Голос Древних (СИ) - Карелин Антон Александрович

Коротыш подошёл к улитке и брезгливо поднял её, маленькие глазки дельца смотрели равнодушно и недовольно, а слизень вяло извивался в его руке.

— Природа, — презрительно сказал квинтиллиардер.

Он сунул слизня в свой ненасытный олигархический рот, прожевал с чавканьем и хрустом и проглотил. Вот тогда купол арены исчез, и Ана с Одиссеем синхронно выдохнули.

— Прекрасно, — проронила Афина, и даже Геометрис пророкотал что-то неясное, но, кажется, умиротворённое.

Одиссей испытал сильнейшее облегчение: наконец-то сэлла мертва, и реальная угроза для всей галактики разом миновала. Ему даже думать не хотелось о том, что будет, заполучи орден темпоральный контур или источник мощи с’харнов. Да что угодно из высших технологий Древних!

Но сердце человека резко сжалось — он всегда жалел тех, кто бездарно прожил свою единственную жизнь. В гибели каждого злодея есть доля печали именно потому, что он умер, так и не успев понять глубину своей неправоты, и уже не сможет измениться, исправить зло, которое причинил. Фокс понимал, что в данном случае слишком добр, и это конкретное чудовище нужно было уничтожить как можно скорее, любым способом. Он был готов убить Схазму и сам, если бы смог. К счастью, проверять не пришлось.

— Что это было? — удивлённо шипнул змей. — Какая-то престарелая молчунья одолела Схазму Чудовищную? Так легко?

— Не какая-то, — качнула точёной головой Афина. — Это была Богемия Прайм, которую называли Непобеждённой. Одна из основателей ордена сэлл.

— Ах, ловко! Истребить сэллу силой её же ордена! — восхитился Свийс, заёрзав от волнения по руке детектива. — Значит, эта старуха историческая личность? А у меня и данных нет, шссс, проклятая блокада! Даже запросить не у кого.

Афина смотрела на археолога с одобрением, и ясно, почему. Техно-боги нового Олимпа задались целью воплотить древний земной пантеон, и ради этого дочь Зевса изначально генетически сконструировали похожей на свой прототип: богиню мудрости и войны. Затем правильно воспитали, а при квантовом апгрейде ещё и скорректировали таким образом, чтобы характер Афины Веллетри соответствовал мифологическому оригиналу.

В общем, она одобряла тягу к рациональности и познанию. И глядя на старого учёного и его по-юношески свербящую, непоседливую жажду узнать новое, богиня оказала ему покровительство.

— Держи, — она послала информацию Свийсу прямо в нейр, и тот замер, изучая.

— Богемия Прайм была одновременно и комиссаром Содружества, и дипломатом ОГБ… и одной из главных фанатичек? — удивился Свийс. — Как можно совмещать должности с таким диаметрально-противоположным мировоззрением? Погодите, Содружество больше тысячи лет назад внесло орден сэлл в лист Экстремума и объявило врагом цивилизации. А эта Богемия умудрялась оставаться и сэллой и комиссаром? Как это возможно?

Змей был одновременно восхищён и сбит с толку.

— Одна из самых выдающихся личностей своего времени, — кивнула Афина. — А как матриарх ордена сэлл, одна из самых убийственных. Только в отличие от Схазмы, Богемия была умна и потому очень сдержана. Её первичное занятие — философия разума.

— Прожила триста семьдесят два года, абсолютный рекорд среди гуманоидных рас! — с восхищением и завистью сказал Свийс, ведь срок жизни крулианцев был ниже человеческого. — Хорошо быть сэллой, ничего не скажешь…

Воцарилось молчание. Ана смотрела на Охотека, который молча дулся в стороне.

— Вы так ловко обманули Схазму, — сказала девушка, сделав шаг ему навстречу.

Но олигарх остался глух к попыткам контакта и аккуратно отодвинулся назад.

— Тут больше её скудоумие, чем моя заслуга, — заметил он равнодушно. — От эффективного инструмента убийства не ждёшь такой доверчивости. А она только и делала, что превозносила свой орден, себя саму, и была слишком кровожадной. Неудивительно, что гордыня, желание драться и доказать возобладали над здравым смыслом.

— Ты слишком скромен, — вежливо возразил Одиссей. — Может, ты и не разбираешься в смертоубийстве, но мастер вести переговоры к нужному для тебя результату.

Охотек неопределённо махнул рукой, мол, проехали — он не собирался раскрывать ход своих мыслей и предпочёл замолчать. Но Ана хотела понять соперника, ведь от понимания могло зависеть, выживет она в следующем испытании или умрёт. И при всём своём богатстве, олигарх не мог помешать ей думать вслух.

— Сэллы происходят из искусственной экосистемы, которую создал уникальный биотех ордена, — сказала принцесса. — И ваша логика ясна: если Схазма инструмент, значит, есть сущность, которая создала её, ставит задачи и имеет над ней контроль. А учитывая уровень развития их биотехнологий, логично предположить, что степень этого контроля… близка к абсолютной. Поэтому вы нашли высшую сэллу, чтобы убить низшую.

Охотек промолчал, а Одиссей кивнул.

— Но вам требовалось так идеально всё провернуть: что б отвлекающий манёвр с дезинтегратором сработал, а Схазма не успела схватить звезду и поменять себя на другого бойца…

Волосы Аны лимонно пожелтели сомнением, она вопросительно смотрела на олигарха, но тот ничего не ответил.

— Не так уж и сложно, — отозвался вместо него Одиссей. — Перед боем Охотек прощупал почву и вывел Схазму из себя. Поставил под сомнение её приверженность идеологии сэлл, чтобы гарантировать обратную реакцию.

— Толстый манипулятор, — тихонько буркнул змей.

— Схазма была уверена в превосходстве ордена, — пожал плечами Фокс. — В каждом испытании она рвалась решить дело силой, и это ни разу не приносило результата. Охотек помог ей принять окончательное решение: драться самой во славу сэлл. А сам взял ультимативный козырь против неё и легко победил.

Квинтиллиардер смотрел на детектива с нескрываемым раздражением.

— Какой верный союзник, — заметил он флегматично. — Увы, не мой.

Фокс улыбнулся:

— За всё время игр ты не дал ни единого повода стать твоим другом. Никому.

— Мои лучшие друзья и союзники у меня в карманах, — парировал олигарх, похлопав по поясу своей робы. — А это испытание построено на противовесах, девочка, что тут непонятного? Акция бьёт монету, монета бьёт хлеб, хлеб бьёт акцию. А я бьюсь об заклад, что на каждого из возможных выборов в системе был заложен наилучший ответ.

— Понятно, — кивнула Ана и опустила глаза. Её волосы были каштанового цвета и ничего не отражали.

— Хитрость дельца, да что тут необычного? Почему вы все не в шоке от деэволюции⁈ — возмущённо скрипнул Свийс. — Это же уникально! Я раньше не знал сэлл, и в моём нейре нет данных об их… культуре. Пытался найти источник Великой сети или Планетарума, но увы. Как только мы попали на эту планету, связи с внешним миром обрезало.

— Это так, — подтвердила Афина. — Мы в полной блокаде от остального мира. Я использовала все доступные способы, чтобы выйти за пределы атмосферы планеты, но за ними — ничего.

— А может буквально: ничего? — предположил Одиссей. — Что, если мы в самом сердце небытия? Выход из пространства вселенной одновременно является и выходом из общей линии времени. Именно так Мир Ноль остаётся недосягаемым все миллиарды лет.

— Значит, планета вышла из пустоты на время отборочных, а когда мы пришли, вернулась обратно, — поняла Ана. — Даже Лум говорил подобное в трансляции…

Принцесса поёжилась, осознав, что вокруг них простирается бесконечное неодолимое ничто. Её тревожила неприятная мысль: что, если выбывшие из игры падают в пустоту и конвульсивно там распадаются, прекращая быть? Каждый из них ощутил эту участь в испытании с народом архаев — и кажется, это была одна из самых мучительных смертей.

Если в конце игр произойдёт всеобщий откат, то все вернутся в точку входа, даже погибшие. Но здесь они умрут просто потому, что так проще убрать из игры лишних. Жестокий и эффективный способ, рациональный до предела. Ане не хотелось, чтобы её догадка оказалась верна.

— Деэволюция! — напомнил Свийс. — Сэлла получила простую команду и эффектно вернула себя к примитиву, сама. Как такое возможно?