Близкий сердцу незнакомец - Анна Свобода

— Ты я смотрю, не на много позже меня приехал. Как Ирина Викторовна?

— Не очень… Почти не спала, только под утро заснула.

Командир появляется в восемь часов.

— Оба здесь? — ухмыляется он. — Проходите, — отпирает дверь кабинета и заходит внутрь, следуем за ним. — Как девочка?

— Жить будет, — отвечает Сашка. — Спасибо.

— Ну и хорошо, — переводит взгляд на меня. — Суворов ты в курсе, что за такие действия — ты мог бы под трибунал пойти?

— В курсе, товарищ командир.

— Каким местом ты думал?

— Не самым лучшим…

— Товарищ командир, — вмешивается Сашка. — Не наказывайте его, он всё таки спас мою сестру… Это дело можно как-то закрыть?

— Да его никто и не открывал….- снова обращается ко мне. — Но мне стыдно за тебя!

— Мне тоже.

— Надеюсь, что такого больше не повториться!

— Так точно!

— Не проболтайся отцу, а то он от тебя живого места не оставит, — на лице командира появляется улыбка.

— Уж поверьте, я буду молчать.

— Свободны, — достаёт какие-то бумаги из своего ящика. — Даю вам отгул на пару дней.

— Спасибо, — отвечаем в один голос и выходим из кабинета.

Садимся в мою машину и едем домой к Ирине Викторовне. У Сашки есть ключи, поэтому он бесшумно открывает дверь и мы заходим внутрь.

Решаем подождать пока мама Сашки выспится. Рома не звонил, а это значит — что Женька ещё не пришла в себя. Сашка скрывается на кухне и возвращается в гостиную минут через пять.

— Пойдём выпьем кофе, — кивает в сторону кухни. Следую за другом. — Какие у тебя намерения в отношении Женьки?

— Какие они могут быть? Она меня ненавидит, — иронично ухмыляюсь.

— Когда тебя это останавливало?

— Никогда. Но это другое….

— Ты запал на неё?

— Мягко сказано.

— Если ты обидишь её — я сверну тебе шею, — предупреждает друг.

— Я уже её обидел.

— В дальнейшем я имел ввиду.

— Боюсь, она не простит меня.

— Возможно.

Больше не говорим друг другу не слова. Молчим, каждый думая о своём.

Через небольшое количество времени — на кухне появляется Ирина Викторовна, быстро выпивает кофе и начинает собираться.

Едем в больницу, на пол пути звонит Ромка и говорит, что Женя пришла в себя.

Когда мы приезжаем в больницу, то видим не только Рому, но и Руслана с Катей. Понятия не имею, как они узнали о произошедшем, но Руслан с сжатыми кулаками и диким взглядом идёт мне на встречу.

— Даже не начинай! — перехватывает его Сашка.

— Убери руки! — отвечает Руслан. — Из-за него чуть не убили мою женщину.

— Сейчас я вызову охрану и ты больше сюда не попадёшь, — кажется слова Сашки действуют на него.

Руслан разворачивается и идёт обратно к Катьке. Не хотелось бы бить его прежде, чем Женя с ним поговорит.

Зря мы так торопились, потому что к Жене нас так и не пустили.

Только через два дня её перевели в палату. Всё это время мы дежурили в больнице и надеялись, на скорейшую встречу с ней.

Когда её наконец-то перевели — мы все вместе зашли внутрь.

Видеть её бледное, исхудавшее лицо — было больно. Но главное, что она жива.

Ирина Викторовна бросилась к койке со слезами на глазах, но Женя не отводила от меня взгляда. Презрительного, ненавистного…

— Убирайся! — хрипло прошептала, всё так же смотря мне в глаза. — Уйди отсюда! Я не хочу тебя видеть!

— Жень, — попыталась вступиться Ирина Викторовна.

— Не хочу ничего слышать! Пусть он уйдёт!

— Хорошо, я ухожу, — решаю не нервировать её лишний раз и выхожу из палаты.

Сажусь на диван, набираю полную грудь воздуха. Руки сжимаются в кулаки. Безысходность накрывает меня.

Не представляю, как снова завоевать её доверие… Но я что-нибудь придумаю! 

Глава 27

Женя.

В сознание проникает звук работающего аппарата кардиографии. Не понимаю где я и что со мной. Помню лишь адскую боль, которая присутствует и сейчас, и свои окровавленные руки.

В меня стреляли, неужели я осталась жива? Боль испытываемая сейчас — подтверждает моё предположение.

Медленно разлепляю веки, в глаза ударяет яркий свет и я тут же зажмуриваюсь. Собираюсь с силами и снова открываю глаза. На этот раз привыкаю к свету и оглядываюсь по сторонам.

По другому и быть не могло, я в больничной койке. Ко мне подключено множество трубок, в руку поставлена капельница. Не могу поверить, что я осталась в живых.

Пытаюсь немного приподнять голову и кардиограф начинает чаще издавать звуки. Дверь в палату открывается и на пороге появляется женщина в в белом халате, сквозь щель успеваю заметить в коридоре Рому.

— Ну слава богу! Ты пришла в себя! — женщина подходит к аппарату, что-то записывает и нажимает какие-то кнопки. — Как ты? Помнишь что с тобой произошло?

— Да, — пытаюсь чётко ответить, но получается какой-то комариный писк.

— Значит с сознанием все в порядке, — врач светит фонариком мне в глаза. — Пить хочешь?

— Очень.

— Сейчас, — она берет стакан, наливает в него воды и помогает мне выпить её. — Есть тебе пока нельзя. Пару дней полежишь в реанимации, после, тебя переведут в палату. Все за тебя очень переживают… Твои близкие не на минуту не оставляют вход без присмотра.

— Кто?

— Твоя мама, брат и твой мужчина.