Корона Тафелона (СИ) - Авербух Наталья Владимировна

— Заслони меня, — прошептала она быстро. — Встань на моё место. Будь вместо меня.

Капля крови.

Вот так.

А теперь — бежать, пока эти двое не спохватились.

Виль пришёл уже после завтрака. К тому времени Магда успела пошептаться с Врени, заварить травы и даже остудить зелье в речной воде.

— На, промой глаза, — сунула она названному брату серебряный кубок. Выклянчить его у Даки, которая вместо матушки Абистеи занималась добром отряда, было не так-то просто.

— Пакость ты, Маглейн, — проворчал убийца, но кубок взял. — В следующий раз так легко не отделаешься.

— Фатей хоть жив остался? — отозвалась ведьма. Колдовство должно было заставить Виля вместо неё наткнуться на мальчишку.

— А что ему сделается? Бегает быстро, уворачивается неплохо. Часто били, видать. Ползать велел — не скулит, как твоя дочурка.

— Чего ты от девочки хочешь? — пробормотала Магда.

— А, ну да, — косо взглянул на неё убийца, — когда ей придётся от врагов скрываться, она им скажет: я девочка, белоручка, мне платьице замарать страшно. Они прослезятся и её сами отпустят.

— Надоел, — проворчала ведьма и осеклась: к ним подошёл Иргай.

— Чему моего брата учишь? — хмуро спросил он. — Юлди сказал — ты злой, Врагу служишь. Фатею нечему у тебя учиться.

— Учу как незаметным быть, — отозвался Виль спокойно. — Пригодится в жизни мальчонке-то.

— Тебе ведьма ворожит, — повторил Иргай недавние слова Фатея.

— Вон, видишь замок стоит? — кивнул убийца на цитадель вампира. — Смотри. Я войду туда и к вечеру выйду. Никто меня не остановит.

— Врёшь! Я видел стражу. Никто туда не войдёт. Или ты уже с князем договорился?

— Да я ж у вас на виду был, — удивился Виль. — Когда я успел бы?

— Тогда тебя не пустят, а пустят, так не выпустят.

— На шапку твою спорим? — засмеялся убийца.

— А ты что отдашь? — жадно спросил Иргай.

— Хочешь, свою шапку отдам? — щедро предложил Виль, но Иргай сплюнул. Ведьма его понимала. У воина была дорогая красивая шапка, сверху парча, по краю мех. А у Виля — дырявый колпак из вяленой шерсти. — Ладно, ладно, уговорил. Расскажу, где клад закопан. Хочешь?

Иргай протянул руку для рукопожатия.

Посмотреть, как убийца войдёт в замок, сбежались все, кроме часовых. Виль спокойно спустился вниз по дороге, дошёл до ворот, остановился возле них и, казалось, о чём-то заговорил.

— Прогонят его, — сказала Врени. — Не может быть, чтобы не прогнали.

— Не прогонят, — возразила Магда. Она-то помнила, как Виль провёл её, ещё не до конца вернувшую себе колдовскую силу, в замок, полный врагов. Провёл через ворота, ни от кого ни таясь и не скрываясь.

Иргай сплюнул.

— Ты ворожишь ему.

Магда усмехнулась. Да, в каком-то смысле так и было. И этому Виль не сможет научить Фатея, потому что мальчик не умел и не хотел колдовать. Но… если он будет принят среди прозревших, то получит подарок, как получил его когда-то один бедный виноградарь в их деревне. А если примет высшее посвящение, то получит ещё один.

— Он и без моей ворожбы справляется, — проговорила она.

Ворота открылись, пропуская Виля внутрь.

— А если он не вернётся? — сказала Врени.

— Кому он там нужен? — возразила Магда. — Сами выгонят.

К вечеру Виль не вернулся. Магда встревожилась, но постаралась спрятать это за безмятежным видом. Утренняя беготня, колдовство и работа над фигурками почти отвлекли её от назойливых духов.

Но ночью они придут снова.

Когда стемнело, Магда разыскала Фатея. Мальчишка забавлялся, дрессируя свою названную племянницу. Он кидал нож и волчонок кидался следом, чтобы принести. При виде ведьмы Фатей свистнул и оборотница подбежала к нему. Магда неожиданно для себя обиделась. Сколько она нянчилась с этим существом, а та теперь даже не ластится! Как глупо.

— Что хочешь? — спросил мальчишка, когда понял, что женщина не уйдёт. Подобрал принесённый оборотницей нож и выставил перед собой. — Не подходи!

— Боишься меня? — криво усмехнулась ведьма.

— Ты Фатея дважды заколдовала! В третий раз душу высосешь! Не подходи ко мне! Старший запретил тебя убивать, но его съел упырь!

Старший. Ого! Быстро Виль его обработал.

— Кто убивает из страха — тот трус, — сказала Магда. — Скажи мне, ты слышишь вампира?

Фатей помотал головой.

— Раньше каждую ночь свистел. А теперь тихо. Твоего брата доедает.

— Услышишь — скажи.

— Лучше Иргаю скажу. Он убьёт упыря и мы отомстим за старшего.

— Не хорони его, — посоветовала ведьма. — Услышишь свист — скажи мне.

— Тот, кого съел упырь, сам упырь. Твой брат вернётся за твоей кровью!

— Хотела бы я поглядеть на вампира, который захочет его съесть, — засмеялась Магда, но на душе у неё было невесело. — Отравится.

Больше тут было нечего делать. Ведьма и сама не знала, зачем ей знать, когда князь вылетит на охоту.

Пробраться в замок.

Нет.

Пробраться в замок и отравить колодец.

Нет.

Ёж-трава, разрушающая железо, давно выдохлась, но есть и другие средства отворить запертые двери.

Виль никогда не простит, если кто-то сунется в его дела.

Виль может быть сейчас хуже, чем мёртв. Что он может решать?

Нет.

Магда направилась к своему шатру. Духи толпились вокруг неё и шептали в уши советы. Убивать. Виль пойман и убит или посажен в ту темницу, где князь держит пленников. Духи толпились вокруг Магды, теснились, лезли в глаза. Они то превращались в чудовищ из преисподней с острыми клювами, свиными рылами, когтями и копытами, рогами, шерстью и щетиной, то становились образами из её прошлого. Алард, отец её дочери, любящий и нежный, принимающий её любовь и клятвы верности — равнодушный и лживый, предавший её братьям-заступникам, которые обманом захватили замок барона. Вампир, пьющий её кровь и заставляющий вспомнить всё то, о чём она мечтала забыть. Отец, выгоняющий дочь из дома. Дорога, о которую она сбила ноги. Другая дорога, на которую она смотрит с коня. Люди в деревне, подозревающие её в болезнях их детей. Снова братья-заступники, которые поймали её в деревне. Рыжая ведьма, которая подсунула ей языческого бога. Влюблённый в неё рыцарь-оборотень, который умер у неё на руках. Рыцарь-оборотень, который предал её названого брата. Виль, лапающий её перед высшим посвящением, чтобы подсунуть ей оружие. Виль, уводящий ей дочь. Виль, душащий её цепью. Виль, пришедший ей на помощь. Виль, вставший между ней и безумием…

Он убит или хуже, чем просто убит.

Никто больше не защитит её.

Она должна убивать.

Должна… должна… должна…

— Прочь! — закричала она. На мгновение в лагере стихли вечерние разговоры. Кто-то ухватил ведьму за локоть, она рванулась и не глядя ударила. Но её держали крепко.

— Совсем ополоумела, — заметил знакомый голос. — И вот всего-то на денёк без присмотра оставил.

— Ты!...   — выругалась разъярённая ведьма.

— Уже соскучилась, Маглейн? — засмеялся Виль.

— Где ты был?!

— А то сама не знаешь.

К ним подошёл Увар.

— И как? — коротко спросил он убийцу.

— Сложно, — отозвался Виль.

— Ты говорил с ним?

— С князем-то? Нет, он меня не принял. Он нашёл кого-то, кто говорит на тернском, смекаешь, и тот со мной разговаривал.

На тернском. Терна — самый главный город в стране, которая лежит за землёй вейцев, на юг. В Терне живёт сам святейший папа. Говорят, что там, на родине святейшего папы, процветают искусства, строятся огромные соборы, которые раскрашивают ликами святых и Заступника. Говорили, что тот не знает любви, кто не может сказать о ней на тернском, и тот не знает ненависти, кто не может описать её на риканском[15]. Когда Магда жила при дворе барона, ей давали читать стихи на тернском и слушать песни на этом же языке. Очень звучные и не очень понятные, если быть честной. Забавно. Вот уж чего Магда бы никогда не подумала — что Виль знает этот язык. Откуда нищему батраку знать тернский?