Талисман для стюардессы - Владимир Яцкевич

Путники спустились вниз, стараясь не наступать на шарики, которые, словно почувствовав их присутствие, заметно оживились. Особенно трудно приходилось Тимоти с его не слишком послушными лапами солидного размера.

За цистернами тянулись автоматические линии транспортеров. Над ними из переплетений ярких кабелей свисали суставчатые манипуляторы безжизненных механизмов. Вдоль линий через одинаковые промежутки вырастали из пола черные металлические цилиндры с мощными заслонками. В одном обугленном цилиндре заслонки были разбиты, и скрипящие манипуляторы делали такие движения, как будто бы что-то непрерывно туда подавали.

Повсюду лежали кучи испорченных предметов и механизмов. Из пробитых трубопроводов бежала вода, размывая слой пыли.

Приглядевшись, Алекс заметил оплавленные отметины на стенах, оставленные неизвестным оружием.

— Интересно, с кем они воевали? И что это за производство?

— Здесь хранились и перерабатывались высокотоксичные отходы, — ответила Диана. — Какая-то далекая цивилизация использовала Некро как мусорную свалку, но это их не спасло.

— Откуда ты знаешь? — Алекс смотрел на нее с изумлением.

— Я теперь многое знаю, — спокойно сказала девушка.

— Это из-за того, в скафандре?

— Для себя я называю его пришельцем. Он действительно чужой здесь, на Некро, да и на всех знакомых нам планетах. Наши цивилизации никогда не соприкасались. Это их воля: они считают, что наш разум находится на низших ступенях развития, и не хотят контактов. Мы для них надоедливые примитивные животные, которых надо уничтожать, если они становятся слишком назойливыми. Понятий добра, справедливости в их системе ценностей просто нет. Они не любят убивать сами — у них очень сложные взаимоотношения с природой. Я не все здесь поняла, но по их представлениям убийство — это крайняя степень разрушения органической материи. Для такой черной работы годятся энергетические вампиры-биороботы. Пусть люди убивают себя сами — им это так нравится. Пришелец и меня хотел превратить в робота, чтобы расправилась с тобой. А потом он разобрал бы биоробота на части — с отрезанной головы талисман легко снимается.

— Значит, охоту с вампирами устроил этот тип? И все чтобы получить твое ожерелье?

— Мой талисман, он же шар, — деталь сложного организма клетки. Ты убедился, что, хотя он только частица клетки, он многое может и принимает самостоятельные решения. Сама клетка создана вовсе не пришельцами — они ее лишь используют в своих целях.

— В каких?

— Клетка — открытый коридор между мирами, по которому можно двигаться как вперед, так и назад по времени.

— Они боятся, что мы через эту клетку сможем попасть в их мир? — предположил Алекс.

— Да, именно этого. Но нам там нечего делать. Да и кому нужен их рациональный мир, когда можно выбрать любое время на любой планете.

Алекс слушал ее, как, наверное, в древности слушали прорицательниц.

— А что ты чувствуешь, мы дойдем до клетки? — спросил он, переведя дух.

— К сожалению, я еще не совсем хорошо умею пользоваться своими новыми возможностями, — Диана сжала ладонями виски. — Надо что-то напрячь в своем сознании, какую-то силу, которая пока плохо мне подчиняется. Вот сейчас я чувствую, что пришелец один на этой планете — им никто не нужен, они не нуждаются в обществе…

Диана смотрела куда-то назад невидящими глазами.

— Он здесь!

Тим бежал, не разбирая дороги, — лишь бы подальше от страшного места. Что-то мешало ему, молотило по ногам, но у него не было времени посмотреть, что именно. Наконец это так его рассердило, что он остановился. Оказалось, что неприятности доставлял ему приклад винтовки, которую он держал за конец ствола. Орби сразу же приободрился и повеселел, так что даже потряс оружием, как будто говоря невидимому врагу: «Ну, попадитесь вы мне!» Затем, задав себе вслух вопрос: «Куда же я, собственно, попал?», — он принялся изучать местность.

Стоявший прямо позади него ящер, вышедший на ночную охоту, ничего на это не ответил. Вытянув длинную худую шею с жабо из костяных пластинок, он подслеповато рассматривал забежавший к нему невесть откуда ужин. Его обычное меню состояло из мелких представителей местной фауны, такое заманчивое блюдо он еще не пробовал. Интересно, какое оно на вкус.

— Фью-фью, — присвистнул Тим, — что-то там впереди чернеет.

Он взял винтовку наперевес и, крадучись, на цыпочках, пошел на разведку. Ящер поковылял вслед за ним, прикидывая, с какого бока лучше начать. Его длинный облезлый хвост с шорохом волочился по траве.

— Зоркий сокол шутить не любит, — бормотал Тим, — нечего тут шуршать — выходи на честный бой.

Но длинный пень, к которому он обращался, молча, выслушал тираду и сражаться отказался.

— Так, хорошо, — Тим постучал по дереву. — Но кто же здесь шуршит?

Ящер остановился, потирая лапами отвисшее брюхо. Его уже одолевали сомнения в доброкачественности пищи. На днях он обожрался какими-то резиновыми огурцами, выброшенными штормом на берег океана. Ящер раскопал их в куче гниющих водорослей, они так же пытались удрать от него, вихляясь на песке, но он всех догнал и съел. Потом его целый день пучило, а ночью из-за своего брюха он так и не смог охотиться, потому что все его хитрые засады и передвижения были слишком шумными. Теперь уж он стал осторожным — может, и это такой же огурец, только еще хуже. Он шагнул поближе, выглядывая из-за кустов.

— Ясно, — сказал Тим, пялясь на покачивающуюся костлявую морду и принимая ее за сучок. — Это, должно быть, змея шуршит. Терпеть не могу змей.

Он поднял булыжник потяжелее и швырнул в кусты. Камень больно стукнул ящера по хвосту. Ящер окончательно убедился, что это вредный огурец: он его даже еще не проглотил, а хвост уже поврежден. Таких есть — себе дороже.

Неудачливый охотник постоял, переминаясь с лапы на лапу, и отправился на поиски более покладистой добычи.

Пришелец в черном скафандре не спеша шел по серебристому полу, не обращая внимания на зеленые лужи. Когда он ставил ногу, ртутная жидкость разбегалась во все стороны, отталкиваемая защитным полем. Алекс убедился в его наличии, выстрелив из лазера. Луч преломился, не дойдя полметра до шлема чужака, и ушел в стену. Вспыхнули, роняя искры, замкнувшиеся провода. Все ожило, во всех углах что-то судорожно дергалось, лязгало. Автоматическая линия пришла в движение, манипуляторы, разболтанно вцеплялись друг в друга, бессмысленно хлестали клешнеобразными захватами.

Пришельца, казалось, все это забавляло. Вокруг его головы возник светящийся ореол, потом вдруг с резким хлопком исчез, будто его и не было, стоявший рядом с Алексом металлический бак.

— Уходите, я попробую его остановить! — крикнул Алекс.

Диана и Тимоти послушно побежали вдоль громоздящихся пирамид из проржавевших контейнеров. Алекс вспрыгнул на поваленную тележку, ухватился за свисающие с верхней площадки цепи и взобрался на длинную платформу. Оттуда он увидел лестницу, ведущую к вентиляционной шахте — такой же, как та, по которой они пришли.

— Диана, наверх! — закричал Полянски.

Ему пришлось поплатиться за это: очередной выстрел отбросил его на самый край платформы. Оглушенный, Алекс висел над открытым люком, исходившим ядовитым дымом, вцепившись обеими руками в покосившиёся перила. Инопланетянин прошел под ним, направляясь к лестнице, по которой бежала Диана. Девушка вдруг обернулась и увидела Алекса, беспомощно повисшего над черным дымом.

— Беги! — крикнул он.

Но Диана его не послушалась и начала медленно спускаться. Глядя на это, Алекс предпринял отчаянную попытку подтянуться одним рывком, платформа поехала вниз и рухнула, упершись концом в решетку подземной реки. Алекс, скрипя зубами, наблюдал, как лазер скользит мимо него по наклонной плоскости. В последнюю секунду ствол застрял между обрезанными прутьями. Полянски собрал все свои силы и всю свою злость, вскарабкался кое-как и, цепляясь носками ботинок, пополз к оружию.

Диана стояла на лестнице лицом к пришельцу, который ступил на первую ступеньку.

Алекс схватил лазер, перевел дыхание и, точно прицелившись, полоснул лучом вдоль рядов цистерн. Чужак повернулся всем корпусом, но было поздно.

Вырвавшаяся на свободу клокочущая жидкость унесла его, как пушинку.

Полянски прыгнул без разбега на следующий пролет обрушившейся платформы и побежал по ней к вентиляционной шахте.

Разлившаяся жидкость попала в реку и моментально стала разлагаться, превращаясь в густой оранжевый пар. Алекс вынырнул из этого облака, как из воды, цепляясь за ступеньки лестницы. Диана и Тимоти были уже на верхней площадке, когда один за другим загремели взрывы.

— Скорее, Алекс, — Диана протягивала к нему руки.

— Прячьтесь в шахте! — Полянски еле увернулся от летящей по воздуху болванки.