Одинокие сердца (СИ) - Роза Яна

— Скажем так, я договорился.

Полина на минуту застыла.

— Что это значит?

— Неважно, — отмахнулся Костя. — Поговорим о тебе?

Вот уж чего точно Полина не хотела, так это говорить о себе.

Она выдохнула, нахмурившись от едкого сигаретного дыма, подвинула ногой пакеты и закрыла двери. Костя мусор подхватил без лишних слов, да и Полина не собиралась его отбирать.

— Решила уйти, ничего не сказав? — начал Костя, когда они вышли на улицу.

— Ты прекрасно знал, что так и будет, и я думаю, моё «предупреждение» ничего бы не изменило.

Костя фыркнул. Их «романтическая прогулка» до мусорных баков явно этим не ограничится.

Закинув мешки в контейнер, Костя достал сигарету.

— Не помню, чтобы ты так активно курил, — Полина недовольно помахала ладонью перед лицом.

Догов как будто опомнился, выкинул сигарету вместе с зажигалкой.

— Извини, — пригладил растрепанные ветром волосы он. — Я хочу, чтобы ты вернулась.

Это было ожидаемо.

Полина вздохнула и отрицательно качнула головой.

— Не забывай, что ты беременна и это мой ребенок тоже, — нетерпеливо начал Костя с козырей.

— После того как он родится, я тебе уже говорила, я не стану препятствовать вашему общению…

Костя шумно втянул воздух сквозь зубы. Он нервничал и злился, Полина отчетливо ощущала это.

— Я хочу знать, что с тобой всё в порядке, хочу видеть, как протекает твоя беременность, хочу…

— Костя, хватит, — оборвала его Полина, — я выслушала все твои «хочу», но всё, что касается меня, это моё дело.

Полина побрела в сторону дома, гулять внезапно расхотелось.

— Стой, — Костя ухватил её за плечо.

— Пожалуйста, Костя, пожалуйста, — почти умоляюще попросила она, чувствуя, как он силой притянул её к себе.

Он всё ещё пах больницей, лечебной мазью и совсем немного потом, всё ещё был небритый, как араб, но даже так выглядел вполне здоровым, иначе откуда столько силы.

Догов уткнулся ей в шею, щекоча бородой и горячим дыханием. Воспоминая о былой близости прокатились приятной волной по телу.

— Я не могу… — шептал он почти бессвязно, — я люблю тебя и не хочу отпускать.

Слышать признания было отчего-то больно и даже неправильно. Всё разительно отличалось от их первого раза. Во всё так хотелось верить. Полина прижалась к нему, обводя ладонями широкие плечи.

— Мы это уже проходили, — сказала она, — и ничем хорошим это не закончилось.

— Как… мне вернуть твоё доверие?

Полина не знала. Но точно знала, что Константин Догов — это последний мужчина, которому бы она поверила.

— Просто отпусти.

Костя отстранился, вздохнул обреченно.

— Ты единственная, кто нужен мне.

Казалось, это были слова утопающего, настолько отчаянно они прозвучали, и надо ли говорить, что вызвали в Полине больше отторжения, чем желания проверить насчет «единственной». Вместе с этим словом в голове Полины вертелись и другие, которые Костя говорил, и они были не настолько приятны, как эти.

— Нет, — качнула головой Полина.

Она всегда считала, что мужчина это слово должен понимать, но они, как известно, порой глухи.

Полина поднялась в квартиру, закрыла дверь на замок и не стала подходить к окну. Она и так знала, чувствовала, что Костя там. Наблюдает.

Глава 21

Впервые за время беременности Полина решила сходить в парикмахерскую. В последний раз она была там перед разводом. Начиналась новая жизнь, и тогда ей хотелось быть в новом образе, чтобы показать бывшему, что без него она только краше. Теперь Полина понимала, что это были слабые попытки сохранить самооценку в стремительно тонущих отношениях.

Ну чем прическа может помочь?

А вот сейчас Полина действительно хотела перемен и попросила отрезать волосы до плеч.

— У вас такие красивые, длинные, — сетовала мастер с выкрашенными в кислотную палитру прядями, — и цвет насыщенный черный. Может, не стоит? Давайте я вам лучше челку подстригу.

Полина улыбнулась.

— Нет, я хочу удлинённое каре. Когда появится малыш, времени на прически будет не хватать.

На самом деле Полине надоели однообразные хвосты и «гульки», которые через несколько минут выглядят неопрятно. Да, с короткими волосами мороки больше, но их хотя бы можно носить распущенными.

Она без сожаления смотрела, как летят её локоны на кафельный пол, а голове в прямом смысле становилось легче.

На широкой плазме прямо перед ней на музыкальном канале выступал обновленный состав древней как мир женской группы с незатейливой песенкой.

— Марин, переключи на новости, а то эти танцующие трусы надоели хуже горькой редьки, — попросила парикмахер свободную сотрудницу, которая уставилась в телефон.

Пощёлкав по пульту, та нашла нужный канал, и на экране замелькала заставка под аккорды грозной музыки. Голову Полины то наклоняли вниз, то задирали вверх, но она прекрасно слышала, что идет репортаж о нашумевшем убийстве в ресторане.

— …все правильно, поделом ему, Горовой был тем ещё проходимцем.

— Выяснилось, что на самом деле на выборах победил Догов, но результаты подтасовали, подкупили кого-то на избирательных участках. А потом Догова начали подставлять.

— Столичные ищейки хорошо работают, вытащат этого красавчика.

— Ох, он просто бог, разве что оброс как неандерталец. Ух, пришёл бы ко мне подстричься, я бы ему такую красоту навела! И не только на голове!

Девчонки хохотали, то и дело посматривая на экран. Полина молчала, прекрасно понимая, что ей единственной удалось увидеть истинную сущность Кости. Господь и правда всё уравновешивает. Он дал ее бывшему мужу блистательную внешность, но не наградил больше ничем хорошим. Догов эгоист и отвратительный тип.

Но она его любила. И это было самое печальное во всей этой истории.

Костя к ней больше не приходил, но каждый день к её дверям охранник доставлял продукты, цветы без записок и порой билеты на выставки, концерты или кино. Полина не отказывалась. Зачем? Это не ущемляло ее гордость, это было простое желание побороть одиночество.

И хорошо, что Костя не приходил, так Полина набиралась сил к отказу в его настоятельной просьбе вернуться. С глаз долой из сердца вон, как говорила пословица, и не обманывала.

— Я слышала, та девица с Горовым в ресторане, кажется ее зовут Ксения, была любовницей обоих и вся заварушка произошла из-за неё.

— Вы не могли бы не отвлекаться? — не выдержала Полина, когда в очередной раз её ухо царапнуло расческой.

Мастер пробубнила извинения и начала работать быстрее.

О Ксюше Полине не хотелось знать ничего. Но в свете произошедших событий та стала знаменитостью. Её лицо мелькало чуть ли не на каждом канале, все восхищались её красотой и сравнивали с Жаклин Кеннеди и, как ни странно, ждали романтического завершения истории: что Константин Догов, так самоотверженно спасавший девушку под пулями, сделает ей предложение и они уедут в свадебное путешествие на сказочный остров Бали.

Полина не была ни знаменитостью, ни Жаклин Кеннеди, и о том, что когда-то Догов был женат, упоминалось вскользь, словно это неправда. Полине и самой теперь казалось, что вся свадебная церемония была фарсом и ей с самого начала были уготованы должность домработницы и роль любовницы по случаю.

— А… хватит про новости, надоело это слушать, переключи, — воскликнула скучающая парикмахерша, не отрывающаяся от своего телефона.

Мелькнули каналы, и на этот раз выбор остановился на знаменитой передаче для домохозяек. В скандальном шоу смазливый, моложаво выглядящий ведущий обличал знаменитостей, копаясь в их грязном бельё, при этом смакуя самые скабрезные подробности. Передачи зачастую сопровождались обвинениями, оскорблениями, нецензурной лексикой, матом и даже драками. Но сегодня в студии на светлом полукруглом диване сидел Догов, а рядом тесно прижималась к нему боком Ксюша.

У Полины всё внутри скрутило жгутом. И когда эти чувства пройдут? Когда она перестанет на него реагировать?