Лунный синдром (сборник) - Михаил Бочкарёв

— Как! — я ошарашенно уставился на космическую даму. — Стать бактерией?

— Да! И таким образом приблизиться к богу.

— Подождите, подождите! — прервал я собеседницу, — Я хоть и не религиозный человек, но точно помню, что в библии говорилось о том, что человек и так создан по образу и подобию божьему! Про бактерий там ни слова.

— Во-первых в библии ничего такого не говорилось. Там говорилось, что бог присутствует в каждом и даёт ему жизнь. Что, в сущности, несложно проверить. Ты знаешь, например, что в организме любого человека находятся миллионы бактерий? Если бы их не было, никакой жизни существовать не могло бы. Человек не смог бы дышать, переваривать пищу, синтезировать сознание. Или просто умер бы от вредоносных бактерий.

— Как, — опешил я? — значит вредоносные бактерии — это не бог?

— В вашей терминологии, это дьявол. А если говорить научно, это сломавшиеся, износившиеся коды. Бог их подчищает периодически, но на вашей планете их слишком много, из-за психодисбаланса. Многие в галактике считают, что вас вообще проще стереть, чем чистить. Но, впрочем, это не нам решать. Кстати, вредоносные бактерии может синтезировать и сам создатель, как наказание для непокорных. А потому, кто знает, может вас уже начали стирать? Я не могу ответить на все твои вопросы, просто потому что многого сама не знаю.

— А что же ждёт человека после смерти?

— После смерти? Физической, ты имеешь в виду?

— Конечно! — вскричал я нервно.

— Ничего. Забвение и покой, до тех пор, пока где-то в галактике не родится новое существо, которое начнёт синтезировать сознание. Понимаешь, когда галактическое создание, будь то Человеческое или Рутеньное или Дарвандеровое, — она кивнула на фиолетовых собачек, настороживших уши и внимательно слушающих беседу, — заканчивает своё существование, оно отправляется как бы в хранилище, получает определённый номер и ждёт, пока на какой-нибудь планете родится новое существо, которое методом случайной вероятности вскроет его. Тогда сознание обретает новую жизнь. Задача, по большому счёту, в том, чтобы в одну из жизней прервать эту цепочку, и достигнуть нирваны. Тогда, если это случается, сознание обретает своё собственное волновое тело, и уже не отправляется в хранилище, а переходит к следующему этапу, конечный путь которого — стать как можно ближе к богу. Ну, или самим богом.

— Бактерией? — подсказал я.

— Ну, бактерией. Можно и так сказать. Но ты должен понять, что бактерия-бог всё-таки не физический объект. Бог — это одновременно и одна отдельно взятая бактерия, и все существующие в галактике бактерии, и сама идея её. Да, собственно, и сама галактика тоже одновременно и огромная, и микроскопическая бактерия-бог.

— Да-а, — протянул я, — такого я не ожидал. Получается, что всё, чем живёт человек, не имеет смысла?

— Ты о чём?

— Ну, там, накопление богатства, любовь, семья, планы на будущее…

— А-аа, это… это нет, не имеет, — ответила она так равнодушно, что мне стало не по себе. Это что же получается: весь мир, миллионы людей мучаются, страдают, борются, пытаются чего-то достичь, а в итоге всё это не имеет смысла, — Но зачем тогда человеку жить? Всему человечеству? Если всё не имеет смысла?

— Ну, не так уж всё печально, — успокоила меня галактическая дама, — пока человек живёт, он получает удовольствие от самого процесса существования, и это уже немало, а потом каждый имеет шанс и в человеческом обличии достичь нирваны. Вам, людям, правда, это сделать значительно труднее, чем некоторым другим расам, просто в силу физиологических причин, но всё-таки можно.

— А кому проще? — снова разлюбопытничался я.

— Наверное, проще всего Гальваническим Морхам, со звезды Корпи. Рождаясь, они сразу получают весь необходимый багаж знаний, да и живут довольно долго, по сравнению с человеком.

— Сколько же? — я был нетерпелив.

— Около десяти тысяч лет.

— Вот это да! — я прямо позавидовал Морхам.

— Но у людей, с другой стороны, есть масса преимуществ по сравнению с Гальваморхами.

— Да?

— Понимаешь, вся их жизнь — довольно скучное времяпрепровождение. Они занимаются только перепродажей.

— Чем? — не понял я. Мне почему-то думалось, что перепродажей могут заниматься только люди.

— Звезда Корпи содержит огромное количество нефти, а Гальваморхи от природы жадные, алчные до алмазов существа. Но на их звезде алмазов нет. Хоть и есть нефть. Странно, правда?

Я пожал плечами. Какое мне дело до алмазов и нефти? Я что, Березовский?

— Так вот, они от скуки перепродают друг другу нефть. Это очень скучный, длящийся годами процесс, так как Гальваморхи очень жадные, и цену сбавляют неохотно. И потом перепродают они сырьё только друг другу, а кому из них оно, в сущности, нужно? Любой Гальваморх в состоянии добывать до трёхсот галлонов нефти в сутки самостоятельно, используя для этого данный природой хобот и накопительные желоба.

Техники, работающей на производных от нефти продуктах, у них нет, они ею не питаются, да и вообще никак не используют. Но иногда, раз в сто лет, а то и реже, залетит к ним какой-нибудь космолёт и предложит малюсенький алмазик, и вот тогда начинается на Корпи поистине титанический всплеск активности. Незадачливый путешественник за один, даже необработанный, камешек, в состоянии скупить нефти столько, что ею можно без всяких преувеличений залить всю вашу Землю.

Я невольно представил себя обладателем космического корабля и маленького алмазика впридачу к нему. Вот уж я бы разбогател! Сразу представилась мне собственная яхта, маячащая в синих волнах, и загорелая мулатка в шезлонге, и сам я в тёмных солнечных очках, с холодным тропическим коктейлем в руке, сидящий на песке между этих двух чудес света — яхты и мулатки.

— Эх! — вдохнул я мечтательно.

— Ах, да, — опомнилась галактическая королева, — но мы говорили о другом. Гальваморхам от природы даны знания сути жизни, и у них, в отличие от людей, нет такой огромной сферы грехов.

Я удивлённо приподнял бровь.

— Самый большой, и, в сущности, единственный грех для Гальваморха — это продажа нефти.

— Не понял?

— Парадокс. Но ничто другое для них так не постыдно, как продажа и перепродажа нефти, а такие понятия как убийство, воровство, предательство, подлость и прочее — всё то, что так присуще человечеству — им попросту неведомо, и даже если попытаться им разъяснить эти понятия, они всё равно ничего не поймут. Вот и грешат они себе, перепродавая друг другу «чёрное золото» веками. В каком-то смысле это, с их точки зрения, выглядит примерно так же, как если бы все люди Земли всё время совокуплялись друг с другом, хаотически и без разбора, исполняя самые жуткие сексуальные фантазии. Можно сказать, что звезда Корпи погрязла в разврате таком, что просто жутко описать. Но для человека это пустяки. Как, собственно, и для Гальвоморхов человеческие совокупления лишь рутинная, неинтересная процедура, вызывающая только отвращение и зевоту.

— Жуткое дело, — согласился я, — ну неужели им, кроме этого, нечем больше заняться?

— Нечем. И потом, перепродажа нефти приносит им то же самое наслаждение, как человеку необузданный секс, потребление наркотиков, алкогольная эйфория и прочее, прочее. Только длится их наслаждение годами.

— Кошмар, — сказал я, внутренне позавидовав сладострастным торгашам.

— Так устроена жизнь! — философски изрекла галактическая дамочка. — Ну и, конечно, существа, знающие смысл бытия с самого рождения, под конец жизни, удовлетворившись перепродажей по самые жабры, приходят к процессу интроспекции и достигают нирваны. Многие в галактике мечтают родиться сознанием Гальваморхом, чтобы скорее прервать цепь перерождений и перейти на новый этап.

Нимизира замолчала, и, откинувшись в кресле, посмотрела на меня властным взглядом. Она и впрямь была похожа на богиню. Правда, сидела не на троне, зато позади, словно на древнеегипетских фресках, её покой оберегали собакоголовые стражники.

— Итак, — произнесла она после длительного молчания, — ты спас наследника и за это должен получить сполна!

Я молчал, никак не проявляя эмоций. После всего услышанного я даже не представлял, как мне себя вести. То ли радоваться, то ли горевать. И что для этих космических оборотней значит фраза — должен получить сполна? Может их внеземные ритуалы подразумевают немедленное принесение меня в жертву богу-бактерии? Хотя… могут ведь и наградить.

— Я дарую тебе Флом-Псилихрон!

— Флом-Псилихрон?

— Да. Это очень ценный прибор. И невероятно дорогостоящий. Но здесь, на Земле, ты его не купишь ни за какие деньги. Надеюсь понятно, почему? — она улыбнулась столь обворожительной улыбкой, что всё мужское во мне вскипело и забурлило пузырями страстного желания овладеть высокопоставленной галактической самкой.