По ком звенит бубен? - Татьяна Луганцева

— Спрятать могли лишь в толстом столбе.

Матвей подпрыгнул, уцепился за край одного из них, подтянулся на руках и заглянул внутрь:

— Очень темно, ничего не видно.

— Возьми фонарик!

Так и висел Матвей на одной руке, в другой держа фонарь и освещая им внутреннюю полость столба.

— Ничего нет… пойдем к следующему…

Стеша, понаблюдав за его манипуляциями, произнесла:

— Видел бы кто-нибудь нас сейчас, два чудика с фонариком заглядывают в каменные столбы.

— Знаешь, надо было лестницу прихватить, — сказал Матвей, пот катился по его лбу.

— Кто же знал, мне такая идея пришла только на месте, — ответила Степанида.

Примерно с двадцатого столба Матвей спрыгнул совершенно мокрый от пота, чувствовалась слабость от недавно полученной травмы.

— Все! Больше не могу! Руки уже дрожат, а этим столбам нет конца и края, вот уж правда — лес. Я все-таки не каскадер.

— Эх, жалко, я почему-то уверена, что я права…

Слова ее внезапно подтвердились глухими стонами и мольбами о помощи, доносящимися будто из-под земли.

— Что это? Где это? — похолодела Степанида.

Матвей кинулся на эти звуки. Он припадал ухом ко всем столбам и стучал по ним осколком камня. Наконец из одного из столбов истошный голос завопил:

— Кто там?! Я здесь! Спасите! Вытащите меня отсюда! Помогите!

Матвей повторил свои манипуляции и заглянул внутрь столба, после чего крепко выругался.

— Что? Что там? — спрашивала Степанида.

— Максим, весь в крови, ты была права, мы нашли его!

— Помогите мне, вытащите меня отсюда! — продолжал стонать Максим.

— Стеша, давай веревку! — скомандовал Матвей.

Он закрепил один конец веревки на себе, а другой кинул парню в столбе:

— Держи! Сможешь выбраться?

— Нет… у меня нет сил… все болит…

— Черт! Завяжи веревку вокруг себя, я попробую тебя вытащить так!

— Я не могу, я ничего не могу, мне больно, и здесь слишком тесно, я погибну, — заплакал Максим, и его рыдания разнеслись по всему каменному лесу, словно вой собаки Баскервилей.

— Максим, возьми себя в руки! — рявкнул Матвей, с трудом удерживающийся на вершине каменной трубы. — Помоги мне хоть чем-нибудь! Обвяжись веревкой!

— Хорошо, я постараюсь. — Пленник затих и через несколько минут сказал: — Получилось.

Матвей кинул конец веревки Стеше со словами:

— Фиксируй меня, — и принялся вытягивать Максима из каменной трубы, скрипя зубами и отдуваясь. Стеша видела, что стоит ему это нечеловеческих усилий. Вены на шее и висках вздулись, лицо покраснело. Максим все это время стонал и причитал, что не придавало вдохновения его спасателям. Вот наконец из трубы показалось его бледное, окровавленное лицо. Матвей ухватил его за подмышки и вытянул наружу. От неудачного приземления Степанида не страховала Максима, и он рухнул на землю, как мешок с картошкой. Матвей спрыгнул на землю и подошел к парню:

— Как ты? Что здесь, черт побери, делал? Как ты тут оказался?

— Я ничего не знаю, — захныкал тот, — я поехал на экскурсию…

— Это я знаю.

— Я рассматривал эти камни, пока кто-то не оглушил меня сзади, и все… Дальше я ничего не помню. Очнулся с жуткой болью в затекшем теле в самой неудобной позе в этом каменном саркофаге. Сначала я думал, что я в колодце без воды, потом понял, что я в этом чертовом столбе! Если бы вы не пришли, я бы умер от жажды или сошел с ума!

Матвей осторожно осмотрел голову лжеплемянника:

— Да у тебя кровавая рана на голове, сынок.

— Больно!

— Давайте в больницу!

— Нет, я не хочу! Я больше ничего не хочу! — вскочил на ноги Максим и упал замертво на землю.

— У него шок, кровопотеря, ему надо срочно в больницу.

Матвей взвалил своего мнимого племянника на плечи и пошел, пошатываясь и спотыкаясь о битые камни, к выходу.

Как они перебирались с потерявшим сознание Максимом через ограду, Степаниде вспоминать не хотелось. Хорошо еще, что эта достопримечательность находилась недалеко от города, и, выйдя на довольно оживленную трассу, они остановили машину. Водителю ничего не надо было объяснять. Как только он увидел окровавленного Максима, он сразу же повез их в ближайшую больницу.

Глава 18

— Матвей, ты можешь мне помочь? — спросила Степанида, придя к нему в номер в два часа ночи.

Ночного портье просто не оказалось на месте, а охраннику Стеша дала пятьдесят долларов за то, чтобы он ее не видел.

— Конечно, Стеша, ты всегда можешь на меня рассчитывать! — сказал Матвей, запахивая черную шелковую пижаму и пытаясь привести в порядок взлохмаченные волосы своей пятерней.

— Ты не один? — забеспокоилась Степанида.

— Один, — рассмеялся Матвей, — заходи, не бойся, я тебя не съем.

— Из больницы не звонили? Что с Максимом? — спросила она, протискиваясь мимо него в номер.

— Все по-прежнему. Состояние стабильно тяжелое. У него повреждены рука, ребро, а также у него серьезная черепно-мозговая травма. Знаешь, ты своей догадкой спасла ему жизнь. Останься он еще немного в этом столбе с такой раной, впади он там в кому, и все, конец парню. Ты — молодец, Степанида! Женщина-кремень! Ты настояла на том, чтобы мы продолжили его искать, а ведь я был готов сдаться.

— Я вспомнила, что эти столбы внутри полые, вот и решила, что пропавшего человека можно поискать и там.

— Что у тебя случилось? — спросил Матвей и предложил: — Соку, воды?

— Сок. Я в шоке. Оказывается, мою подругу задержали по обвинению в убийстве.

— Это Аллу-то?!

— Ее, я только что из полицейского участка, Яшар рвет и мечет, у него даже нервный тик на лице возник при виде нас. Смотритель маяка увидел, как она якобы прятала труп под лодкой на частной территории. Он вызвал полицию. Аллу и хозяина дома Александра задержали. Конечно, это полный абсурд, но Аллу никто и слушать не хочет. За нее можно внести выкуп десять тысяч долларов, но у меня таких денег нет. Одолжите мне, я вызволю подругу. А когда вернусь в Москву, я верну вам те деньги, что вы мне дали за машину, как раз такая же сумма, — попросила Степанида, глядя честными глазами на Матвея.

Он прищурился:

— А как же твоя машина?

— Ничего… я как представлю, что Алла сидит в турецкой тюрьме, так мне сразу плохо делается.

— Ты всегда думаешь только о других? — спросил ее Матвей.

— Не делай из меня святую, просто так получается. Так ты поможешь мне?

— Как не помочь таким честным глазам? Конечно, помогу.

— Спасибо, Матвей!

— С утра я сниму по карточке деньги, конечно, наличных у меня в таком количестве нет, и съездим в отделение. А сейчас можешь остаться у меня…

— Нет, я пойду! Мне могут позвонить в номер. Спасибо еще раз, а то муж Аллы даже слышать о ней не хочет, как только узнал, что жена его попала в полицию не одна, а в компании мужчин, и взяли их в частном доме у одного из них.

Степанида послала Матвею воздушный поцелуй и пошла к лифту. Завтра с помощью денег Матвея она вызволит Аллу из тюрьмы. Мысли о красивых глазах Матвея и его смуглом торсе Степанида гнала прочь, так как хорошо помнила, что скоро у этого мужчины должен родиться ребенок, да и вообще вести праведный образ жизни он, судя по всему, не собирался. Стеша быстро пробежала по темной улице между двумя отелями метров триста, взяла ключи и поднялась к себе в номер. У двери ее ждал Денис Борисович в майке и каких-то нелепых шароварах.

— Вот она, красавица!

— Денис Борисович? — удивилась она. — Вы что-то хотели?

— Да, хотел! — подбоченился муж Аллы.

— До утра не подождет? — зевнула Стеша.

— Нет! Сейчас!

— Ну, хорошо, — пожала плечами Степанида, — заходите.

«Наверное, у него проснулась совесть, и он хочет навести справки о том, как вытащить его жену из тюрьмы», — подумала она.

— Заходите в мой номер, — еще раз пригласила она.

— Это уже не твой номер! — зарычал Денис Борисович. — И я хочу, чтобы ты немедленно убралась отсюда!

На лице Стеши отразилось полное недоумение.

— И не смотри на меня так! Я всегда был против дружбы Аллы с тобой. Вот уж поистине «в тихом омуте черти водятся»! Я никогда не думал, что ты верна своему мужу-инвалиду, я знал, что ты гуляешь и вовлекаешь в это мою жену. Та оргия, свидетелем которой я был, стала хорошим тому подтверждением! Вот к чему привела ваша дружба! Аллу, замужнюю женщину, взяли вместе с каким-то типом у него в доме и обвиняют черт знает в чем! Вы и сюда приехали вдвоем, чтобы развлекаться и гулять! Своего жениха угробила и взялась за личную жизнь подруги!

У Степаниды от несправедливости обвинений перехватило дух.

— Уверяю вас, Денис Борисович, что это совсем не так, — ответила она ему.

— Ничего не хочу знать. Номер был оплачен для Аллы, ее здесь больше нет, и я как ее муж все аннулировал. Может быть, хоть таким способом мы избавимся от тебя!