Нечестивый союз. Рассвет тьмы - Юрий Цорулик

– Под ноги смотри, – послышался голос Импориуса.

– Легко сказать, – протянул Тамика. – Тут же ни пса не видно.

– А ты, главное, смотри и иди. Давай поднимайся.

Кое-как, почти на ощупь, они пробирались по лесу, пока не увидели вдалеке просвет. Они вышли из леса и очутились в поле. Поля были аккуратно перегорожены. На них росла высокая пшеница. Посреди поля торчали чучела. Пыльная дорога вела, очевидно, к деревне и путники отправились вперёд. Проходя мимо второго поля, Тамика спросил:

– Слушай, Импориус, а тут часто детей вывешивают на чучела? Это как, для лучшего эффекта, что ли?

– По-моему, нет, – рыцарь пригляделся на ближайшее чучело. На нём сидел мальчик лет четырёх. Лицо ребёнка было заплаканным и измазаным грязью. Он хныкал и смотрел куда-то вниз.

Импориус перелез через ограду и направился к ребёнку. И тут из высокой пшеницы на него прыгнул огромных размеров волк. Рыцарь успел лишь отпрыгнуть в сторону. И тут же наткнулся на второе животное. Перед шлемом клацнули волчьи зубы. Импориус схватил зверя за морду, но тот, не прилагая больших усилий, в один момент вырвался.

– Получай! – Импориус выхватил меч и навел острие на волка: в тот же миг по лезвию пошли ледяные завихрения, и в убегавшего волка полетел кусок льда, напоминавший лезвие меча. Тварь, пронзённая льдом, рухнула на землю но, поднявшись на лапы, скрылась в поле. Тамика только замахнулся на него, чтобы послать вслед череп, но не тут-то оно было… Рядом с некромантом вылезло еще четверо таких же тварей, ибо волками их назвать было сложно.

У одного в боку, погрузившись на три четверти, торчал серп, а выколотое око, невидящей глазницей смотрело в сторону. У второго, на спине, каким-то образом держась в теле, пристроилась тяпка, при движении постукивая волка по спине. Третий волк спокойно стоял, скаля зубы, хотя, по всем пораметрам, он не должен был жить, ибо на одну из передних лап было намотано не что иное, как его же собственные кишки, вывалившиеся из распоротого брюха. Четвёртый рычал на некроманта, а в пасти, мешая ей нормально закрываться и открываться, торчало две стрелы, но волку на это было как-то наплевать, он словно не замечал неудобств.

Три секунды понадобилось Тамике, чтобы начать действовать. Молниеносное движение – и клинки, выхваченные из ножен, отсекли одну голову рычащей твари. Мгновение – и некромант, отпрыгнув назад, послал во второго волка череп, который заставил взорваться голову ничего не понявшего существа. Только теперь оставшиеся волки набросились на человека. Клацнув, зубы одного сомкнулись на клинке, вследствие чего из пасти волка полилась кровь, так как клинок, прикушенный со всей силой, сделал довольно приличный порез. Однако, это нисколько не смутило тварь, и она бросилась на некроманта, который успел только лишь отпустить клинок и со всего маху зарядить волку по морде кулаком. Тварь такого явно не ожидала, ибо, отлетев назад – сбив при этом второго сородича – она плюхнулась наземь. Этого мгновения Тамике хватило, чтобы выслать еще один череп, из-за чего третий волк расстался с головой, а значит, и с жизнью. Но вот незадача – последний мерзавец не хотел умирать, и явно хотел попробовать кровь Тамики на вкус.

Бросившись на него, волк со всей силы клацнул челюстями, но ничего у него не получилось: Тамика просто воткнул ему в глотку – на всю возможную глубину – оставшийся из клинков. Ухватившись за меч одной рукой, а за нижнюю челюсть волка второй, некромант быстрым и страшным движением разорвал ему пасть на две части. Как-то странно пискнув, волк свалился на землю, подергался немного и затих.

Поглядев на него, Тамика подобрал первый клинок, и решил на всякий случай добить тварь. Для этого он со всего маху всадил еще один клинок в голову волка, пригвоздив его к земле, словно жука.

– Да… переусердствовал. – Сделал вывод некромант. Подождав немного, он вынул клинки, отер их, насколько это было возможно, о колосья пшеницы, и вложил в ножны.

Тем временем, Импориус выкосил всю пшеницу вокруг себя в радиусе двадцати шагов. На этом пространстве бегало с десяток волков. Твари не могли прокусить тяжёлые стальные доспехи, и рыцарь пользовался своей неуязвимостью. Пара хищников вцепилась в ноги, один повис сзади на плаще.

Ещё один кинулся прямо на Импориуса. Рыцарь взмахнул мечём и перерубил волка пополам. Тут Импориус потянулся к хищнику, что вцепился в левую ногу. Он схватил его за загривок и потянул вверх, но в руках оказалась лишь шкура животного. Сам волк без шкуры по-прежнему пытался прогрызть доспехи. Одним ударом Импориус отрубил ему голову.

Вторую тварь он, не думая, разрубил вдоль туловища. Внезапно на него кинулись сразу два волка. Оба на лету были пронзены льдом. Туши упали на землю, судорожно пытаясь подняться на лапы. Импориус подошёл и раздавил ногой голову первому монстру, затем второму. Черепа омерзительно хрустнули под тяжёлым бронированным ботинком.

Порубав ещё двух тварей, Импориус прислушался к странному рычанию сзади. Он обернулся, но ничего не увидел. А рычание так и продолжало доноситься из-за спины. Рыцарь отстегнул плащ, который накрыл волка, словно покрывало. Тварь окончательно в нём запуталась. И Импориус оторвался по полной: буцая тварь ногами наугад. Затем что-то хрустнуло, и тело под плащом перестало двигаться.

Импориус подошёл поближе и развернул плащ. В середине лежала куча мяса и меха с торчащими из него обломанными костями. Благо крови не было. Она, очевидно, запеклась ещё задолго до этого инцидента.

– Вот паскудство, – сказал Импориус, вытряхивая из плаща остатки волка.

Встряхнув плащ, Импориус надел его и подошёл к чучелу, на котором сидел ребёнок. Рыцарь протянул к нему руки, чтобы снять оттуда. Но тот начал плакать и вцепился в чучело обоими руками.

– Ну, и что теперь с ним делать? – Растеряно спросил Импориус.

– Нет у тебя опыта в обращении с детьми. – Философски сказал некромант, подходя к мальчику. Тот поглядел на новое действующее лицо и начал плакать ещё сильнее.

– Дети – цветы жизни, но пусть они растут в чужом огороде… – сказал Импориус. Ему явно надоел плачь ребёнка и он, ухватив мальчишку за шиворот, стащил с чучела.

– Вот видишь, от какого счастья ты отказался. – Сказал мальчонке Тамика. – Я тебя аккуратно снял, а так ты разозлил дядю Порю, и теперь я не знаю, что будет. Так что учти это, малыш, – произнеся все это, Тамика отошел и оставил ребёнка один на один с Импориусом, у которого от постоянного плача глаза начали приобретать красный оттенок. У мальчика тотчас началась истерика. Импориус вылез на дорогу, держа мальца за шкирку. Тот хаотично дрыгал в воздухе руками и ногами, «утопая» в своих воплях.