь Васильевна, ни грамма не переживая за содеянное.
— Ты ещё за это деньги заработать хочешь? — рассвирепел Григорий, как вдруг началось землетрясение. Сурово оглядев стены, он бросил недовольный взгляд на женщину и вышел из здания.
— Я горжусь тобой, парень, — выдал Григорий уже возле дома.
Всю дорогу он съедал себя за то, что отдал Костю в садик с обычными детьми. Он знал, что Лизи хотела бы для своего сына совершенно иной жизни. Княжеские дети учились в элитных школах. Уже с детства их приучали правильно пользоваться даром. Конечно, практически у всех дар открывался в подростковом возрасте. Но было в истории пару ребятишек, Сила которых открылась в начальных классах.
Но вот Костя, он был другой, Григорий видел, как ночами на его ручках порой появлялось свечение уже в младенчестве. Такого он никогда не замечал за своими детьми, да и вообще не слышал, чтоб у кого-то так проявлялась Сила. Это восхищало Григория и в то же время пугало.
«Он должен научиться управлять ей», — и эта мысль перевернула всё в жизни Григория и Кости.
Мальчик больше не посещал местный детский сад, и даже школу Григорий ему выбрал с индивидуальным подходом. Он повторял мальчонке каждый день перед занятиями:
— Никто и никогда не должен сломать твой дух. Помни! Человек может покалечить твоё тело, поставить тебя на колени, лишить тебя близких, но он не может добраться до твоей силы духа. Только ты можешь решить сломиться перед врагом или биться до последнего вздоха.
— Биться! Я деда буду лучшим воином и погибну за правду!
— Лучший воин сынок, не погибает за правду. Запомни это! Лучший воин всегда найдёт способ выжить и нанести своему врагу непоправимый удар.
Григорий нашёл солнечную поляну недалеко от их домика возле леса. И каждый день он уводил туда Костю. Часами занимаясь тренировками разработанными специально для князей.
— Разотри ладони друг. Ты должен почувствовать тепло. Сильнее мой мальчик, — Григорий встал напротив паренька и показывал ему, что и как нужно делать.
Между ними лежал семейный меч Григория, его передавали по наследству. Особенность этого меча была в том, что в его рукоятки спрятали инопланетную каменную пыль. Все князья знали про усиление Силы которое дают камни и даже их пыль. Чем крупнее объект, тем сильнее её обладатель.
— И долго мне ещё тереть руки?
— Теперь поднеси раскрытые ладони к мечу. Что-то чувствуешь?
— Не знаю, — пожал плечами мальчик.
— Хорошо, сосредоточься. И мысленно попроси Силу у меча, не убирая рук. Чувствуешь?
— Деда, что я должен почувствовать? — Костя никак не мог понять, что же именно должно произойти.
Григорий вздохнул, он понимал, правильнее было бы объяснить ребёнку о его происхождении, но он не мог. Риск был слишком велик. Случайное проявление своей Силы привело бы мальчика к неминуемой гибели. Григорий был готов отдать свою жизнь, но перебить все княжеские семьи он бы не смог и тогда последний оставшийся князь всё равно убил Костю. Поэтому он сдерживал себя и терпеливо учил ребёнка.
Изо дня в день он тренировался с мечом. Мальчику хорошо удавалась пластика движений. Он быстро запоминал и легко воспроизводил все боевые приёмы. К подростковому периоду он уже владел не только мечом, но и огнестрельным оружием и даже сапёрной лопаткой.
— Деда, я вот никак не пойму, ты меня научил защищаться
