Знание-сила, 2009 № 01 (979) - Журнал «Знание-сила»

на этот крупный, но все-таки мелкий недостаток, именно разносторонняя осведомленность позволила журналисту не только встать вровень со специалистами, но и указать некоторым из них их подлинное место, отделить зловредных от благонамеренных, порочных — от добродетельных. Особенно хорошо это видно при рассмотрении его разоблачительных тезисов о миграции.

«В США, крупнейшей стране развитого мира, — приводит Иван Рубанов поразительный пример опоры на собственные силы, — коэффициент нетто-воспроизводства населения последние полвека медленно рос и с начала нынешнего десятилетия превысил уровень простого воспроизводства. Причем детальный статанализ фиксирует рост рождаемости… а рождаемость у белых почти точно соответствует среднему по стране уровню (в немалой степени благодаря испаноязычным гражданам). То есть даже при полностью закрытых границах население США будет хоть и медленно, но все же увеличиваться».

Правильно ли журналист ставит вопрос о полном закрытии границ США, — видимо, чтобы из этой страны не могли выезжать испаноязычные граждане, благодаря которым в немалой степени обеспечиваются довольно благополучные показатели американской рождаемости? Демоскоп не имел возможности провести столь детальный статанализ, какой провел Иван Рубанов, и ему пришлось воспользоваться куда более примитивным анализом Бюро цензов США. По данным этого ведомства, белое неиспаноязычное население США давно уже не воспроизводит себя, да и черное идет к тому же, так что вся надежда на испаноязычных. Хорошо, что американцы позаботились о том, чтобы их было побольше, только между переписями населения 1990 и 2000 годов они приняли 13 миллионов носителей этого замечательного языка, больше половины которых приехала из Мексики.

Но почему вдруг мы (точнее, Иван Рубанов) заговорили об Америке, от которой никогда и не ждали ничего хорошего?

Исключительно в разоблачительных целях.

Дело в том, разъясняет нам журналист, что «неизбежность и спасительность иммиграционной стратегии для нашей страны блестяще популяризована. Среди регулярно повторяемых аргументов важны прежде всего два. Первый гласит: вырождение является уделом всех развитых стран (а значит, и России, которая таковой стремится стать), оно повсеместно и необратимо, а все попытки его избежать неудачны. Вытекающий из первого второй тезис утверждает, что массовая иммиграция — единственный и общепризнанный способ решения демографической проблемы; опыт ее применения в целом успешен и именно благодаря ей добились процветания многие развитые страны. На самом деле эти аргументы не только небесспорны, но и нередко опровергаются статистикой».

Такое неопровержимое опровержение и представлено нам на примере «крупнейшей страны развитого мира», и этот искусно подобранный пример свидетельствует о присутствии в голове Ивана Рубанова некой логики, правда, пока непонятно, какой. Уж не подсовывает ли он нам «крупнейшую страну развитого мира» в качестве образца для подражания? Но где же мы возьмем столько испаноязычных? И вообще Россия — не Америка, если кто не знает. Что же он, начитавшись Гайдара с Хакамадой, переметнулся на сторону миграционщиков?

ЛИЧНОСТЬ В ИСТОРИИ

Бертран Дю Глюклен — великий полководец Франции

Наталия Басовская

Выступление Н. Басовской на радиостанции «Эхо Москвы».

Его имя не упоминается в школьных учебниках, хотя в истории самого кровавого и бесконечного боя на территории континентальной Франции он сыграл значительную и весьма заметную роль. Речь идет о Столетней войне и Бертране Дю Гюклене, единственном человеке, погребенном в монастыре Сен-Дени, в усыпальнице французских королей, рядом со своим королем Карлом V, вошедшим в историю под прозвищем Мудрый. А прозвища, как известно, случайно не даются. И рядом с королями просто так не хоронят.

Итак, Бертран Дю Гюклен, полководец Карла V Мудрого. В нашем сознании перелом в Столетней войне между Францией и Англией в пользу Франции связан с Жанной д'Арк, хотя на самом деле это случилось задолго до нее, во второй половине XIV века, и связано было лично с Бертраном Дю Гюкленом.

Второе, что обращает на себя особое внимание, — невероятная карьера. Ну, кто он? Мелкий бретонский рыцарь, неграмотный, нисколько не привлекательный ни внешностью, ни манерами, ни знаниями. Становится коннетаблем Франции, главнокомандующим войсками страны, которая отчаянно воюет с англичанами в XIV–XV веках. Войну эту назовут Столетней, хотя ее хронологические границы очень условны, это годы 1337–1453, то есть формально длилась она 116 лет.

И во многом это была Гражданская война, не было четкого разделения на французов и англичан. А кто такие были норманны, бургиньоны (burginony)? Их нельзя было назвать ни французами, ни англичанами. Лишь к концу этой длительной и кровопролитной борьбы они осознали себя французами и англичанами. Начиналось же все как феодальное, династическое противостояние, в основе которого лежали претензии на престол и родственные связи. А так как все королевские дома были в Европе связаны между собой, каждый рыцарь, каждый феодал мог сказать: «Это мой король», так как и те, и другие короли были законными.

И в этом смысле Бертран Дю Поклен — фигура типичная. Он рыцарь. В отличие от будущей Жанны д'Арк, для него нет понятия — Франция, оно еще только рождается, крепнет. Но как целостность с единым языком и культурой, еще не существует. Он слуга своего синьора. Он сам себе его выбрал. Но в чем причина Столетней войны?

Бертран Дю Гюклен в усыпальнице французских королей

Формально юридическая была в том, что в 1328 году прервалась прямая ветвь дома французских королей Капетингов. Умер Карл IV по прозвищу Красавчик, в отличие от Филиппа IV Красивого, его отца. И у него не было мужского наследника. Это — огромная проблема для правящего дома. Пока французская знать начинает обсуждать, кому отдать престол, свои права на него заявляет английский принц Эдуард III, сын французской принцессы Изабеллы, племянник французского короля по женской линии, в будущем великий английский король. Но ему отказывают в 1328 году и признают права боковой ветви дома Капетингов, дома Валуа.

Отказывают потому, что правитель с Британских островов. Приведет с собой своих британцев и самые хлебные места отдаст им. Понятия нации не было, но из глубины веков идущие представления о чужих и своих были, и британцы были чужими. Но, помимо этого, существовали и материальные причины. Это соседствующие страны, их разделяет узкий пролив Ламанш, и вся история, начиная с XII века, переплетена и запутана.

Портрет Дю Гюклена в Диане

У английского дома есть владения во Франции, прежде всего Нормандия, завоеванная нормандским герцогом Вильгельмом, который до этого завоевал Англию и оставил завоеванные земли себе