Изольда Извицкая. Родовое проклятие - Наталья Тендора

27.09

Славка! Родной мой, здравствуй!

…

Слава! Ты написал очень своевременный вопрос: «А ты не ревнивый — у тебя хватит силы и воли на то, чтобы иметь жену актрису?» Это очень и очень своевременно. Я тебе пока своего мнения не напишу, а все доподлинно опишу о характере нашей вчерашней репетиции по мастерству с Б. В. Репетировали «Спутники», говорили о личных отношениях между мужчиной и женщиной и в частности о браке. Я буду вставлять небольшие комментарии.

Данилов женат, но смотрит на брак как на службу, т. е. жена должна быть у него в том же числе событий, как работа, пища и жена. Для него жена и брак — это необходимость для мужчины, хотя он ее не обижает (перечитай, Слава, «Спутники» Пановой, только после диплома). Другой пример доктор Белов — для него жена Сонечка — это цель его жизни. Он безумно хочет, чтобы только она была счастлива, он знает, что рядом с ним всю дорогу идет тоже человек. Он об этом знает. Б. В. привел пример обо одной актрисе Клаве Хабаровой, которая кончала у него. Это пример брака между актрисой и человеком неискусства (он инженер). Этот человек любит Клаву глупо, вернее это нельзя назвать любовью, он ее ревнует ко всему. Он не понимает, что у его жены есть еще духовный мир! (подчеркнуто 8 раз. — Авт.)

Он не отпускает ее или устраивает сцены, когда ей нужно ехать на съемку. Это не любовь (я вполне согласна, ибо считаю, что жена — это друг не только, которой дали материальную сторону жизни, но и духовную. И тебе об этом тоже нужно подумать.

А еще такой пример несогласия между женой и мужем: Данилов приводил свою Дусю на вечер, но там он сажал ее в симпатичное общество, а сам оставлял и весь вечер проводил в разговорах с другими людьми (нет! Не с женщинами). Ему с ней было скучно, он кроме домашних вопросов ни о чем не мог с ней говорить, а она была только дома, работать он ей не разрешал (я против того в корне, ибо от домашнего хозяйства притупляется человек), а в наше время существует столько условий, которые облегчают труд жены. Многие мужья и этого не понимают. В первую очередь жена — это товарищ, по-моему, это тот же товарищ, какой она была, когда еще юноша и девушка дружили, но только они будут ближе и, конечно, пыл и страсть с годами должны пройти (это определенно), но если пылкая и страстная любовь между ними не выльется в новое более жизненное явление, то они никогда не будут счастливы. Повторяю, что жена-домохозяйка — это гибель! А обычно начинается с ревности к работающей жене, он запрещает ей работать и она становится домашней хозяйкой — а он по существу «квартирант». Поэтому, чтобы думать о браке (не о формальном — расписка, а о человеческом), прежде всего нужно проверить друг друга, это бывает, конечно, годами (я лично с этим не согласна, можно проверить человека не только годами, а одним каким-нибудь серьезным случаем). И жизнь будет основываться так, чтобы у жены была своя духовная жизнь, и если у нее не будет своих личных интересов (по работе), то не будет счастливого брака, муж скоро отойдет от нее и встретит другую женщину, ну, например, на работе, у которой будут такие же цели, как у него (по работе), а людей, конечно, сближают одни цели и одни задачи, а тем более в семейной жизни. Слава, я лично могу сказать о любви матерей, они любят по-настоящему, эта любовь вечна, потому что они живут только для ребенка и любят не себя в нем, а любят для него, только для его счастья — это ведь заказано природой.

Поэтому настоящая брачная жизнь тогда прочна и нужна обществу, когда отношения людей складываются так: если любовь на определенном этапе (приходит с возрастом) не переходит в более новое качество (дружба душ), то брак разваливается (не формально, конечно, а человечески), а это все основательно только на человеческой духовной жизни. Есть в «Спутниках» — Супругов, для которого семейная жизнь страшна, потому что он не понимает и не хочет понять духовный мир окружающих людей. Да! Еще бывают подобные браки (на это способны Супруговы), когда нужен формальный брак, ибо без него нельзя продвинуть свою карьеру (поездки в дальнее плаванье, за границу). Славка! Я тебя не боюсь и говорю тебе все-все в лицо, только предупреждаю, что все, что я тебе написала, — это тоже моя точка зрения на семейную жизнь. Я считаю, что когда мы поженимся, а это будет определенно, то не должно ничего измениться, кроме того, что должны мы с тобой духовно расти и расти, — это будет настоящая человеческая жизнь, жизнь советских людей, я считаю так. Вот и все, что я тебе хотела сказать. А еще вот что о моей силе воли. Слава! Я обращаюсь к тебе как человеку, потому что в первую очередь я должна видеть в тебе человека, а не ангела, ведь в жизни все сложнее, чем представляется. Так вот: я посвящаю свою жизнь искусству, но искусству советскому, даже такому, какого еще нет! Пусть мы об этом только мечтаем, пусть, но нужно всегда надеяться на самое лучшее, потому что с верой в лучшее всегда лучше живется, разве это не так. Да? Сейчас артистический мир еще не тот, и он долго-долго будет не таким, каким должен, но ведь в жизни очень много хорошего, и мы должны вбирать в себя это честное и хорошее. Я могу сказать о своей силе, что умом я за это отвечаю, но знаю одно, что я могу сделать с собой все-все-все, абсолютно все, что захочу. Если я не смогу владеть собой, Слава, то тогда нужно будет выкинуть меня из артистического мира, здесь не нужны слабые люди, потому что наша профессия — это профессия больше слез, чем радостей. Вот так ты можешь за меня отвечать. Слава! У меня к тебе, родной, большая просьба: пойми меня так, как здесь написано, ведь я тебе все говорю честно. Я лично считаю, что это не какие-то теоретические выводы, а об этом надо говорить. Я очень буду ждать ответа. Ты, пожалуйста, не вступи после этого письма на малодушный путь, что Изка к тебе охладела и все… Нет! Я это все говорю потому, что очень-очень тебя люблю и, знаешь, Слава, хочу, чтобы ты тоже меня так же, как я, любил меня, и не только сейчас, а всю жизнь, а жизнь — это сложный путь, много будет бугров и кочек, и если мы будем понимать друг друга, то нам ничего не будет страшно. А наоборот, я буду знать, что рядом со мной идет человек, которым я в любом деле могу заменить себя, которому не только я отдала себя всю, но и он сделал с собой то же самое. Вот, Славка. Конечно, может, это письмо и не похоже на остальные мои письма, здесь Изка серьезнее, но, Славушка, ведь я ничего не могу скрыть от тебя.

Славонька, пойми меня правильно. Эх! Славка, время уже около 12, а мне еще ехать целый час к 1.20 в институт.

…

Вчера в «Трех сестрах» я читала за Ирину. Так хорошо. Девки говорят: «Б. морочит голову всем, никому не дает эту роль, а читают за нее несколько девушек, ведь давно всем ясно, что на Ирину подходишь только ты!». И мне очень хочется ее играть. А потом стали читать новую пьесу. «У самого синего моря» — это такая муть, что была прочтена только 1-я глава, а потом мы с Таллисом репетировали «Медведя». Славушка, такая прелесть, главное, у меня появилось на миг правильное самочувствие: мне Смирнов — Таллис стал противен, так и нужно, что я его прогнала на другой конец стола. А потом, когда я приехала домой… Да! Забыла, репетиции нашей мешал Нищёнкин, он все приставал поцеловать меня в щечку — «вот гад»! Я ему, конечно, обрезала на это. Понимаешь, до чего подло, его девушка (Надя Румянцева) только 2 часа назад уехала в Ленинград (на съемку), а он уже распустился — неужели всегда так бывает. Противно.